задним числом...Прорыв к Выборгу
9 июня 1944 года грохот небывалой артиллерийской канонады известил о начале наступления Красной Армии на Карельском перешейке. Маннергейм в своих мемуарах пишет, что гул советских орудий был слышен в его ставке в Миккели, то есть за 200 километров от линии фронта. 3500 орудий (в среднем 250-300 стволов на один километр фронта прорыва), поддержанные бомбовым ударом авиации, выполнившей 9 июня 1150 боевых вылетов, буквально смели с лица земли передний край обороны финской армии. Затем в образовавшийся на узком 15-километровом приморском участке прорыв хлынула лавина пехоты и танков. Даже по форме одежды (погоны вместо петлиц) наступающая армия не была похожа на ту, что в декабре 1939 года с винтовками наперевес штурмовала линию Маннергейма.
К моменту начала советского наступления финская армия развернула на Карельском перешейке в двух эшелонах пять пехотных дивизий и две бригады. С другой стороны, 21-я и 23-я армии Ленинградского фронта начали «Выборгскую наступательную операцию» в составе 15 стрелковых дивизий. Таким образом, превосходство в численности пехоты было «всего лишь» трикратным - и это действительно скромные цифры, если сравнивать их с завершающим этапом Зимней войны. Танков также было относительно «мало» - всего лишь 300 единиц бронетехники в составе одной (30-я гвардейская) танковой бригады и 10 отдельных танковых и самоходноартиллерийских полков. Вероятно, советское командование оценило лесистоболотистую местность Карперешейка как малопригодную для применения крупных танковых соединений и планировало добиться успеха решительным массированием артиллерии и ударной авиации на направлении главного удара.
Количественное превосходство советской авиации было просто подавляющим.
13- я воздушная армия, усиленная 113-й и 334-й бомбардировочными авиадивизиями, а также 2-й гвардейский истребительный корпус ПВО имели в своем составе 489 истребителей, 346 штурмовиков, 288 бомбардировщиков (всего 1123 боевых самолета). Кроме того, в оперативное подчинение командования 13-й воздушной армии были переданы части ВВС КБФ (еще порядка 200-220 боевых самолетов). В первые дни операции финны могли противопоставить этой армаде три истребительные группы (полка), на вооружении которых числилось 30 «Мессершмиттов» и 18 безнадежно устаревших «Брюстеров» (американские самолеты конца 30-х годов, поставленные в Финляндию во время Зимней войны, выработавшие моторесурс, оставшиеся без запчастей и пригодные в любой другой авиации, кроме финской, лишь к списанию в утиль).
В первую неделю операции наступление развивалось исключительно успешно. Оказавшаяся на направлении главного удара советских войск 10-я финская пехотная дивизия была разгромлена, сметена и отброшена на 10-15 километров от линии фронта. В течение трех дней части 21-й армии вышли на главную линию финских укреплений и утром 14 июня прорвали ее. Для ликвидации прорыва Маннергейм ввел в бой свой главный резерв - единственную в финской армии бронетанковую дивизию. Бронетехники в дивизии было довольно много (порядка 120 единиц), но в основном это были советские легкие танки, захваченные в ходе финского наступления 1941 года или еще раньше, во время Зимней войны. Единственной реальной силой дивизии был батальон, вооруженный немецкими «штурмовыми орудиями» Stug-III.
14- 16 июня на юге Карельского перешейка развернулось уникальное танковое сражение, в ходе которого танки Т-26 и Т-28 (безнадежно устаревшие, по версии советских историков, уже к лету 1941 года) пытались вести бой против Т-34 новейших модификаций и тяжелых самоходок ИСУ-152, вооружение и бронирование которых теоретически позволяло противостоять немецким «Тиграм». Потеряв треть бронетехники, финны смогли лишь слегка притормозить наступление советских войск. 16 июня, на седьмой день советского наступления, Маннергейм вынужден был отдать приказ об общем отходе на 50-80 километров, к Выборгу и реке Вуоксе. Состояние финской армии ее главнокомандующий в своих мемуарах описывает такими словами: «Остатки разбитых войск, воля которых к борьбе была подорвана в связи с превосходством противника в силе...»
В этот момент командование Ленинградского фронта совершило первую по счету ошибку. Вместо того чтобы развивать наступление на север с задачей отрезать отходящую финскую пехоту от единственного (!) в тех местах моста через реку Вуоксу (такой маневр вынудил бы финнов по меньшей мере оставить на юго-западном берегу реки большую часть тяжелого вооружения), лавина советских войск устремилась вдоль приморского шоссе к Выборгу. Это позволило финскому командованию организованно отвести остатки разбитых войск за реку, привести их там в относительно боеспособное состояние и затем выдвинуть на заранее подготовленную тыловую оборонительную линию севернее Выборга.
Второй - и несравненно более значимой по своим последствиям - ошибкой советского командования было то, что наступление в Приладожской Карелии началось только 21 июня. Разумеется, «ошибкой» это можно назвать только в предположении о том, что наступление войск Карельского фронта от реки Свирь на северо-запад предполагалось изначально. Хранящиеся в архивах оперативные документы штаба Ленинградского фронта не содержат никаких упоминаний о запланированном взаимодействии с Карельским фронтом. В советской историографии это странное рассогласование в действиях двух фронтов в рамках одной стратегической операции (Выборгско-Петрозаводской) никогда не комментировалось. Не исключено, что Сталин надеялся разгромить финскую армию наступлением на Карельском перешейке и далее в глубь южной Финляндии, после чего Карелия сама собой упала бы в его руки. По крайней мере, именно такую версию произошедшего высказывает Маннергейм: «Возможно, русские рассчитывали с самого начала, что одна лишь сосредоточенная на Карельском перешейке мощная группировка войск заставит нас сдаться. Иначе трудно объяснить тот факт, что они, начав там наступление, дали нам 12-дневную передышку на Свирьском фронте и Маселькяском перешейке, во время которой мы получили возможность перебросить оттуда на Карельский перешеек четыре дивизии и одну бригаду».
Последствия этой ошибки сказались очень скоро, пока же наступление войск Ленинградского фронта продолжалось в темпе триумфального марша. 20 июня был занят Выборг. Это был оглушительный успех - всего за 11 дней Красная Армия выполнила ту задачу, которую не смогла решить за 3 месяца и 12 дней Зимней войны (финский город Виипури, позднее переименованный в Выборг, тогда в бою занят не был, финны ушли из города лишь в соответствии с условиями мирного договора). Захват крупнейшего на Карельском перешейке города и транспортного узла был отмечен победным салютом в Москве и присвоением командующему Ленинградским фронтом Л. А. Говорову маршальского звания.
Как по команде (или просто по команде) советские публицисты-пропагандисты заканчивали описание боевых действий взятием Выборга. После чего «финская военщина запросила мира», на что неизменно миролюбивое советское правительство с готовностью согласилось. «Мы ленивы и нелюбопытны» (А. С. Пушкин). А ведь даже в эпоху тотальной цензуры и закрытости архивов не так и сложно было прийти к очевиднейшему вопросу: если
