На пятый день после Нового года на связь вышла Абигейл. Я хорошо запомнила число, потому что за день до этого мне звонил бармен из «Замка Эдинбурга», паба в Тендерлойне. Дядя Рэй уснул за их столиком и, когда его разбудили, протянул им карточку с моим номером: «Для вывоза звонить Изабелл Спеллман».
После того как я доставила дядю домой, а папа помог мне затащить его внутрь, запищал мой мобильный. На экране высветилась надпись «Номер засекречен». Я дала трубке немного позвонить, пока отпирала дверь на чердак, и взяла ее только в комнате.
– Алло.
– Мисс Спеллман, это Абигейл Сноу. – Ее голос здорово погрубел за последние недели. Я с трудом его узнала.
– Закройте дело моего сына.
– Я стараюсь уважать вашу личную жизнь, – сказала я.
– Послушайте, Изабелл, мой сын адвокат. Если вы не прекратите расследование, мы подадим на вас в суд за причинение беспокойства. Вы меня хорошо поняли?
– Да, – ответила я, и Абигейл повесила трубку.
В ту минуту я в самом деле поверила, что дело закрыто и скоро я перестану работать на Спеллманов. Однако у меня было очень мало времени на размышления: скоро в моей жизни произошли крупные перемены. Они не отвлекли меня от дела, а, наоборот, вернули к нему.
Несколько месяцев спустя, когда я уже могла спокойно подумать о случившемся, я попыталась вспомнить точную дату перелома, будто это помогло бы мне не повторять ошибку. С тех пор много воды утекло, но и сейчас это событие кажется мне самой жирной точкой из всех, что я ставила.
Точка
Через пару дней мама поймала меня на выходе из дома и спросила, не к стоматологу ли я направляюсь. Она не могла знать, что мы с Дэниелом помирились, поэтому я сразу заподозрила неладное.
Я проникла в комнату Рэй и стала ждать ее возвращения из школы. Решила обойтись без обыска, просто разлеглась на кровати и взяла с полки зачитанную до дыр «Над пропастью во ржи». Сколько же лет этот роман будет неизменным атрибутом всех подростковых комнат? Странно, что у Рэй до сих пор не начался переходный возраст.
Тут я случайно увидела рядом с ее столом цифровую камеру, расстегнула черный чехол и полюбовалась новеньким аппаратом.
В комнату зашла Рэй.
– Как ты сюда попала?
– Ты не одна умеешь вскрывать замки, – сказала я, застегивая молнию.
– Зачем пришла?
– У меня есть к тебе несколько вопросов.
– Валяй.
– Ты следила за мной, Рэй?
– Уже давно перестала.
– Мама знает, что ты ходила к Дэниелу?
– Нет, только не говори ей, а то мне влетит.
– Она знает, что я с ним помирилась?
– Неделю назад я слышала, как она сказала отцу, что между тобой и стоматологом все кончено.
– Кто новая подружка Дэвида? – быстро спросила я, надеясь, что от неожиданности Рэй проговорится.
– Меня не проведешь, – ответила та, разуваясь.
– Во сколько тебе обошлась эта камера и остальное оборудование?
– Надо посмотреть чеки и подсчитать.
– А приблизительно?
– Баксов пятьсот – плюс-минус.
– Плюс-минус сколько?
– Сотню.
– Тебя воспитала коза ностра?
– Не знаю. А тебя?
– Это шантаж, Рэй. Шантажировать людей плохо. Разве ты не понимаешь?
– Я рада, что твое дело закрыто.
– Кто сказал?
– Мама. Тебе позвонила миссис Сноу и велела прекратить расследование.
– Неужели?
– Ты же сама знаешь.
– А ты откуда узнала?
– У меня есть уши.
Я схватила Рэй за воротник, дважды его перекрутила и прижала сестру к стене.
– Попробуй только соврать, и я превращу твою жизнь в ад!
– Да ты уже превратила! – закричала Рэй.
– Откуда ты знаешь, что мне звонила Абигейл?! Ты шпионишь за мной?! Ты подслушивала?!
– Я только слышала, как папа сказал маме, что тебе позвонила мать того мальчика и теперь ты закроешь дело!
– Папа сказал?
– Да.
– Когда?
– Вчера.
– Во сколько?
– Не помню.
– Вспоминай.
– Ночью.
– Уверена?
– Ну, присягать я бы не стала…
Я усилила хватку.
– Но ты уверена?
– Да. Теперь уходи.
Могла бы и не просить – я уже вылетела за дверь.
Вернувшись к себе, я стала искать жучок. Ни за что бы не подумала, что мои родители способны на такое. Даже когда я была Прежней Изабелл, они не опускались до прослушки. В Калифорнии записывать чьи-либо разговоры запрещено законом. Жаль, я не встречалась с адвокатами, которых мне подкидывала мама! Могла бы теперь обратиться к ним за помощью. Получилось бы весьма поэтичное название дела: «Спеллман против Спеллманов».
Хотя жучки сами по себе противозаконны, это все-таки не легкие наркотики, поэтому я в них не разбираюсь. Однако чтобы перерыть комнату дюйм за дюймом, достаточно набраться терпения – его-то мне не занимать, если я знаю, что найду что-нибудь против родителей. Я прощупала весь телефонный провод до розетки и вдоль стены, потом выбралась на пожарную лестницу и внимательно просмотрела его до самого подвала. Обычное прослушивающее устройство можно поместить на любом участке провода, а в сочетании с диктофоном, который включается на звук голоса, получится великолепный аппарат для прослушивания одной линии. Должно быть, именно так папа подслушал наш с Абигейл разговор. Либо он слышал только одного собеседника – меня.
Не обнаружив жучка на проводе, я стала искать его где-нибудь в комнате. Даже не представляете, как трудно найти устройство размером с горошину среди хлама, который семь лет копился на семистах пятидесяти квадратных футах.
Мне нужна была помощь. Помощь третьей стороны. Я хотела позвонить Дэниелу, но просьба «Давай вместе поищем жучок в моей комнате» звучала бы дико, а я все-таки хотела казаться нормальной. Позвонила Петре – та не взяла трубку. Оставался дядя Рэй. Он всегда был дома, если не уходил в бар. Я попросила его отыскать в комнате прослушивающее устройство. Он поинтересовался, есть ли у меня пиво. Пиво было. Судьба редко дарит мне возможности для столь идеального симбиоза.
Поскольку дядя Рэй живет с моими родителями, я часто забываю, что вообще-то он сам себе хозяин. Если в ходе семейного разлада ему не приходится вставать на чью-то сторону, он предпочитает сохранять нейтралитет. При этом жует чипсы и бурчит что-нибудь вроде: «Я тут футбол смотрю вообще-то». Плевать он хотел на мелкие ссоры между родными, когда на экране целые толпы мужиков десятилетиями сводят счеты.
