руками и ногами. Не нашла в себе сил сесть и оглядеться. И все же никогда еще я не чувствовала себя сильнее. Я знала, как поступить. Я должна защитить свое дитя во что бы то ни стало.
Трифон
После разговора с Тесеем я вернулся к себе и вызвал соратников, чтобы принять необходимые меры. С легким сердцем я тихонько напевал себе под нос. Лето было длинным, жарким и душным, но впереди ждала прохладная пора. Провести зиму в доме на природе – что может быть лучше? Рядом с домом есть маленькая оливковая роща, можно отжимать свое масло. И я знаю, где достать лучшие вина.
Я предавался приятнейшим мыслям, когда ко мне ворвался молодой мужчина. Он не постучал, и я вскочил на ноги.
– Ты? – узнал я его. – Но кто тогда охраняет принцессу Федру?
Я смотрел на него, видел влажные красные пятна на его одежде, все понимал и не хотел понимать. В покои принцессы я мчался, громко понося охранника. А там сразу осознал: слишком поздно. Это понял бы даже полностью оторванный от действительности человек.
Федра лежала на постели с перерезанным горлом, ее руки всё еще сковывали цепи. Кровь пропитала простыни. Большой живот свесился на одну сторону. Сейчас я видел то, что не замечал раньше: какими худенькими и костлявыми стали ее руки и ноги. Нос резко выделялся на осунувшемся лице. Она приехала в Афины юной девушкой, с по-детски пухлым личиком, а оставила нас истощенной женщиной.
На одно безрассудное мгновение мне захотелось броситься на кровать, разрыдаться и молить Федру о прощении. Я подвел ее. Использовал как пешку, и что? Тесей по-прежнему намерен стать отцом демократии, а он на добрых тридцать лет моложе меня. Я же дряхлый, ни на что не годный старик.
– Кто это сделал? – повернулся я к стражнику.
Он отшатнулся от меня, хотя мог скрутить как малого ребенка. Похоже, у него нервное потрясение.
– Она сама, – ответил он и начал всхлипывать.
– Она прикована к постели. Приди в себя, идиот.
– Принцесса попросила меня подать ей вина, – сказал стражник между рыданиями.
С кровати на пол сыпались керамические осколки – маленький водопад, посверкивающий на свету.
– Она же не кубком лишила себя жизни? – потрясенно спросил я.
Стражник покачал головой и снова всхлипнул.
– Когда я наклонился к ней с кубком, она схватила меч. Я думал, она вонзит его в меня, но… – Он провел пальцем по своему горлу – кошмарный жест при данных обстоятельствах.
О скольком он умолчал, интересно? Не связана ли потеря его здравомыслия с тем, что он не удержал при себе руки? Федра находилась на последнем сроке беременности и была убийцей, но при этом оставалась женщиной. В любом случае правда мне была не нужна. Достаточно и того, что он позволил ей добраться до меча. К исходу дня его казнят, плачь он тут – не плачь.
Я повернулся к принцессе и посмотрел на ее застывшее печальное лицо. На глаза навернулись слезы, но я сдержал их. Фантазии о счастливой семье в моем сельском доме растворились в залившей простыни крови. Воплощение их в жизнь было столь близко и столь далеко.
Впрочем, долго упиваться горем я себе не позволил. Глубоко вздохнул и обратился к стражнику:
– Позови Тесея.
– Но… – он запнулся, не зная, как возразить: «у Тесея траур», «Тесей – царь», «Тесей несправедлив и жесток, я боюсь к нему приближаться». Не один посланник был убит разгневанным правителем.
– Позови Тесея, – повторил я, и он поспешил скрыться с моих глаз. Должно быть, понял по тону, что со мной ему грозит большая опасность, чем с Тесеем. И вскоре в комнате появился царь.
Новость прямо-таки омолодила его. Он вошел чуть ли не прогулочной походкой.
– Что у нас здесь, Трифон? Похоже, колдуньей она все-таки не была.
– Да, господин, – тихо отозвался я. – И похоже, что они – Федра и Ипполит – оставили нас, чтобы искать правосудия в суде богов, а не человека.
– Не человека, – задумчиво протянул Тесей и осторожно, чтобы не коснуться принцессы, обошел кровать. – Отлично. Я не хотел марать руки, а теперь и не должен.
Мне на это нечего было ответить, и я склонил голову.
– Нам нужно преподнести это народу должным образом, – произнес я после недолгого молчания. В голове уже роились идеи. – Я бы предложил сообщить сказителям, что богиня Афродита закляла Федру соблазнить вашего сына. Когда у нее это не вышло, принцесса обвинила Ипполита в надругательстве. Не выдержав мук совести, она наложила на себя руки.
Тесей выглядел удивленным. На мгновение я совсем забыл, что мы с ним пока еще не на одной стороне.
– Защита царя – моя работа, – повинился я. – Привычка выше меня. Я слишком стар, чтобы изжить ее.
Тесей кивнул.
– Разумный план. Почему Афродита?
– Ваш сын поклялся отречься от женского рода и служить одной только Артемиде. Произошедшее очень похоже на действия разгневанной и ревнивой богини.
Царь качнул головой:
– Пусть будет так. Пока же нужно отослать ее тело на Крит.
– Ни в коем случае, господин, – возразил я и указал на живот Федры. – Одно это тянет на объявление войны.
Еще один согласный кивок.
– Я тебя понял. Хорошо. Мы захороним ее в Афинах. На Крит отправлю гонцов. Они скажут, что она была любима. Полагаю, в каком-то роде это даже правда. Хоть на мгновение.
Он это серьезно, осознал я потрясенно.
– Да, господин. На очень короткое мгновение.
Тесей засмеялся.
– Ах, Трифон. Ты, к сожалению, человек своего времени. Мне пора взяться за дела. Грядет война, ты в курсе?
– Война? – встревожился я. Мои информаторы об этом молчат. – Из-за чего? Из-за женщины?
– Из-за женщины. Из-за торгового пути. Из-за драгоценного металла или куска ткани. Без разницы, из-за чего. Может, она и не при моей жизни будет, но я чувствую в воздухе перемены. В Греции чересчур много царей и слишком большое число мужей, алчущих власти и славы. Вскоре все обострится, а Афины – маленькое и слабое царство. Я собираюсь сделать его сильнее, хотя пока за неимением наследника мне некому его оставить.
Он развернулся и ушел, не поникший, как раньше, а расправив плечи и чеканя шаг. Я задержался на несколько секунд возле мертвого тела Федры. Но она унесла свои секреты в могилу, и я хмуро последовал за царем.
Ночной хор
Оу-у-у.
Ау-у-у.
Она мертва. Принцесса мертва. Покончила с собой.
Так это правда.
Правда.
Говорят, богиня Афродита вынудила ее соблазнить Ипполита, потому что тот посвятил себя ее сестре, Артемиде.
Ох уж эти аристократы. Все сваливают на богов.
По их мнению, Афродита вынудила Ипполита насиловать и меня?
Тесей снова женится?
Не знаю. Наверное, нет. У него на уме одна только демократия. Наследника у него нет, так что он запросто может передать власть над Афинами народу.
Точнее, мужчинам.
Кому же еще?
Героям!
Я должна идти. Нужно прибраться и помыть посуду до того, как хозяин проснется. Не хочу попасться ему на глаза.
Если они герои, то кто тогда мы? Героини?
Мы служим, стараемся, столько всего выносим, не сдаемся, ничего не просим и ничего не получаем.
Кто расскажет о нас?
Ксентиппа
На Крите новости не сразу дошли до меня.
Убив Минотавра, Тесей направился не в Афины, а с неделю укрывался в бухте недалеко от критской гавани, после чего встретился с афинским военным кораблем. Мне удалось довольно просто сойти на берег. Я сказала Тесею, что видела в трюме мертвое тело девушки, старшей принцессы. В его интересах было отпустить меня, иначе я рассказала бы об увиденном царю и всему царскому двору. К счастью, Тесей согласился со мной, но перестраховался – запер меня в одной из комнат Критского дворца.
Освободил меня Китос – героический поступок, который я оценила гораздо больше, нежели тогда показала. В глубине души я понимала, что Тесей оставил меня умирать. Известие о том, что Тесей забрал с собой юную принцессу, потрясло меня
