вспоминаю то утро, когда впервые встретила Дэвида Петерсона. Забавно, как быстро все может измениться. У меня вырывается безумный смех. Даже не верится, что человек, встрече с которым я так радовалась, скорее всего, убьет меня.
Черные тонированные "Мерседесы" выстроились на парковке, когда мы подошли к ней. Я не могу собраться с мыслями, чтобы сосчитать, сколько их, но это похоже на один из тех конвоев, которые можно увидеть, когда король Англии отправляется в поездку. С ним более тридцати телохранителей, и все они такие же каменные и бессердечные, как их хозяин.
Телохранитель открывает заднюю дверь одной из машин в середине очереди, и Петерсон заталкивает меня внутрь. Он огибает машину, чтобы забраться внутрь вместе со мной.
Мое сердце подскакивает, когда под нами ревет двигатель. Вместо того чтобы заплакать, когда паника захлестывает меня с головой, я думаю обо всех хороших воспоминаниях, которые были у меня с Лукасом и Домиником.
Неужели смерть придет за мной сегодня?
ГЛАВА 20
ДОМИНИК
— Это Елена… — Данте говорит по телефону. Он не решается закончить фразу, и мое сердце опускается все ниже с каждой секундой ожидания. — Ее забрал Федерико Романо.
Мое сердце замирает, а мир вокруг вращается в замедленной съемке.
— Что значит Федерико забрал Елену? — Выдавливаю я из себя слова, которые едва ли можно назвать рыком. Я сжимаю челюсти, костяшки пальцев побелели, когда я прижал телефон к уху.
— Мне жаль, Капо. Она ушла с ним, так что никто ничего не заподозрил.
— У тебя была одна работа! — Рычу я, гнев и паника бурлят в моих венах. — У всех вас была одна гребаная работа, и она заключалась в том, чтобы сохранить мою семью в безопасности.
Я не замечаю, что крепко сжимаю телефон, пока не слышу, как разбивается экран, осколки скапливаются в моей руке, а края впиваются в кожу. Устройство отключается от повреждений.
Из моей груди вырывается мучительный крик, и я с такой силой швыряю осколки в стену напротив себя, что они разлетаются повсюду.
Маркус вскакивает со стула и бросается ко мне, на его лице написано беспокойство.
— Что случилось?
Я задыхаюсь, пытаясь отдышаться от гнева, сжимающего мои легкие.
Глаза Маркуса ищут мой взгляд, затем он понимает, что только что произошло.
— Они забрали ее, не так ли?
— И они за это заплатят. — Я знал, что такое дерьмо может случиться, и именно поэтому позаботился о том, чтобы у них с Лукасом была самая надежная охрана. Каким-то образом этот подлый старый пердун пробрался внутрь и теперь забрал то, что принадлежит мне.
Другие семьи знают, что со мной нельзя связываться. Не после того, как я потерял своих родителей. Они знают, что я буду убивать, если кто-то причинит вред моим сородичам.
Но эти ублюдки откусили больше, чем могли прожевать.
— Что нам теперь делать?
Я смотрю на брата. Трудно что-либо разглядеть сквозь ярость, кипящую во мне. Но я должен быть спокоен. Только так я смогу найти Елену. Я должен все тщательно обдумать.
— Мы должны найти ее. Мне все равно как, но мы должны найти ее как можно быстрее. — А Лукас? Черт. — Мой сын, — шепчу я, с ужасом выдыхая воздух из своего тела.
Маркус смотрит на часы, пристегнутые к его запястью.
— Он должен быть дома с минуты на минуту. Винсент поехал за ним.
— Хорошо. Получи записи камер видеонаблюдения по всем маршрутам из офиса Елены.
Он кивает и хлопает меня по плечу.
— Мы найдем ее.
Найдем или умрем в попытках.
Елена все для меня. Она — воздух, которым я дышу.
Я не смогу жить в мире, где ее не существует.
Мой брат поворачивается, чтобы уйти, но я зову его обратно.
— Одолжи мне свой телефон.
Маркус не спорит. Он вкладывает свой телефон мне в руку.
— Постарайся не сломать его. Я подготовлю телохранителей и найду видеозапись.
Я набираю номер Алексея. Он пикает всего один раз, прежде чем я слышу его раздраженный голос через динамик.
— Маркус. Удивительно, что мне звонишь именно ты.
— Ты нашел груз? — Я не забочусь о любезностях, когда на кону стоит жизнь единственной женщины, которую я когда-либо любил.
— Доминик, прошел всего день, чувак.
Моя челюсть сжимается, и я прикусываю губу так сильно, что чувствую вкус крови.
— Мою женщину похитили.
— Упс! Кто?
— Федерико, мать его, Романо.
Наступает долгая пауза.
— Теперь мы союзники. Если тебе нужна моя помощь, только скажи, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть ее.
Я на мгновение закрываю глаза и стараюсь не сжимать кулак вокруг телефона Маркуса.
— Просто найди груз. Я скажу тебе, если понадобится твоя помощь.
— Хорошо, чувак. Не возражаешь, если я спрошу, имеет ли мой отец какое-то отношение к пропаже твоей женщины?
— Я не уверен, но дай Бог, если это так. Пощады не будет ни твоему отцу, ни моему дяде. Я планирую разорвать того, кто посмел поднять руку на Елену, на части, пока он не начнет молить о пощаде или смерти.
— Пусть это будет больно. Я бы с удовольствием посмотрел на выражение лица моего старика в последний момент, но мне нужно найти груз. — Он кладет трубку, а я несколько минут стою в фойе с закрытыми глазами.
— Папа?
Я продираю глаза и оборачиваюсь, услышав голос Лукаса. Его глаза красные и опухшие, как будто он плакал. Я падаю на колени и обнимаю его.
— Что, черт возьми, случилось, сынок?
— Я привез тебе сувениры, — говорит Винсент, входя в фойе. Входят телохранители с двумя тяжелоранеными мужчинами. У обоих во рту кляпы, и они связаны. — Некоторые люди Кирилла были в школе. Они пытались схватить его.
Теперь все понятно. Федерико уговорил Елену пойти с ним в обмен на жизнь Лукаса. Этот старый ублюдок обманул ее. Я знаю, что он никогда бы не оставил Лукаса в живых. Не тогда, когда он мой наследник. И еще более очевидно, что все это дерьмо он затеял не сам. Он спланировал все это вместе с Кириллом.
Лукас отстраняется, все еще со слезами на глазах.
— Где мама?
Я беру сына за руку. Она очень маленькая в моей, затем я смотрю ему прямо в глаза.
— Какие-то плохие парни забрали твою маму, но я обещаю, что найду ее и верну. Хорошо?
— Плохие парни сказали, что причинят тебе боль. Я не хочу, чтобы вы с мамой пострадали.
Я хихикаю.
— Никто не причинит вреда ни мне, ни твоей маме. Ты мне доверяешь?
Он кивает.
Я глажу его
