Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
мне жить в своем доме бесплатно и платил очень хорошее жалованье.
– Зовите меня Ви, мистер Смарт, все так делают.
– Они забрали кое-какие безделушки, хорошее серебро, альбомы с фотографиями и несколько писем миссис Т., но я вынудил их оставить прочую мебель, и они даже не попытались войти в третью спальню – ту, что располагалась с северной стороны. Позже я узнал, что дом прославился по всему городу как обиталище привидений, и родственники моего покойного нанимателя были довольны тем, что он не пустовал. Кроме того, я объяснял всем заинтересованным лицам – когда они заходили в аптеку, ну, вы понимаете, – что это не так. Думаю, после моего отъезда дом смогли продать.
Я – Олден – прошу простить меня за вмешательство. Кажется, я только что услышал, как хлопнула дверь. Этого не может быть; или может? Я в своем доме, и все мертвы, не так ли? Дейл, даже Чарли Скаддер. Мертвы. Чарли обычно останавливался в придорожной закусочной по дороге домой и брал виски с содовой и льдом; в основном там пили вахтовики, парни в джинсовых рубашках – или спортивной одежде, если переодевались перед тем, как идти домой. Некоторые переодевались и принимали душ. Однажды Чарли предложил туда заехать, и мы сидели в кабинке, а все остальные исподтишка поглядывали на нас, попивая ржаной и имбирный эль. Я все думал о «крайслере» Чарли, стоящем снаружи среди «фордов» и «шевроле», и задавался вопросом, не порежут ли ему шины. Я слышал разговоры; он говорил кому-то у стойки, что один из нас – президент компании; и кто-то отвечал, дескать, нет, президент – седой коротышка. Джулиус, конечно. Я видел, как эта закусочная рухнула, и ее фундамент зарос сорняками.
Но я точно слышал, как хлопнула дверь. Никаких сомнений. С тех пор я сижу здесь и размышляю, не вызвать ли мисс Биркхед по внутренней связи. Вдруг она ответит? Но это может быть всего лишь иллюзия, как вид из окон. Я перебираю бумаги на столе, мой палец касается кнопки и отстраняется. Вдруг она ответит? В верхнем левом ящике стола находится коробочка с пленкой, а в углу комнаты виднеется проектор, мой личный аппарат. Бок болит так сильно, что я не хочу выбираться из кресла. Этикетка на коробочке гласит: «Дену от папы. Счастливого Рождества и счастливых воспоминаний!», и я от боли забыл, что в ней лежит.
– Да, миссис Вир?
– Я пришла с Деном, – говорит мама. – У него болит горло.
– Садитесь, пожалуйста.
Мы садимся. Стулья кожаные, мои ноги не касаются пола. Подлокотники широкие, ореховые; на противоположной стене две картины в тяжелых рамах. На одной доктор сидит у постели Маргарет Лорн (хотя в то время я этого не знал), маленькой девочки с большими глазами и каштановыми косами. На другой восемь врачей вскрывают труп. Почему рядом с мертвецом так много врачей, а рядом с живой девочкой – так мало? Мама читает «Либерти» и пытается показать мне картинки.
– Миссис Вир? Олден может войти.
– Мне пойти с ним?
– Доктору больше нравится работать с малышами наедине. Он говорит, это делает их храбрее. Он пригласит вас войти после того, как осмотрит Олдена.
Доктор Блэк сидит за массивным столом красного дерева. Слева от него, у стены, большое бюро. Когда я вхожу, он встает, здоровается, ерошит мои волосы (что меня злит) и усаживает меня на покрытый кожей смотровой стол в дальнем конце комнаты.
– Открой рот, сынок.
– Доктор, у меня был инсульт.
Он смеется, тряся внушительным брюхом, а потом разглаживает жилет. В углу стоит блестящая медная плевательница, и он отхаркивается в нее, не переставая улыбаться.
– Доктор, я абсолютно серьезен. Можете выслушать меня, хоть одну минуту?
– Если это не повредит твоему больному горлу.
– У меня не болит горло. Доктор, вы изучали метафизику?
– Это не моя область, – отвечает доктор Блэк, – мне ближе физиология.
Но его глаза слегка распахиваются от удивления – он и не думал, что четырехлетний мальчик может знать такое слово.
– Материю и энергию нельзя уничтожить, доктор. Они лишь превращаются друг в друга. Таким образом, все сущее может быть преобразовано, но не уничтожено; однако существование не ограничивается кусочками металла и лучами света: пейзажи, личности и даже воспоминания – все это тоже существует. Я уже пожилой человек, доктор, и мне не к кому обратиться за советом. Я перенесся назад, потому что нуждаюсь в вас. У меня был инсульт.
– Понимаю. – Он улыбается мне. – Сколько тебе лет?
– Шестьдесят или больше. Я не знаю точно.
– Понимаю. Сбился со счета?
– Все умерли. Некому устраивать вечеринки по случаю дня рождения, никому нет до этого дела. Какое-то время я пытался забыть.
– Шестьдесят лет. Наверное, я уже буду мертв.
– Вы умерли очень, очень давно. Даже когда Дейл Эвериттон, Чарли Скаддер, мисс Биркхед, Тед Сингер и Шерри Голд были еще живы, о вас почти забыли. Я думаю, ваша могила на старом кладбище, между парком и пресвитерианской церковью.
– А как насчет Бобби? Ты же знаешь Бобби, Ден, ты иногда с ним играешь. Он станет врачом, а? Унаследует семейную профессию? Или будет адвокатом, как его дед?
– Он умрет через несколько лет. Вы пережили его, у вас больше не было детей.
– Понятно. Открой рот, Ден.
– Вы мне не верите.
– Кажется, верю, но сейчас меня больше волнует твое горло.
– Я могу рассказать вам больше. Я могу рассказать…
– Вот так. – Он втискивает здоровенный указательный палец между моими коренными зубами. – Не кусайся, или получишь по физиономии. Сейчас я намажу тебе горло йодом.
4. Золото
– А теперь возьмем другую карточку: один человек сидит за столом и что-то пишет, другой заглядывает ему через плечо. Что вы думаете об этом рисунке, мистер Вир? Не могли бы вы рассказать историю, связанную с ним?
Голды не были уроженцами Кассионсвилла, и редко кто вспоминал, что ни одна семья здесь не была в строгом смысле слова местной. В один из погожих осенних дней они приехали на дребезжащем пикапе и старом «бьюике» и поселились в заурядном кирпичном доме. Предполагалось, что это еврейская семья, но в ней было мало еврейского – ни сообразительных, убедительных мужчин, ни кудрявых, умных, раскосых девушек. Старший мистер Голд, механик-инструментальщик, говорил с неопределенным акцентом, который мог исходить откуда угодно к востоку от Ла-Манша. Он устроился на завод по производству соков, уволился через год и открыл книжный магазин. Его сын Аарон занял аналогичную должность, через несколько недель подал заявление на пост инженера-техника и стал
Ознакомительная версия. Доступно 17 страниц из 81
