на твое предложение, пока оно выглядит, как кот в мешке.
Умышленно стягиваю с себя его футболку именно сейчас, пока моя грудь находится у него перед глазами, и торжественно вручаю слегка опешившему от такого маневра Нестерову. Он смеется:
— Всегда рад помочь, милая. И как впечатления?
— Как-то не распробовала, — я встаю с его коленей и ухожу, чтобы забрать сохнущую на камнях одежду. Бросаю легкомысленно: — Возможно, придется повторить опыт, чтобы я смогла определиться наверняка.
Слышу, что Марк тоже поднимается с камней и идет следом, но останавливается у сапборда.
— Прежде, чем ты определишься, я должен предупредить тебя, об одном условии, — произносит Нестеров.
Он переворачивает сап-доску и принимается прилаживать к ней поврежденный плавник.
«Это то, о чем я тебя предупреждал, — встревает чертенок, снова появившийся на левом плече. — Щелчок пальцев, и ты уже готова играть по его правилам, Милашечка».
Не обращая внимания, надеваю свою мятую футболку, надеясь, что она разгладится уже на мне.
Плевать на его предупреждения. Как бы ни был опасен Марк, я настолько увлечена им, что готова лететь на огонь, как беспечный мотылек. Хочу узнать его условие и понять, выполнимо ли оно.
И Нестеров не собирается держать меня в неведении:
— Мне нужно, чтобы ты была только моей, милая, — прикрепив плавник, он выпрямляется и поворачивается ко мне. — Чтобы рядом с тобой не крутились непонятные мужики вроде сутенера-Жарова или этого твоего «клоуна Красти» с зелеными волосами.
Сравнение Березы с героем Симпсонов настолько меткое, что я внезапно разражаюсь неконтролируемым хохотом. Ну действительно: зеленые волосы, дурацкое чувство юмора и галстук бабочка, придают им ощутимое сходство. И как я сама до такого не догадалась? Продолжаю содрогаться от смеха, пока надеваю шорты.
— Почему ты назвал Жарова сутенером? — любопытствую я, наконец, одевшись и отсмеявшись.
— Потому что привык называть вещи своими именами, а по-другому то, чем он занимается, не назовешь.
Он с легкостью поднимает сап с гальки и, взяв в другую руку весло, направляется к морю. Хватаю с камней телефон и догоняю Марка, едва поспевая за его широкими шагами.
— А чем он занимается?
— Распространяет порнографичекий контент за определенную плату. Ты не знала об этом? Вы ведь, кажется, даже встречались? Хмурюсь:
— Мы познакомились на одной из вечеринок и сходили на несколько свиданий. И, скажем так, когда я начала догадываться о способе его заработка, встречаться мы перестали.
Нестеров заходит в воду по колено, и удерживает сап на волнах. Вода холодная, а вчерашние волны принесли к берегу растрепанные клубки скользких водорослей, неприятно липнущих к ногам.
— Это радует, — спокойно комментирует Марк, помогая мне забраться на доску.
Располагаюсь поудобнее и интересуюсь, в свою очередь:
— А откуда ты его знаешь?
— У нас один тренер в Ворлд Классе, — Нестеров устраивается за моей спиной и вытягивает вперед длинные ноги. — И Жаров пару раз хвастался собственными успехами.
Сейчас он закрепил лиш на левой щиколотке, а на правой — такая же, как и у меня темная отметина и теперь мы напоминаем членов какой-то мазохистской секты. Кажется, ему вчера пришлось нырять за мной достаточно глубоко.
То, что он занимается в Ворлд Классе — одном из пафосных спортзалов в центре города — ожидаемо. Вряд ли такое, как у него, телосложение, можно поддерживать без постоянных тренировок. Я и сама когда-то пыталась заниматься там, но потом перешла на йогу, которая нравится мне гораздо больше суровых силовых и изматывающих кардио.
По примеру Марка я вытягиваю ноги вперед, параллельно его ногам, и двигаюсь ближе к нему, прижимаясь спиной его груди.
Мне хорошо и комфортно рядом с ним. Нравится чувствовать его дыхание на своем затылке, нравится разговаривать с ним и касаться своей ступней его голени. Нравятся его руки, сжимающие шафт весла — с крепкими запястьями, выступающими костяшками и сетью выпуклых вен. И, чего уж там, где-то внутри до сих пор теплеет от воспоминания о его поцелуе — восхитительном, как алкогольные трюфели Приморского кондитера.
— Еще у тебя условия есть? — легкомысленно любопытствую я, запрокидывая голову назад, на его плечо. — Озвучь все сразу.
Нестеров поудобнее перехватывает весло. Так, чтобы можно было грести, не ударив им меня. Не говорит, чтобы я отодвинулась, а подстраивается. Этот факт почему-то вызывает во мне внутреннее ликование.
— Только верность, и ничего больше, — шевелит плечом Марк. — Чтобы ни рядом с тобой, ни в твоих мыслях не было места кому-то другому. Сахарову в том числе.
Вообще-то, я и не вспоминала о Никите сегодня, но сообщать об этом Нестерову не собираюсь. Мне тоже нравится играть с ним, так же, как и ему со мной. Спрашиваю, легко касаясь пальцами его бедра:
— Для тебя это так важно?
— Важно, — кивает он, а я замечаю, что мои прикосновения действуют на него почти так же, как и его на меня — Марк шумно вдыхает воздух, а весло чуть было не выскальзывает из его рук.
Но он тут же перехватывает инициативу. Склоняется к моему уху и произносит:
— Я собственник, знаешь ли. И привык, когда то, что моё, принадлежит только мне одному, милая.
Его голос глубокий и бархатный, гипнотизирует меня настолько, что мне хочется принадлежать ему здесь и сейчас. Шумно вдыхаю воздух, как и он только что, чувствуя, как в воздухе между нами стреляют разряды электричества.
— Буду иметь ввиду, когда решу подумать над твоим предложением, — произношу я и откашливаюсь, чтобы убрать из горла неожиданную хрипоту.
Кажется, если мы продолжим в том же духе, рискуем не добраться до нашего лагеря, поэтому весь дальнейший остаток пути оба храним молчание.
Я обдумываю сказанное Нестеровым, понимая, что условие, которое он поставил, объясняется, скорее всего, неудачным опытом его предыдущего брака. И оно справедливо. Если соглашусь — ему тоже придется завершись «свободные отношения» со своей Лаурой, иначе никак. Я ведь точно так же не собираюсь его ни с кем делить. Даже сейчас, всего на мгновение представив, что Марк целует свою помощницу так же нежно, как только что целовал меня, я готова её придушить.
Это странно и необычно. Потому что ещё позавчера мне было всё равно. Так же, как и не волновало то, что Сахаров спит с Леркой. Да и в прошлых связях я никогда не была ревнивой. А теперь всё почему-то слишком серьезно: отношений как таковых ещё нет, а правила уже есть. И мне, привыкшей нарушать запреты, как никогда хочется их неукоснительно выполнить.
Потому что Нестеров не такой, как остальные. Его губы нежные и мягкие, прикосновения — откровенные, пресс — рельефный, руки —
