меня прощенья. За то, что ты со мной сделал! За твоё подлое колдовство! На коленях. Громко! Чтобы все слышали! И тогда всё закончится.
Но настоящий ариец был слишком горд. Ну либо, если правда о его победах выплывет наружу, ему же в академии жизни не дадут! Или я ничего не понимаю в вопросах чести.
Нет, я не имею ничего против немцев. У меня в армии были друзья немцы. Да и друг, который помог мне устроиться егерем, тоже был немцем. Так что, среди них много хороших людей. А бесчестные подлецы есть в любой нации. Взять тех же Волковых…
Так что, я продолжал пороть и гонять барона по арене. А так как я не нарушал правил, то у секундантов не было повода прекратить поединок.
Наконец барон упал на четвереньки.
И когда я подошёл поближе, надеясь услышать просьбу о пощаде, он прорычал в бессильной злобе:
— Я убью тебя!
Ну что ж, раз порка не способна вправить мозги, то, как говорил мой прапорщик: «Из саксаула доски не сделаешь!»
А потому я размахнулся и отрубил ему правую руку. Не сломал, а именно отрубил. Чтобы он больше не мог держать меч. И не позорил искусство мечника своими бесчестными приёмами.
Барон заорал от боли и упал, потеряв сознание.
Было понятно, что больше продолжать поединок он не сможет. И секунданты подали знак, призывая медиков.
За всё время нашего боя с бароном Вигандтом в меня влилось столько чёрной ци, что, когда его унесли, я бессильно опустился на землю.
— С тобой всё в порядке? — спросила подбежавшая Марта.
— Что с тобой было? Почему ты не дрался? — засыпал меня вопросами Сеня.
А я лёг на спину и уставился в небо, улыбаясь, как дурак.
Сегодня смерть прошла в шаге от меня. И жив я остался только благодаря Шаману. Нужно будет взять в столовой для него побольше котлет — котяра их заслужил.
Но кто и когда заколдовал меня?
В том, что барон знал о том, что я нахожусь под действием магии, у меня не вызывало сомнений. Но сам ли он заколдовал меня? Или это сделал кто-то другой? Состоящий с ним в сговоре… Тот, у кого была возможность.
Мой взгляд упал на Сеню. Но он с такой искренностью тормошил меня расспросами, пытаясь выяснить, почему я в начале поединка вёл себя странно, что я отмахнулся от мысли, что это был мой сосед по комнате.
Особенно после того, как Сеня сказал:
— Я уже хотел остановить поединок. Чуть-чуть не успел — твой кот вмешался.
Я кивнул и подумал, что ещё чуть-чуть, и останавливать бой уже не имело бы смысла.
Прибежали друзья, окружили меня. Пришлось встать и отправиться с ними.
Куда? А без разницы! Куда-нибудь! Лишь бы меня не сильно тормошили.
Не успели мы выйти с арены, как к нам подошёл один из секундантов князя Довлатова. Он поклонился и сказал:
— Олег Викторович приглашает вас отобедать с ним.
Я не сразу сообразил, кто такой Олег Викторович. Лишь через время дошло, что это мой недавний соперник князь Довлатов.
Бывший секундант по-своему расценил моё молчание и сказал:
— Конечно же все ваши друзья могут пойти с вами.
— Хорошо, веди! — ответил я и пошёл вслед за посланником.
Остальные последовали за мной.
Надо сказать, что приглашение отобедать было очень кстати. Потому что мы из-за затянувшегося практического занятия не успели поесть. А уже скоро ужин!
Пошли мы, естественно, не в столовую, а в небольшой ресторан с витражами вместо окон. Причём, во всех окнах повторялся в той или иной степени один и тот же элемент — голова оленя с ветвистыми рогами.
Это было красиво и в то же время однозначно. Сомневаться, кому принадлежит этот ресторан, не приходилось.
На пороге я на миг задумался, заходить или нет. Но, вспомнив поединок, решительно перешагнул через порог.
Как ни крути, а князь Довлатов человек чести, и подлых поступков в отношении меня и моих друзей скорее всего не планирует. Да и вряд ли для этой цели он выбрал бы ресторан, принадлежащий роду Оленевых — одной из императорских ветвей.
Интересно, какое отношение к императорскому роду имеет князь Довлатов?
Эх, надо бы всё-таки поизучать о родах Российской империи и их взаимоотношениях.
Интересно, в академии магии будет такой предмет? Или мне придётся искать необходимые мне знания самостоятельно?
Бывший секундант провёл нас в отдельный кабинет.
Там за столом сидел князь Довлатов. Он был обложен подушками и явно уже перевязан. О ранении напоминала только бледность князя и его сдержанность в движениях.
— Спасибо, Прохор, — поблагодарил он секунданта и добавил: — Прикажи подавать на стол. — А потом, обратившись к нам, сказал: — Проходите, пожалуйста, не стойте в дверях! Вы ж не ругаться пришли?
— Не ругаться, — улыбнулся я и шагнул к столу.
— Садитесь тут, Владимир Корнев! — сказал князь и указал на место рядом с собой.
Я прошёл и сел.
Друзья прошли следом за мной и тоже расселись.
В этот момент появились официанты и начали расставлять на столе блюда с едой.
Тут были и молочный поросёнок, и запечённый осётр, и жареные свиные рульки, и ещё много чего. Про пироги и блины вообще молчу. Через пару минут стол просто ломился от еды.
Естественно, не обошлось и без запотевших графинчиков с прозрачной, как слеза жидкостью…
Князь Довлатов дождался, пока все блюда будут расставлены, а рюмки наполнены.
— Водку ключница делала? — спросил я с улыбкой, поднимая рюмку.
— Какая ключница? — удивился князь.
— Да это поговорка такая, — отмахнулся я, понимая, что сейчас с удовольствием пересмотрел бы замечательный фильм Леонида Гайдая «Иван Васильевич меняет профессию». Всё-таки не хватает мне тут кинематографа…
— Поговорка так поговорка, — не стал спорить князь. — Ну что, за знакомство?
— За знакомство, — поддержал я тост.
Я прекрасно помнил своё решение больше не пить! Но сегодняшний стресс нужно было чем-нибудь снять. Так что, я решил выпить. Тем более водка оказалась чистейшей.
— Угощайтесь, не стесняйтесь, — сказал князь Довлатов и, показывая нам пример, первым наполнил свою тарелку едой.
Я тоже не стал отставать и, наложив себе в тарелку мяса, приступил к запоздалому обеду.
Когда первый голод был утолён, Довлатов сказал:
— Владимир, сдаётся мне, что тебя хотят убить.
— Угу, — согласился я.
Я уже слегка захмелел, поэтому слова лились легко.
— Не знаешь, почему? — спросил Довлатов.
— Они боятся, что если я продолжу жить, то скоро сравняю всю их империю с землёй, — честно ответил я.
— Кто они? — удивился князь Довлатов.
— Как кто? — в свою
