— Халэнн, присядь со мной, — попросила Вейра и попыталась ухватить меня за руку, но я вовремя отскочила, проскользнула позади софы.
— Я принесу книгу! — предупредила я и мимо Элора выскользнула в коридор, взбежала по ступеням наверх.
«Совесть проснулась?» — поинтересовался Жаждущий, едва я вошла в комнату.
Брать любовный роман в нынешней ситуации мне показалось глупостью, и я зашла в гардеробную за исповедью архивампира — самое то для сохранения мрачного и отстранённого настроя.
В принципе я могла бы не возвращаться, но… Дарион, возможность получить информацию, возможность договориться с ним о встрече — всё это гнало меня обратно.
«Не проснулась совесть», — констатировал Жаждущий вслед.
Я спустилась к гостям.
Картина мне предстала занимательная.
Справа на софе устроился Элор, а рядом с ним, потупив взор, жалась Сирин Ларн. Слева на диване сидел Дарион, и Диора практически положила бюст ему на руку. Вейра устроилась на подлокотнике и при виде меня раскинула руки:
— Халэнн, милый мой, иди сюда, я хочу быть к тебе поближе.
— Тесно будет, — брякнула я и попятилась, быстро нырнула в соседнюю гостиную, но, осмотрев мебель, вернулась на площадку и поторопилась вниз.
В только что покинутой гостиной кресла стояли такие, что и Вейра бы рядом со мной влезла, а вот этажом ниже были не слишком удобные узкие креслица с такими узкими и изогнутыми подлокотниками, что на них не усидишь.
Столь очевидно одноместное кресло я и внесла в гостиную к остальным.
— Тебе же неудобно будет на нём сидеть, — попробовала возразить Вейра, но я поставила кресло в угол возле двери (так, чтобы никто не мог подойти со спины, да и сбоку в платьях пробираться неудобно) и уселась.
— Мне очень удобно, — сообщила я и раскрыла книгу.
Подмывало сказать «Развлекайтесь без меня», но ссора с драконессами не входила в мои планы.
— Как знаешь, — разочарованно заметила Вейра, посмотрела на Элора, на Дариона, снова на Элора…
И села к Дариону.
— Дар, я по тебе так соскучилась, — промурлыкала она.
— У тебя такие роскошные волосы, — Диора потянула прядь его чёрных чуть вьющихся волос и намотала на палец. — И ты сам роскошный.
— А какие мускулы, — томно поддержала Вейра, потирая его мощный бицепс и строго посмотрела на Сирин Ларн.
Та едва заметно вздохнула и обняла Элора, прильнула к нему, скользнула ладонью по ноге ближе к паху — дразня, распаляя. А Вейра прижалась щекой к бицепсу Дариона:
— Такой крепкий…
Вот ведь… Разводят бардак ради остроты ощущений, а о том, что Элору сейчас не до этих буйств, и Дариону после возвращения во дворец как-то тоже, они даже не думают.
И Элор… понятно, что он по закону не вправе их прогнать, но хотя бы немного строгости проявить можно! Даже если ему нравятся встряски эмоций.
«Оргия… — донёсся до меня слабый шёпот Жаждущего крови. — Нас ждёт оргия…»
И Дарион тоже хорош, ведь не первый раз об него обтираются. Или ему нравится, когда драконессы его тискают?
Или он тоже надеется переговорить — мелькнула здравая мысль, после чего я окончательно уткнулась в книгу.
Меня здесь нет, меня здесь нет, пусть сами разбираются, а я в итоге получу Дариона, потому что как бы Вейра с Диорой об него ни обтирались, в постель не потащат, просто Элора злят, пытаются в нём собственнические инстинкты пробудить.
— Вижу, тут ничего не меняется, — заметил Дарион, пытаясь высвободить пряди волос из цепких пальчиков, но у драконесс не так-то просто что-то отнять, особенно если не намерен причинить им вред.
— Только состав немного поменялся, — согласился Элор. В его голосе уже различался гневный рокот. — А сценарий, похоже, будет прежним. Никакой оригинальности.
— Элор, не пойми меня превратно… — осторожно начал Дарион. — А ты уверен, что тебе не надо прямо сейчас увести своих прекрасных драконесс?
— Я прекрасно знаю, что ты не будешь с ними спать, и все эти выкрутасы — напускное.
Я упорно смотрела в книгу и старалась не слушать, что они говорят, не думать, что Дариона сейчас тискают любовницы Элора, и Элора тоже тискают — Сирин Ларн. Я ведь тоже дракон. Собственник.
И как дракон-собственник я прекрасно понимаю, что инстинкты разбудить не так уж сложно, и Вейра, Диора, да даже Сирин при всей её холодной отчуждённости, тоже это прекрасно знает.
— Это сейчас ты понимаешь, а потом начнёшь рычать, — проворчал Дарион.
— Я знаю, что эти две даже не в твоём вкусе, — хмыкнул Элор. — Ты же любишь миниатюрных, светловолосых…
Не понравилось мне, каким задумчивым стал его голос под конец фразы. И ощущение, что Элор на меня покосился, мне тоже не понравилось. Я быстренько сменила цвет волос на тёмный.
— Кстати, Дарион, а почему ты не женишься? — нарочито бодро полюбопытствовал Элор. — У Илаинды уже собственная дочь на выданье, а ты до сих пор всё один да один.
Кажется, это первый раз, когда при мне заговорили о бывшей невесте Дариона. Впрочем, поводов не было: она как уехала в имение мужа на территории Фламиров, так и жила там тихо, растила детей и не давала поводов ни для сплетен, ни просто её вспоминать.
Но теперь Элор зачем-то решил ковырнуть старую рану Дариона.
— Вот-вот, ты такой мужчина замечательный, — вздохнула Вейра под шелест своего платья. — А всё по борделям гуляешь вместо того, чтобы осчастливить кого-нибудь своим пристальным вниманием.
Смотреть только в книгу было сложно, а читать и вовсе не получалось, я лишь водила взглядом по странице, стараясь даже боковым зрением не фиксировать, что драконессы там творят на диване и софе.
— Да, завязывал бы ты с борделями, — в голосе Элора даже нарочитой бодрости не осталось.
— С чего вдруг такая забота о моём свободном от службы времени? — поинтересовался Дарион с ехидцей.
— Дорого в бордель ходить.
— Не волнуйся, Элор, у меня денег достаточно. Ты бы о себе подумал: что ты всё с тремя да с тремя.
— А кто же ещё приласкает меня для поднятия настроения? Даже ты, незапятнанный наш, бордель посещаешь, чтобы пар спустить, а я должен в одиночестве сохнуть?
— Мужчины, — вздохнула Вейра. — Им не понять прелестей платонической связи, всё усохнуть в одном месте боятся.
— Или распухнуть, — хихикнула Диора.
«Меня здесь нет. Меня здесь нет», — стала повторять про себя, старательно сосредоточиваясь на словах книги.
Не стоило обращать на драконесс внимания: ну обменяются колкими фразами, ну выведут Элора из себя, потом всё равно помирятся, а у меня появится возможность переговорить с Дарионом. Не моё дело, что там Элор будет делать.
