опять черные блестящие глаза, словно пронзая, замерли на меня.
— Ты даже и трахнуть можешь, — сказала она, будто забираясь глазами куда-то внутрь меня.
— Могу, — ответил я, глядя на ее губы.
Сложно сказать, кто был первым — мы подались друг к другу одновременно. Мои руки на ее талию, ее — вокруг моей шеи, а губы страстно прижались к моим.
По-моему, в эти каникулы я пошел по рукам. Но почему это было так приятно?
Ep. 59. День Х
— Нет-нет-нет, только не это… — в кровати рядом раздались причитания, вытягивая меня из сна. — Этого не может быть! — Влада закатила глаза к потолку. — Это дурной сон… Как вообще ты тут оказался?
Как? А то ты не помнишь. Сама же меня к себе и затащила. Когда, целуясь, мы нырнули в лифт, мои руки беспрепятственно гуляли уже везде: и в ее декольте, и под подолом платья, и даже у кромки трусиков — лаская податливое разгоряченное тело и чувствуя, как оно содрогается в ответ. Точно зная, что едем не кофе пить, я позвал ее к себе — она же томно выдохнула мне в губы «к тебе — это слишком долго» — вот как торопилась. Не прекращая целоваться, мы вывалились из кабинки на ее этаже, вместе влетели в ее комнату и прямо с порога, едва захлопнулась дверь, начали раздеваться — вернее, срывать одежду друг с друга. Такого сумасшедшего старта у меня уже давно не было.
— Ну как же так получилось? — продолжала причитать среди смятых простыней голая Влада, обращаясь к висящей под потолком люстре, как к высшей силе, которая видела все. — Я же не хотела…
О, еще как хотела! Я по твоим глазам видел, как сильно ты этого хотела — когда, отбросив в сторону трусики, не прекращая сосать мои губы, завалила меня на кровать и прыгнула сверху. А затем звонко шлепнула мои руки на свой тощий, но такой милый зад и выдохнула вместе с поцелуем «трахни меня!»
— Да я вообще пьяна была, — не унималась эта звезда, жалуясь уже стенам вокруг. — Это все алкоголь!
Да что ты говоришь: ты допила стопку Катерины — и то она выпила больше, чем ты. Только она ушла, а ты осталась — так что не гони на алкоголь. Трезвая ты была, вменяемая и дико горячая. И прекрасно понимала, что делаешь, когда сама затолкала меня в себя — очень жадно причем.
— А ты мной воспользовался!
Тут еще вопрос кто и кем — по тому, как ты на меня накидывалась и выжимала, мне показалось, что пользуются мной. И да, кстати, это было далеко не две минуты. Губы до сих пор горели от жестких голодных поцелуев, плечи ныли в тех местах, где в них жарко впивались пальцы, а сумасшедший блеск черных девичьих глаз и сейчас всплывал в памяти яркими вспышками. А как сладко она застонала и как крепко сомкнула бедра вокруг меня, когда после первого раза я подмял ее под себя, чтобы уж наверняка дать ей того, чего она хочет.
— Да откуда ты вообще знаешь, чего я хочу? — простонала эта колючка мне в губы.
И, всем телом прильнув ко мне, снова жестко засосала.
— Я же не она, не девственница эта…
И снова дикий обжигающий засос.
— Я тебя всего хочу…
— Да как ты меня соблазнил? — ворчание рядом продолжалось, глаза требовали ответа от стен, а руки воздевались к потолку. — Да как ты вообще умудрился-то?
Сегодня ночью Влада официально стала моей любовницей, причем не один раз и далеко не в одной позе. И сейчас старалась осмыслить произошедшее, зачем-то отрицая главную его причину. Да у тебя моя сперма между ног еще не высохла — так много ты ее из меня выжала, требуя раз за разом «еще! еще! еще!» Я даже понял о женском оргазме одну простую вещь: если ты девушке реально нравишься, что бы она там ни говорила, она сама сделает все, чтобы с тобой кончить. Зачем и, главное, кому ты сейчас пытаешься доказывать, что тебе этого не хотелось?
— Что ты с таким лицом-то лежишь, лыбишься? — Влада наконец перестала общаться с комнатой и повернулась ко мне. — Все, давай поднимайся! Разлегся тут!
И сурово дернула на себя одеяло, пряча за ним обнаженное тело, которое я уже не только видел целиком, но и ощупал повсюду пальцами и губами, найдя кучу точек, способных мигом превратить бурчания этого ежика в томные постанывания. Стонет наша звезда, кстати, потрясающе — временами даже лучше, чем поет. От ее напора одеяло сползло с меня, красноречиво показывая, что я, собственно, уже поднялся, и если она прекратит страдать фигней, можем хоть прямо сейчас закрепить ночные успехи.
— Не-не-не, — пробормотала колючка, не сводя глаз с моего достоинства, — даже не думай об этом…
И пока она разглядывала меня при свете утренних лучей, я молча потянул одеяло вниз, спуская с ее острых ключиц и компактной, но прикольной груди, очень дерзко тыкавшейся в меня всю ночь. Кто знает, чем бы это закончилось, но в этот миг в дверь постучали.
— Влада, — раздался следом знакомый мужской голос, — это я… Откроешь?
Похоже, ее желание все-таки сбылось. Вот только она чего-то не обрадовалась.
— Денис?.. — пробормотала девушка и обалдевши уставилась на дверь.
— Знаю, ты сердишься, — донеслось с той стороны, — но давай ты откроешь, и мы спокойно обо всем поговорим.
Влада растерянно заметалась глазами между дверью и мной.
— Я не уйду, — заявили с той стороны, — пока мы не поговорим!
— Он не уйдет, — еле слышно шепнула она мне.
— Открой дверь, покажи меня, и сразу уйдет, — посоветовал я.
Тем более он уже прекрасно показал, что умеет уходить, а мы и без него найдем, чем заняться.
