мол, а что уже с друзьями встречаться запрещено?
– С какой целью? – спросил Альфред.
– Да ни с какой. Просто поболтать, в картишки перекинуться. Мы встречаемся иногда. Он приятный человек, а что тут такого?
– Понятно, и что дальше? – перебил Маркус.
– Да ничего, – пожал плечами Феррано, – посидели, поболтали, выпили немного, да и разошлись.
– И что было потом? – спросил Маркус.
– Ничего, говорю же вам… Приехал домой, и лег спать.– ответил Феррано немного раздраженно.
– И ничего странного в этот вечер не было?
– Да вроде нет, – ответил Феррано, пожав плечами.
– И не было такого, что бы вам вдруг внезапно стало плохо, или вы на мгновение потеряли сознание?– настаивал Маркус.
– Вообще-то, вы правы! – задумавшись и немного растягивая слова, ответил Феррано. – Когда я выходил из этого трактира, то в дверях столкнулся с каким-то типом, похоже, каким-то приказчиком. Проходя в дверь, он слегка прикоснулся ко мне, и у меня в тот момент сильно закружилась голова. Я подумал, что это странное совпадение… Но тот лишь извинился, да и пошел себе…
– И как часто у вас голова кружится? – уточнил Альфред.
– Очень редко, почти не бывает такого, – ответил Феррано, – последний раз, помню было что-то похожее в детстве, когда я болел скарлатиной.
– Интересно, сказал Маркус, – а что еще вы можете вспомнить?
– Да вроде бы, это и все… Утром проснулся, вышел из дома, чтобы пойти в магистрат, а вот дальше – уже ничего не помню. Вплоть до момента, как вы меня разбудили, что ли…
– У вас ничего не пропадало из личных вещей? – спросил Маркус.
– Насколько я помню, нет… Хотя…
– Что, «хотя»? – спросил Альфред. – Говорите, Феррано, говорите, мы тут с вами не для своего удовольствия сидим! Любая деталь может оказаться для вас решающей в этом деле.
– Да, нет… это – ерунда… даже говорить об этом странно, – Феррано впервые улыбнулся.
– Ничего, говорите, – снова надавил на него Альфред.
– Ладно. Ночной колпак у меня пропал. Позавчера еще был, а вчера – все обыскал – как в воду канул.
– Дорогой был колпак? – спросил Маркус.
– Да какой там! Самый что ни наесть заурядный. Привык я просто к нему.
– Кто кроме вас, имеет доступ в дом?
– Приходящая домохозяйка.
– Имя, фамилия! – потребовал Альфред.
– Женевьева Дюбари, а что такое? Это вполне достойная, пожилая женщина. Не станет она колпаки воровать! Никогда не поверю!
– А еще кто?– спросил Альфред настойчивее.
– Больше никто.– Феррано несколько театрально мотнул головой.
– А если подумать? – Альфред снова навис над задержанным.
– Это вас не касается! – отрезал Феррано.
– Вот как? – Не без сарказма спросил Альфред, – Ну раз вы не хотите спать в своей кровати, а предпочитаете камеру, я вам это вполне могу устроить. Тем более что нигде так хорошо не думается, как на тюремных нарах.
Феррано вздрогнул и склонил голову.
– Хорошо, – сдался он, – я встречаюсь с одной женщиной. Она не очень знатного рода, но очень достойная. Вдова какого-то военного. Она не любит рассказывать о своем покойном муже, поэтому я не знаю точно, кем он был. Мы уже встречаемся больше месяца, и я дал ей ключ, чтобы она могла приходить, когда захочет.
– Понятно. А имя у вдовы имеется?– спросил Альфред.
– Разумеется, но вы ведь не станете ее допрашивать? Она вообще уехала на неделю к своей кузине, та захворала вроде бы.
– И, тем не менее, имя и адрес вдовы, и побыстрее! – настоял Альфред, – Я не собираюсь тут с вами до утра сидеть!
– Ее зовут Розалина, а где она живет, я не знаю. Она сказала, что мне появляться у нее неудобно, а потому и адрес не дала.
– И где вы познакомились? При каких обстоятельствах? – спросил Маркус.
– Меня представил ей мой приятель Густав. Они с ней вроде бы какие-то дальние родственники.
Маркус и Альфред переглянулись, а затем Маркус спросил:
– Скажите, а как вы спали прошлой ночью?
– Вы знаете, довольно крепко, я вообще сплю хорошо, но мне снился какой-то очень неприятный сон. Обычно я сны помню хорошо, а тут – ничего не могу припомнить, более того: даже когда просто пытаюсь что-то вспомнить, становится очень неприятно на душе.
– Понятно. У меня больше пока что вопросов нет, – сказал Маркус. И затем, обращаясь к Альфреду, спросил, – Господин Ланге, не изволите ли выйти на пару слов в коридор?
Альфред кивнул, и пошел к выходу, а Маркус, направляясь следом, прихватил зачем-то банку, стоявшую на тумбочке.
В коридоре Маркус достал из банки фигурку и протянул ее Альфреду:
– Вам она никого не напоминает? Только не сжимайте сильно, прошу вас! Это – воск.
Альфред взял в руки фигурку и недоуменно посмотрел на Маркуса.
– Что это? И как прикажете вас понимать?
– Это – «выплеск». Приходилось видеть когда-нибудь?
– Ну, это что-то из области деревенского колдовства? – удивленно спросил Альфред.
– Да, там такое тоже бывает, например, когда яйцом сглаз выкатывают29, но тут у нас магия очень высокого уровня. Короче говоря, я выдернул его из совместного сознания Йорковича и Клавдии во время магии соития. Теперь понятнее?
– Обождите… я что-то совсем запутался… Но ведь этот ваш выплеск – практически миниатюрный портрет Феррано! Так не бывает!
– В том-то и дело! Обычно – вы абсолютно правы – выплеск бывает довольно невнятным, а тут – прямо шедевр какой-то! Готовая миниатюра, жаль, что не из дерева или кости… Но это говорит лишь о совершеннейшей подготовке. Вопрос, как они собрали симпатические агенты30? Думаю, кстати, что пропавший колпак – как раз таки один из этих агентов.
– Вот как? Так вы полагаете, что он не лжет?
– О, нет. Он – жертва – это точно. И он, скорее всего, действительно ничего не помнит. Думаю, если у вас больше к нему нет вопросов, то стоит его отпустить. Вернемся к этому делу чуть позже, когда будет яснее общая картина, а она очень непростая. И нам еще надо многое обсудить.
– И, кстати, очень важно будет обнаружить эту таинственную вдову военного. Но об этом мы подумаем чуть погодя, – заметил Альфред. – А что там еще происходило на квартире? И где Сандра?
Маркус вкратце изложил суть произошедшего.
– Вот это да!– Улыбнулся он, – Где мне еще взять такого работника? Так, ладно…. Феррано я, пожалуй, действительно отпущу, а вы, если не трудно – поезжайте за Сандрой. Скажите, что ей приказано отдыхать. А я пошлю кого-нибудь на смену Голдсмиту, так вы сказали зовут того констебля?
– Именно. Часам к восьми, не желаете заехать? – спросил Маркус.
– Разумеется, разумеется. А Йорковича допросим завтра, нам и вправду нужно
