хватало постоялых дворов, конюшен и различных складов.
— Чего, не пустили? — вместо приветствия произнёс усталый трактирщик, когда я появился на пороге постоялого двора.
Полупустой зал давал понять, что особой популярностью это место не пользуется. Несколько человек молча сидели за столами, потягивая пиво или хлебая горячий суп. «Триумфальные Ворота» явно переживали не лучшие деньки. Впрочем, как и вся остальная столица.
— Сам не пошёл, — сказал я.
Трактирщик молча усмехнулся.
— Есть жареный гусь, есть свиная рулька, есть похлёбка из репы, — сказал он чуть погодя.
Неплохой выбор. Столица, похоже, ещё не так сильно голодает, как я предполагал.
— Гуся, — сказал я, усаживаясь за свободный стол. — И пива.
Зато цены взлетели так, что полгода назад на эти деньги можно было скупить всю местную кладовку.
Спустя несколько минут принесли холодное мясо и тёплое пиво, но жаловаться или спорить у меня не было настроения, и я молча принялся за еду, раздумывая, что можно сделать в нынешней ситуации.
Местные церковники это не скучающий армейский капеллан из дальней крепости, это матёрые волчары из тайных орденов, привычные к проведению допросов с пристрастием и пыткам, злые и опасные. А я отлично понимал, что в нынешнем состоянии я им не соперник. Да, засада.
Я обдумывал любые, даже самые безумные варианты проникновения за стены вроде подкопа или использования личины монаха, но ни один вариант не устраивал меня полностью. В каждом из них крылся некий изъян, мешающий использовать его тем или иным способом. Я бы с огромным удовольствием сейчас просто телепортировался в императорскую крепость, в его личные покои, чтобы оттуда начать свой карательный поход, но это всё оставалось мечтами и фантазиями. Маг обязан быть фантазёром, чтобы не закостенеть в догмах, как это сделали церковники.
Однако маг должен быть ещё и реалистом, чтобы отличать свои выдумки от реального положения дел, и сейчас дела шли не очень. И даже искать контрабандистов, способных переправить кого-либо через заставу, укрывая от монашеских взоров, было опасно. Будь я на месте кардинала Алонсо, я бы намеренно оставил контролируемые пути обхода застав, чтобы ловить пособников Врага было ещё проще. Пошёл не через заставу, а другим путём — значит виновен априори.
А амулеты здешних проверяющих должны быть на порядок сильнее, чем у капеллана, и мигом раскроют столь явное несоответствие моих души и тела. Надо подумать, что они вообще будут проверять на въезде в город. Наверняка будут искать следы общения с Врагом или другими иномирными сущностями, жадными до местной энергии. Возможно, проверят степень энергетического развития, чтобы точно вычислить колдуна, любого, кто перешагнул через ранг даже Неофита.
Я же в своём развитии практически догнал полноценных Адептов. Всего за несколько недель. Немыслимый результат что для схолария, что для магов-самоучек, но сейчас он может сослужить мне плохую службу. Хотя у меня начал созревать план, как можно легко и просто обмануть любую проверку. Фактически, это даже не будет обманом. Но прежде, чем лезть в глотку к коркодилу, нужно посчитать его зубы. Разузнать, как вообще церковники проверяют гостей столицы.
— А что там вообще проверяют-то? — покончив с гусем, спросил я на весь трактир.
Другие гости покосились на меня, тут же возвращаясь к собственным делам.
— У кого как, — пожал плечами хозяин. — Амулетиками трясут, в основном. Так это, для порядку. А кто проверки боится, да глазками по сторонам стреляет, будто вину за собой чует, того уже основательнее трясут.
— Это и обычные стражники так делают, — вставил кто-то из гостей.
— Вот и я об том же, — кивнул трактирщик. — Ты, паря, не боись, больно ты им нужен. Они ж колдунов и чернокнижников ищут, а не мальчиков-зайчиков.
— Ага, — недовольно буркнул я.
Такое отношение меня изрядно бесило, но хозяин постоялого двора был прав. Обычный мальчишка-бродяга не должен привлечь внимания, если не наделает глупостей.
— Мне комната нужна, — сказал я. — Есть свободные?
Трактирщик нахмурился, окидывая мою запылённую грязную одежду и сапоги, вымазанные в грязи, долгим изучающим взглядом.
— На сеновале место есть, — сказал он наконец.
— Нет, мне бы комнату, — настаивал я.
— Два талера за ночь, — не моргнув глазом, произнёс он.
— Идёт, — сказал я.
— Деньги вперёд, — сказал он.
Я положил на стол две серебряные монеты вдобавок к тем, что заплатил за еду и пиво. Цены не просто кусались, они обгладывали до костей, пережёвывали и выплёвывали.
— Доел? Пошли, комнату покажу, — сказал трактирщик.
Он проводил меня в тесную каморку, в которой едва-едва помещались односпальная кровать и тумбочка, на которой стоял подсвечник с оплывшим огарком свечи. Под самым потолком было прорублено маленькое окошко, затянутое пузырём. Для освещения и вентиляции одновременно.
— Вот, чувствуй себя как дома, — сказал хозяин, оставляя меня одного.
Снаружи комната не запиралась, только изнутри, и я незамедлительно закрылся на засов.
— Джаг! — позвал я. — Живо сюда.
Наша ментальная связь позволяла ему быстро меня отыскать при необходимости, и сейчас такая необходимость как раз настала. Я открыл окно, запуская его в комнату, и уселся на кровать.
То, что я задумал, было достаточно рискованным мероприятием. Но иного выбора не предвиделось.
— Готов снова стать Джагом из Хуктона? — ухмыльнувшись, спросил я.
— Что? — не поверил мальчишка.
— Что слышал. Поменяемся ненадолго телами, — пояснил я.
Если я рассчитал всё неверно, то связь между нами может оборваться. Или её могут заметить церковники, что тоже совсем не хорошо.
— Давай, садись мне на голову, — приказал я, снимая шляпу. — Прямо на макушку. Поживее.
Джаг послушно приземлился туда, куда я показал, стараясь не царапать меня когтями. Я же в этот момент погрузился в медитацию и покинул тело, вновь обретая свой привычный образ умудрённого жизнью волшебника. Тело осталось неподвижным, и я лёгким движением вытряхнул душу мальчишки из скворца, помещая её обратно, туда, где ей положено быть, а сам занял его место в птичьем теле.
Вся эта операция заняла буквально несколько секунд. Джаг неловко дёрнулся, словно привыкая заново к собственным рукам и ногам, я же одним длинным прыжком перелетел на тумбочку, вперивая в него пристальный взор. Ментальная связь никуда не делась, я специально оставил её нетронутой, и тонкая ниточка всё ещё тянулась от одного тела к другому.
Джаг вдруг судорожно всхлипнул, вдыхая спёртый воздух каморки полной грудью, и я настороженно
