Второй шанс для старушки
1. Свет, лес, попала я
Свет, яркий свет, звук визжащих тормозов — и я взлетаю в воздух.
Вижу садящееся солнце и сгущающиеся тучи. Боль. Все тело болит. А дальше все, нет мыслей.
Слышу голос моей подруги из детства. Она убегает, голос отдаляется. Вижу ее, она прячется за прозрачной тканью.
Осмотрелась. Что это?
Кругом белым-бело. Сверху на меня что-то упало.
«Боже это бинт? Да, это бинт. А почему огромный такой? Как он меня не раздавил еще?»
А кругом много-много ватных валиков, и они крутятся, подминая под себя бинты, которые все падают и падают сверху, но вверху ничего нет, они появляются из ниоткуда и висят, как будто слои тюля, сотканного из тонких паутинок.
А подруга убегает и смеется, прячась за этим тюлем.
Я пытаюсь бежать за ней, но ватных валиков становится больше.
Один из валиков меня зацепил и начинает закручивать под себя. А я, будто пластилиновая, прогибаюсь и проминаюсь под него, даже висящие рядом бинты не могут помочь мне выбраться.
Я пытаюсь кричать, но голоса нет, будто вата поглощает все звуки.
«Подружка ведь смеялась, я слышала ее голос, что происходит?»
И вот я под валиком полностью. Я растворилась, теперь я и бинт, падающий сверху, и валик, закручивающий его под себя в новый рулон, и следующий валик, отправляющий рулон в дальнейшее падение, и так по кругу.
А подруга испарилась, будто и не было.
Резкая боль в левом боку решительно вернула меня в реальность. Мысли, как мухи в меду, застряли и никак не хотели шевелиться.
Авария? Я попала в аварию? Нет, хотя возможно! Не зря машина тормозила, а у меня все тело болит. Последнее воспоминание? А нет его. Кроме звонкого смеха, но чьего?
Сбоку послышалось шуршание.
— Сейчас мы с тобой развлечемся, красавица, погоди немного, — услышала я мужской голос, звучавший глухо, будто меня колпаком накрыли.
Сквозь приоткрытые веки увидела косматого мужика. Он стоял надо мной, видимо на коленях, и гнилыми зубами скалился прямо мне в лицо.
Я хотела было его отпихнуть. Или отползти сама, да не тут-то было. От попытки двинуться боль прострелила все тело, и меня накрыла спасительная темнота.
Видимо, в отключке я была недолго, так как, придя в себя, снова увидела того косматого лешего, а ручонки его уже шарили по моей груди. Да-да, по груди.
«Фу, мерзость какая, — взбунтовалась во мне женщина. — Как ты, дикобраз, посмел ко мне прикасаться своими грязнющими шершавыми ручищами?»
Но, похоже, его мои возмущения не особо отрезвили, даже более того, он не обратил на них внимания.
— Слышишь меня, ты, леший косматый? — снова попыталась я взбунтоваться, но опять безуспешно.
А вместо своего голоса я слышала хрипы с булькающими звуками, вырывающиеся изо рта.
— Борода, ты что, полудохлую драть собрался? На кой она тебе сдалась? Пошли. Оставь ее зверью, — услышала я грубый низкий голос второго мужлана.
— Думаешь? — остановился первый. — Да бабу хочется невмочь, а тут эта, сама так и просится, — заржал этот леший.
А руки уже убрал и даже майку опустил.
Хоть что-то радует.
«Идите и не возвращайтесь, черти немытые. Только меня не трогайте больше».
Мои бедные серые клеточки в шоке жались друг к другу и не могли сообразить, как выкрутиться из сложившейся ситуации!
— Конечно, прям-таки и просится, только вот ее драть — что самому рукоблудством заниматься. Тьфу.
— Да, тут ты прав, Сизый, — поднимаясь, сказал леший, почесывая затылок.
— Пошли давай, дело есть. Нетрудное, и золотом платят, — снова отвлек космача партнер.
— Что за дело? — спохватился леший. — Кто ж это такой щедрый?
— Да есть тут у нас один график. Золотишка много, видать. Дочурку проучить хочет. Надо подсобить. А потом уже и по живым да подвижным девкам пройдемся, — заржал грубиян.
— Прямо-таки граф? — удивился леший.
— Да, — подтвердил подельник.
— Ну пошли. Негоже заставлять таких людей ждать. Что-то меня уже это бездыханное мясцо не привлекает.
Леший пнул меня по ноге, сплюнул, и голоса стали отдаляться, а вскоре и вовсе затихли.
«Батюшки, это что ж, он обо мне? Бездыханная? Мясцо? Я что же, умираю? Мысли тут. Холодно. Чувствую ветер и запах хвои. На чем лежу, непонятно, хотя, раз кругом деревья, видимо, в лесу и, похоже, на земле. Подложить-то под меня никто ничего не додумается, да и надо ли им это? Фух, не умерла. Надо притихнуть и не показывать свою "небездыханность". Мало ли что они там напридумают еще. А вот со зверьми дело посерьезнее. Как я в лесу-то оказалась, живу же в центре города?»
Приоткрыла один глаз, тело не слушалось. Что за бред?
В голове начало проясняться, мысли зашевелились.
Меня сбили и, чтобы скрыть следы преступления, отвезли в лес? Просто прекрасно!
Раз тело чувствует боль, не все так плохо.
Я попробовала пошевелить руками, с большим трудом получилось только поднять одну правую. Попыталась приподняться, головная боль прострелила так, что в глазах все потемнело. Да здравствует обморок от болевого шока, ага, видимо, «не мой день» сегодня продлится до ночи.
Не отключилась. Наверное, повредили позвоночник.
Теперь мне точно капец. Или сама помру, или волки растерзают, кто вперед?
Бедная моя семья, как они там? Наверное, с ног сбились в поисках. Так и не отметили мой юбилей. Жизнь я, конечно, прожила, но не настолько долгую, чтобы вот так умереть.
Додумать не успела, сбоку услышала хруст веток.
Не дай боги снова космачи, лучше уж звери. Хотя нет, не лучше.
А мое невменяемое сознание начало подбрасывать картины моего печального будущего.
— Милка, ох, батюшки, да кто ж тебя так? Да как же это?! — услышала я причитания какой-то старушки.
— Спасена, — прохрипела я.
И напряжение, сковавшее меня, как сжатую пружину, отпустило в пучину обморочной отключки.
2. А спасена ли?
Ноющая боль в левом боку снова выдернула меня из очередной спасительной комы.
В голове лихорадочно скакали мысли, подкидывая эпизоды последних событий.
Я дернулась от отвратительных воспоминаний и открыла глаза. Темнота.
Я еще теперь и ослепла? Или это мне глаза выели, пока без сознания была?
Поморгала. Глазные яблоки вроде на месте, я просто ослепла. Я всхлипнула от обиды.
Так, вроде слышала рядом женщину. Или это мой больной мозг выдал желаемое за действительное?
Стало обидно и страшно.
Так и не отпраздновала свой юбилей. Лежу тут гнию потихоньку.
Я зажмурилась сильнее, стиснула
