За него моя душа непрестанно болела, даже смоченная этим сладким бальзамом. Я молилась о том, чтобы любимый рыцарь сумел отбиться от врагов.
Глава 28. Принцесса
Ирисия
Наш вороной красавец Тюльпан стоял привязанный к столбу, тревожно фыркая и прядя ушами. Ураган стихал, но ветки еще трещали над головой, да проносились с жуткими воплями перепуганные вороны, несомые стремительным ветром. Я подумала о том, чтобы отвязать от забора лошадей инквизиторов, которые были шагах в двадцати, чтобы лишить врагов шанса быстро пуститься в погоню. Но побоялась терять время, а еще вспомнила о защитных чарах, которыми могли быть окружены чужие кони.
Страх придал мне сил. Сама удивилась, с какой ловкостью вскочила в седло, даже не побоялась порезать босые ступни о железные стремена. Направила коня к спасительному густому лесу, но не по дороге, а самым коротким путем по чужим огородам. Вспомнила слова Рена о том, что графская семья занималась разведением породистых лошадей для скачек и прочих состязаний, которые любила смотреть высшая аристократия, делая ставки на победителя. Тюльпан ничуть не робел перед высокими препятствиями, ему словно доставлял удовольствие каждый новый прыжок через садовый забор или поваленное бурей дерево. Не сбавляя хода, он легко брал барьер за барьером. На своем пути мы с ним вспахивали грядки отнюдь не на радость хозяйкам. Сорванные кочаны капусты и вывернутая из рыхлой почвы спелая редиска так и летели из-под копыт.
Эта сумасшедшая скачка для меня была сущей пыткой. Ненадежный “наряд” норовил сняться с тела или выскользнуть вместе со мной из седла, ужасно натирал между ног, но приходилось терпеть. Хоть на окраине города, хоть в глухом лесу, я не могла быть голой. Слишком стыдно, даже бы если посчитать и сложить воедино все мои прегрешения со дня побега из монастыря: от мясного супа до страстных поцелуев. Такого позорища я бы, наверное, просто не пережила. Потому изо всех сил старалась и не выпустить из немеющих пальцев уздечку, и не позволить прикрывающей мое тело простыне куда-то улететь.
Оглянувшись перед крутым поворотом, уже в поле, за пределами города, я заметила погоню. За мной на гнедой лошади скакал мужчина в черном, и это был точно не Рен. Кажется, сам мессир Григир. Не было возможности долго и внимательно разглядывать преследователя. Подогнав Тюльпана, я убедилась в том, что стремена хоть неприятно жесткие и холодные, но все же они не настолько острые, чтобы рассечь ногу подобно клинку.
В небе висел низкий месяц, освещая поле и выделяя черной полосой слишком медленно приближающийся лес. Вновь оглянувшись, я поняла, что инквизитор не отстает. Теперь к погоне присоединился еще один всадник, он пока был так далеко, что я не могла его толком разглядеть.
Я поняла, что надвигается опасность не только сзади, когда тень большого летающего существа на миг заслонила свет месяца. Подумала про вирналов, но, посмотрев на небо, увидела, как быстро снижаются вороные крылатые кони. На их спинах восседали рыцари в стальных доспехах и в шлемах с серебряными птицами на лбу. Спустившись на поле, эти всадники отрезали мне путь к лесу и почти полностью окружили. Испуганный Тюльпан, прежде не встречавший крылатых собратьев, встал на дыбы. Я еле смогла успокоить коня. Один из рыцарей жестом велел мне оставаться на месте, но я и так не могла продолжать гонку на выживание. Понимала, что не справлюсь с целым отрядом воинов. О, если бы стали правдой пустые народные басни, и я смогла силой мысли пусть не убить, но хотя бы усыпить на полдня этих всадников… Увы, о столь несбыточном я могла лишь мечтать, но на фантазии не было времени.
Из-за леса вылетела сияющая золотым и серебряным литьем роскошная карета, запряженная шестеркой крылатых коней. Достигнув нашего неуютного кружка, ступили на землю кони первой пары в упряжке, затем второй, и почти сразу же третьей, мягко выравнивая посадку кареты, защищенной сияющими воздушными чарами. Дверца распахнулась, и выглянул принц Лерней. Не ожидала внимания его высочества к моей скромной персоне, но с первого взгляда узнала обрамленное черными волнистыми локонами красивое белокожее лицо, по словам дамочек всех возрастов, достойное кисти великих живописцев.
– Ваше высочество, принцесса Ирисия Дель Надир, вам не нужно бояться и избегать моего общества, – очень странно, будто бы с язвительной издевкой обратился ко мне принц.
Дель Надир? Принцесса? Это у него такие злые шутки перед отправкой главного врага страны на казнь?
– Поверьте, юная леди, рядом со мной вы будете в безопасности, – принц вышел из кареты и дал знак одному из гвардейцев помочь мне спуститься с коня. – Уж точно в большей, чем с теми двумя вояками.
Он вынудил меня оглянуться, и я увидела позади себя, за пределами образованного гвардейцами круга, мессира Григира и Рена. Они стояли почти рядом и замерли по стойке смирно перед повелителем. Рен, как и я, был босой и укрывшийся тем, что попалось под руку – дорожным плащом. Правда, на нем еще были штаны. На плече у него висела моя сумка, не смог он оставить святой крест, кинжал и алый наряд жадному забулдыге. Спускаясь на землю, я следила за тем, чтобы простыня нигде не задралась и не обнажила меня перед десятком мужских взоров.
– Мессир Григир, сир Рендир, считайте, ваш конфликт исчерпан, – Лерней обратился к моим преследователю и защитнику. – Благодарю вас обоих за верную и доблестную службу. Ждите прибавку к жалованию.
– Но, ваше высочество, я не могу понять, – без обычной резкости в голосе заговорил великий инквизитор.
– Уверяю, мессир Григир, все гораздо проще, чем вы сейчас пытаетесь домыслить у себя в голове, – властно перебил его принц. – Каждый из вас поступал по долгу чести. Вы пытались поймать и покарать опасную еретичку, а этот юноша делал все, что в его силах, для защиты невиновной девушки. Перед законом вы оба чисты. Езжайте с миром. О новой фаворитке королевского отбора невест, сиятельной принцессе империи Мниглор, я позабочусь лично.
– Принцессе? – замерев от шока, я еле смогла произнести единственное и не самое трудное слово.
Я – наследница престола вражеского государства? Да в это поверить невозможно! Просто в голове не укладывается.
– Да, моя дорогая приглашенная гостья, – сияя ослепительной улыбкой, Лерней подошел ближе ко мне. – Раскрой золотой медальон, подарок твоего несправедливо казненного отца – архимага и старшего брата императора Энногона. Легонько стукни пальцем по самой серединке, и откроется двойное дно.
Я сделала так, как велел принц. Медальон раскрылся дважды, показал мне
