стыдясь непривычного звучания собственного голоса, не думала, что когда-либо стану вести себя настолько пошло и бесстыдно. И в то же время понимала, что несмотря ни на какие страхи и сомнения, должна доверять своему защитнику. Совсем как в тот вечер нашего знакомства, когда он спас меня от казавшейся неминуемой гибели.
Рен обещал, что не посмеет покуситься на самое ценное, лишить меня божественного дара. Но если и этого потребуют обстоятельства, я должна быть готова ко всему. Мой любимый рыцарь прав, если мы погибнем, то и пророчество уже не сможет исполниться. Боги тоже должны это понимать и быть ко мне снисходительны. Тем более, мы с Реном искренне любим друг друга, а боги с начала времен благословляют чистую взаимную любовь их смертных подопечных.
Темный рыцарь стянул с себя рубашку и нижние штаны. Приподнявшись, опираясь на руки, я окинула взглядом его красивое тело, неизбежно охватив и то, что было ниже пупка. Да, я имела представление о мужском анатомическом строении из учебников, которые хранились среди прочей светской литературы в обширной монастырской библиотеке. Но в тот миг я все равно почувствовала жгучий стыд, а еще легкий страх, не имеющий ничего общего с настоящей паникой. Я боялась – и нет.
Стыдилась до малиновых щек, но почему-то втайне хотела испытать все то же, что и самые обычные девушки – те, кому не запрещено влюбляться и создавать семью. Наверное, Рен стал бы самым лучшим мужем, о котором только можно мечтать. Ведь он сотню раз мог отказаться от моей защиты и предпочесть собственную безопасность, но не сделал этого. Он был готов оставаться рядом со мной до самого конца. Так разве не заслужил желанную награду?
Я снова заметалась в будто разрывающих мою душу на части мучительных сомнениях о том, что хорошо, а что плохо, что правильно, а что неправильно, что допустимо, а что порочно. Мне бы, наверное, и нескольких часов не хватило на то, чтобы разобраться во всем этом и понять, чего же хотят от нас боги. Они мне ниспослали видение, которое привело к вирналам, и вновь словно затаились, наблюдая за нами и не вмешиваясь. Знать бы наверняка, чего они ждут и смогут ли простить меня за грех. Или быть со своим единственным возлюбленным вовсе не грешно, даже для меня?
Не успела я найти ответ хотя бы на один из множества вопросов, что вместе составляли запутанную головоломку, как Рен одним простым действием избавил меня от душевных терзаний. Обняв еще крепче, прижал к себе и поцеловал с такой силой и страстью, что у меня из легких вышибло весь воздух. Я не могла в те пугающе прекрасные минуты ровным счетом ничего: ни дышать, ни думать, ни тем более хоть как-то сопротивляться мужским ласкам, что становились все смелее и порочнее. Пальцы Рена уже скользнули туда, где находиться им было не дозволено…
И в этот пикантный момент я каким-то чудом сквозь собственный стон услышала шаги по скрипучей лестнице. Поняла, что Рен заметил приближение незваных гостей намного раньше меня и столь необычным способом решил от них отвлечь, а еще добавить правдоподобности в наш маленький, но яркий спектакль.
Один из спешащих к нам наверх мужчин тихо ругнулся, должно быть, напоровшись на торчащий из перил гвоздь. Но неприятная мелочь не остановила его. Он же и выбил ногой дверь, сломав хлипкую щеколду. Предстал перед нами, зажимая пальцами кровоточащую ладонь. На нем были черный плащ инквизитора с характерными широкими плечами и большая шляпа. Следом показался второй, чуть помоложе, тот предпочел заглянуть в комнату, не переступая порог.
– Что вы себе позволяете, господа?! – с непритворным возмущением вскрикнул Рен. Меня укрыл простыней, а сам принялся поспешно надевать штаны. – Не будь со мной дамы, я бы выразился покрепче. Не знал, что инквизиция у нас теперь занимается супружескими изменами? Надеюсь, обойдемся простым штрафом без доноса жене и недели в каталажке? Еще неизвестно, что страшнее – тюрьма или гнев моей благоверной.
Инквизиторы переглянулись в растерянности. На лицах у них читалось: “Нам тут делать нечего. Уходим”. Исполнить простейший замысел им не позволил некто очень могучий. Тот, кто одним махом втолкнул успевших развернуться мужчин в комнату, да с такой силой, что оба еле на ногах удержались. Рен выхватил спрятанный под одеялом меч.
– Беги, как только сможешь, – шепнул он мне и подтолкнул, чтобы спустила ноги с кровати.
Я не смогла найти туфли быстрым растерянным взглядом. Они куда-то закатились.
– Остолопы! – громогласным басом прорычал великий инквизитор, пристыживая подчиненных. – За что только магами зоветесь? Не чуете иллюзорные чары! Не видите прямо у себя под носом беглую еретичку и ее пособника.
Нахмурив густые брови и прищурив неповрежденный глаз, он смотрел на меня магически восстановленным белесым, и от этого жуткого взгляда пробирала ледяная дрожь от макушки до пят.
– Взять их! – приказал мессир Григир, но инквизиторы не спешили приближаться к нам.
Опасались гуляющих слухов о том, что я силой мысли способна сотню человек отправить в загробный мир.
– Девчонка по ночам бессильна! – рявкнул великий инквизитор, указывая на меня рукой в дорогой замшевой перчатке.
В его словах была лишь доля правды. Но, к моему огромному сожалению, в этот вечер я действительно извела всю силу света без остатка. Зато у Рена оказался небольшой запас огненной магии. Легкий взмах его руки, и огонек догорающей свечи превратился в широкое пылающее кольцо. Оградив нас, оно подпалило плащи младших инквизиторов, но у их предводителя оказалась слишком мощная защита. Огонь даже не коснулся его. Мессир Григир выхватил меч из ножен и шагнул к нам. Рен кинулся ему навстречу, клинки скрестились со страшным лязгом. Мне очень хотелось помочь Рену, вынужденному отступать под натиском громилы, но его взгляд убедил меня послушаться и бежать. Обернутая простыней, я воспользовалась замешательством двух младших инквизиторов, пытающихся освободиться от плотно застегнутых горящих плащей. Проскочила между ними за дверь и буквально слетела вниз по уродской опасной лестнице. Зацепилась краешком простыни за гвоздь и вырвала клок из своего ненадежного “платья”, с трудом удержав его за узел на груди.
Хозяин дома для свиданий попытался задержать меня, раскорячившись в дверях. Я засадила ему локтем в челюсть, спасибо урокам леди-рыцаря Алоры, и двинула коленом в пах, а потом уже с легкостью отпихнула в угол, освобождая проход. Завывания пропитого хмыря были мне как бальзам на душу. Маленькая победа вселила уверенность в том, что я в очередной раз спасусь от преследования. Вот только знать бы, как там Рен?
