Джейк откинулся на спинку стула и улыбнулся. Это означало, что он меняет тактику.
— Итак, Майрон, я был чертовски любезен с тобой, не так ли? Я рассказал тебе все, что знаю, а ты по-прежнему темнишь со мной. Это невежливо. У тебя в заднице какая-то толстенная заноза, о которой ты мне еще не говорил. Несколько часов назад я навестил нашего друга, декана Гордона, как ты и предлагал. Он принял меня с дружеским радушием, никакого тебе дурацкого чванства, что на него совсем не похоже. Правду сказать, я думаю, декан изрядно напуган. С чего бы вдруг?
— Он тебе что-нибудь сообщил?
— О! Гордон очень помог. Кэти была замечательной девушкой, отличницей, трудягой, и так далее в том же духе. Да, нечего сказать. А еще он сообщил, что к нему наведывалась твоя бывшая подруга. Оказывается, Джессике понадобилось личное дело сестры. Представляешь?
— Мы пытались собрать как можно больше сведений.
— О чем?
Майрон уставился в свою чашку. Кофейная гуща напоминала грязь из сточной канавы.
— В то утро, когда убили Адама Калвера, он приходил к Нэнси Сират.
Зрачки Джейка едва заметно расширились.
— Откуда ты знаешь?
— Нэнси оставила Джессике сообщение на автоответчике, она просила встретиться с ней сегодня в десять вечера и сказала, что видела Адама Калвера утром в день его убийства.
— Господи. — Джейк сложил руки на животе. — Итак, Адам Калвер утром приходит к Нэнси Сират. Он что-то выясняет. Нечто важное. Настолько важное, что отказывается от поездки.
— Настолько важное, что его убивают, — добавил Майрон.
Джейк ненадолго задумался.
— Значит, убийце надо было избавиться и от источника этих сведений.
— От Нэнси Сират.
— Совершенно верно. — Джейк помолчал. — Но ведь я несколько часов кряду допрашивал эту девицу. Каких только вопросов не задавал… — Его голос оборвался, по лицу пробежала тень. Майрон знал, о чем размышляет Джейк. Любой мало-мальски толковый полицейский задался бы сейчас теми же вопросами: а может, я сплоховал? Может, что-то упустил? Может, это из-за меня погибла девушка?
— Если бы Нэнси и впрямь знала что-то важное, убийца заткнул бы ей рот сразу, а не через полтора года, — сказал Майрон. — Думаю, действительность посложнее, чем наш с тобой сценарий. Полагаю, Адам Калвер уже почти все понял. Нэнси добавила последний штрих, который сам по себе ничего не значил ни для кого, кроме Адама Калвера.
— Пытаешься поднять мне настроение?
— Нет. Просто это мое видение дела. Если бы я считал, что ты напортачил, так бы и сказал.
— Ты видишь дело, да не видел тела, — тихо проговорил Джейк. — Задушенный человек — не самое красивое зрелище. Эта проклятая проволока почти отсекла ей голову. Поганая смерть, Майрон. — Он умолк и покачал головой. — Когда я это увидел, мне стало понятно, какой вопрос возник в голове Джессики, потому что я спрашиваю себя о том же.
— О чем?
— Неужели Кэти постигла такая же участь?
Они молчали, потягивая напиток. Кофе успел остыть, но Майрон не роптал: холодный и вязкий кофе сейчас был вполне к месту.
Джейк с громким хлюпаньем сделал глоток.
— Он говорит, ты парень башковитый и тебе можно доверять. П.Т. не каждому дает такую характеристику. Он сказал, что ты и этот малый, Уин, — ребята что надо. Немного диковаты, но сейчас это мне только на руку. Я полицейский и обязан следовать правилам, а вы — нет. Что ж, на здоровье. Но тут — моя вотчина, и я не собираюсь сидеть сложа руки, будто какой-нибудь статист на киносъемках. — Джейк уперся ладонями в стол. Они были большие и мозолистые. Колец Джейк не носил. — И теперь я хочу, чтобы ты немедленно рассказал мне все, Майрон. С глазу на глаз. Даю слово, дальше меня это не пойдет. Только ничего не утаивай, понятно?
Майрон кивнул.
— Валяй, парень, я весь внимание.
Майрон вытащил из кармана журнал и протянул его Джейку.
— Вот с чего все началось.
Глава 28
В утренних газетах об убийстве Нэнси Сират не упоминалось, но радиостанции уже начали сообщать о женщине, погибшей насильственной смертью, и теперь огласка была лишь делом времени. Майрон выехал на шоссе 280 и покатил на восток. Выбравшись на Нью-Джерси-тернпайк, он свернул на север. Дорога была живописная, и Майрон начал представлять себе, что он погожим деньком катит через западный Бейрут. Обычно люди судили по этой дороге обо всем штате Нью-Джерси, а это было сродни оценке женской красоты по такому показателю, как размер обуви.
Из приемника лилась песенка Билли Джоэла «Какая есть, такую и люблю». «Хорошо тебе, — подумал Майрон, — ты ведь женат на Кристи Бринкли».
Шестнадцатый западный выезд привел Майрона прямиком к автостоянке «Медоулендс». Можно было сколько угодно копаться в убийствах и похищениях, но счета приходилось оплачивать деньгами, полученными за деятельность на поприще спортивного агента. У Майрона была назначена встреча с
Отто Берком. Отто ждал ответа на свои требования по контракту Кристиана, и Майрон этот ответ заготовил.
Ночь он провел в больничной палате Джессики, тщетно пытаясь поудобнее устроиться в кресле, которое то и дело складывалось пополам, будто средневековый пыточный станок. Впрочем, Майрон не роптал: ему нравилось смотреть на спящую Джессику, это зрелище навевало воспоминания. Он все еще надеялся, что когда-нибудь они снова лягут в постель вместе, хотя, разумеется, не в такую ночь, какая выдалась вчера.
Джессика проснулась два часа назад. Воинственная. Требовательная. Вспыльчивая. Одним словом, она опять была самой собой. Прежде чем ее брат Эдвард отвез Джессику домой, Майрон рассказал все, что сумел узнать, и в первую очередь — о своем походе в фотоателье Люси. Майрон удивился, узнав, что Джессика носит в бумажнике фотографии родных, но куда больше удивил его другой снимок, увиденный мельком. Он был сделан летом четыре года назад. Джессика попыталась спрятать его от Майрона, но тот все равно заметил. Он с точностью до секунды помнил, когда был снят этот сюжет. Последние выходные, проведенные вместе на Мартас-Виньярд. На снимке — Джессика и я — загорелые и веселые. Пикник в загородном доме Уина. Зенит, за которым неизбежно следует закат.
Майрон не успел утром переодеться и чувствовал себя так, словно ночевал на дне корзины для грязного белья.
Отто ждал его в ложе владельца на антресоли стадиона «Титанов». С ним был Ларри Хэнсон. Отто поприветствовал Майрона жестким рукопожатием и широкой улыбкой. Ну прямо солнечный зайчик. Ларри размашисто помахал рукой, стараясь избежать взгляда Майрона. Неудивительно. Ларри был крутым парнем, даже дебоширом, но всегда старался играть по правилам. Он не любил лжи, и ему совсем не нравилось то, что сейчас делал Отто. Судя по его виду, Ларри хотелось провалиться под землю.
