сконцентрироваться на дыхании.
— Ну что, Зачарованные? Убьете меня?
— А сам как думаешь? — вскинула подбородок Хелена. Ее черты заострились, но не от болезни. Нет, она была самим воплощением ярости. — Ты пришел в наш город, в наш дом. Нагнал сюда свой мерзкий народец…
— Ваш народ первым лишил нас дома.
Ричард сказал это тихо, но резко. Осознание собственной правоты даже придало ему сил. Он смог сесть и, пошатываясь, оттолкнуться от пола, подняться.
— И ты решил, что лучше всего будет сделать то же самое? — хмыкнула женщина. — А еще пытаешься сделать вид, что чем-то лучше нас.
— Мы можем попробовать договориться, — вдруг предложил он и протянул руку. Женщины тут же отшатнулись.
Ричард был готов к отказу и неудаче, но внезапно Хелена улыбнулась.
— Договориться… интересно. А что ты можешь предложить, Ричард?
Он нахмурился, думая, как убедить ее. Разглядывая Хелену и ее родственниц, он понимал, что они не просто жители долины, а более сильные существа, способные управлять магией. Их сила была заметна даже в этой комнате. Ричард знал, что с ними необходимо обращаться с осторожностью. А еще он знал их маленькие слабости.
— Что ты хочешь, Хелена? Исцеление? Или я могу списать твои долги. Они просто исчезнут, — он взмахнул руками, словно дирижировал невидимым оркестром. Комната тут же наполнилась звоном монет. — Может, мне стоит обратиться к твоей сестре? Она гораздо более сговорчива. Иви… Как тебе понравилось в Грезе? Ты ведь хотела бы получить еще год-другой рядом с сестрой. Отплатить ей за все, что она для тебя сделала? Показать, что ты ей нужна также, как она тебе?
— Заткнись, — замотала головой ведьма.
— Или Эва, — он повернулся к девушке, пронзая ее изумрудным взглядом. — Я ведь знаю, какую боль ты несешь в своем сердце. Для матери ты была наследницей дара, но не дочерью. Что с тобой сделало это пренебрежение? Ты ведь так и не научилась любить. А если ты чувствуешь себя любимой, то пугаешься. Хочешь ведь избавиться от этого груза и одиночества? От чувства вины за то, что у тебя не получается любить в полную силу.
Он протянул ей руку.
— Я знаю тебя, в этом мы с тобой похожи. Хотим сделать что-то значимое, чтобы почувствовать себя любимыми, — он перешел на вкрадчивый шепот, и с каждой секундой его голос становился все убедительнее, а вот уверенность Эвы таяла.
Хелена, что есть силы, стукнула тростью по полу. Сотканная Ричардом иллюзия развеялась.
— Хватит ей мозги пудрить, она ходит к психологу, — пренебрежительно дернула плечами женщина.
— Чего ты хочешь? — в ту же секунду произнесла Иви.
Хелена застыла и обернулась к сестре. В ее глазах читалось немое: «Мы так не договаривались», но Иви на нее не смотрела. Взгляд ее блестящих от слез глаз застыл на Ричарде. Тонкие губы фейри растянулись в улыбке, обнажающей острые зубы.
— Всего ничего, моя дорогая, — сказал он, протягивая ей раскрытую ладонь. — Мне нужна твоя помощь, только и всего.
— Иви, нет…
— Когда все закончится, никто и не вспомнит об этом инциденте, — мурлыкнул он. Эва и Хелена почувствовали, как силы покидают их. Глаза снова начала застилать иллюзия.
— Иви, остановись, — приказывала сестра, но младшая не слушала.
На ватных ногах она сделала шаг, другой. Вложила свою руку в ладонь фейри, про себя удивляясь тому, насколько у него шершавая и сухая кожа. В ту же секунду в глазах у нее потемнело, она начала таять. Одно мгновение, и она словно зависла на границе сознания, не чувствуя, где пол, а где — потолок. Спроси ее кто-нибудь, она бы и имени собственного не вспомнила. Была только сила, которая стремительным потоком утекала в руки Ричарда.
А затем раздался грохот, от которого содрогнулся весь мир. И удар, разлившийся тупой болью по всему боку. Зрение прояснилось — Иви увидела всполохи салютов за окном. И Хелену, при взгляде снизу-вверх сестра казалась как никогда могущественной и властной. И Ричард, снова распластавшийся на полу.
— Не смей! Трогать! Мою! Семью!
Каждое слово сопровождалось гулким ударом палкой. А за этим звуком следовал глухой раскатистый хохот.
— Ты думаешь, тебе удастся меня остановить? Глупая тупая женщина! — заливался Ричард.
— Если надо будет, я сама засуну тебя в Грезу, — и, словно в подтверждение этому, принялась подпинывать фейри к картине с пульсирующим золотом порталом. Ричард скукожился и начал лепетать, на его лице широкими росчерками проступил страх.
— Нет. Не надо. Хелена. Мы можем договориться. Это закон природы, мы должны соблюдать баланс магии и людей. Ты и сама это понимаешь, ты мудрая женщина. И ты знаешь, что это только вопрос времени, пока мы не выберемся отсюда.
Салюты грянули еще раз. Ричард закрыл уши руками и вжался в пол. Он цеплялся в кафель пальцами, до крови разбивая подушечки. Хелена отвесила ему пинок под ребра. И обернулась, чтобы бросить Эве:
— Забирай Иви и уходи.
— Нет, — тут же пробормотала Иви, с трудом приподнимаясь с пола.
— Нет, — вторила ей Эва. Она достала из кармана дождевика колоду и, прикрыв глаза, начала ее тасовать.
— Ты с ума сошла? — выкрикнула Хелена, но Эва не слушала. Ее взгляд прикипел к Ричарду.
— Что скажешь, Рич? Доверим наш конфликт судьбе?
Ричард поднял голову и быстро закивал. Эва сделала глубокий вдох и прикрыла глаза. Как учила мать: задержать дыхание, сконцентрироваться, почувствовать карту, ее энергию и силу.
В повисшей тишине сухо шуршали друг о друга карты. Воздух загустел так, что его можно было резать. Все замерли неподвижно, как манекены.
«Одна карта», — прошептала Эва и вытянула изображение.
«Башня», — слово пронзило воздух и тут же растворилось в грохоте третьего залпа фейерверков, в крике Ричарда и треске балок.
Руки фейри ослабли, и невидимый поток потянул его в сторону портала. Ричард кричал, переходя с утробного рычания на визг, а пол исходил трещинами.
— Быстрее! Эта рухлядь из говна и палок стоит только благодаря магии фейри, — закричала Хелена. Эва бросилась к Иви, помогла ей подняться. Пол под ними тут же раскололся, и трещина все продолжала шириться.
— Мама! — крикнула Эва. Силуэт Хелены едва угадывался в облаках пыли.
Женщина стояла спиной к ней, посеребренные волосы светились в отсветах сигилов. Зал гремел и трясся, но огоньки зачарованных свечей горели ровно, не вздрагивая.
Одну из этих свечей Хелена держала в руках и сквозь пламя смотрела на Ричарда, которого утягивала картина.
— Мама! — позвала еще раз Эва, но тетка ткнула ее в бок.
— Пойдем, — приказала она, всхлипывая и еле передвигая ноги. — Она успеет. Успеет.
Они поковыляли к выходу, потыкаясь и уворачиваясь от обваливающихся кусков
