ему пару толстых кожаных перчаток, в которых обычно собирал колдовские принадлежности.
Джастин натянул их и осторожно раздвинул складки вонючего, насмерть заношенного черного одеяния. За время службы капитану не раз приходилось обыскивать покойников, и он поневоле притерпелся к этой неприятной процедуре, но сейчас ему пришлось несколько раз сглотнуть, чтобы подавить рвотный спазм. Оказалось, что хозяева замка не обременяли себя личными вещами. На всех пятерых нашлось только три старинных ключа из темного металла, крупный перстень с изображением рокового глифа и один странный предмет, который отыскался у самого дряхлого из стариков.
Глава 19
Чтобы как-то скоротать время ожидания, разведчики решили исследовать жилище Древних. Никакой мебели в замке не оказалось. В многочисленных залах встречались только похожие на столы каменные постаменты и некое подобие скамей. Ни единого цветового пятна, никаких резных украшений, только простые грубые формы, серый камень и песок. Видимо, хозяева замка никогда не спали, не нуждались в удобствах и по вполне понятным причинам не готовили себе пищу.
Обвязав лица несколькими слоями ткани, Кэйд, Алан и Джастин прошли до самого конца зала с клетками, где обнаружили тяжелую, обитую листами металла дверь, запертую на большой крепкий засов. Когда ее наконец удалось открыть, то страшный смрад, висевший в зале, усилился стократ. Дверь вела во внутренний двор замка, который представлял собой огромный квадратный колодец с гладкими отвесными стенами. В него древние сбрасывали тех, кто прошел полный цикл обращения и стал бесполезен для них.
В глубоком каменном мешке новообращенные вампиры вели отчаянную борьбу за выживание, уничтожая друг друга ради пищи. Дно колодца толстым слоем устилали выбеленные солнцем кости, перемешанные с гниющими трупами, а поверх этого месива лежали горы относительно свежих серых тел.
Борясь с подступающей тошнотой, Алан плотно прижал ладонь к повязке и поспешно отступил от края каменной ямы. Джастин с Кэйдом задержались, чтобы ее осмотреть.
— Они сумели соорудить нечто вроде лестницы, — голос эльфа из-под обмотки звучал непривычно глухо, и он для верности показал рукой.
Из-за сильной рези в глазах Джастину пришлось прищуриться, но он сумел разглядеть у дальнего края колодца огромную кучу костей.
— Точно, выбрались из ямы, пустились в бега и начали нападать на людей.
— Скоро здесь невозможно будет находиться, а без магии нам с этим дерьмом не справиться.
Алан что-то пробубнил из-под повязки и припустил к выходу.
В замке обнаружились еще четыре надежно запертые двери. Три из них с виду были вполне обычными, а вот четвертая выглядела по меньшей мере странно…
Вечером после скудного ужина Джастин сидел под навесом, тщетно пытаясь напоить Мону отваром целебных трав. Прошло уже четверо суток, а дух волшебницы все еще не вернулся из своего странствия. Капитан уже и не помнил, когда в последний раз нормально спал. Во время ночных бдений у постели Моны ему иногда удавалось ненадолго забыться, но постоянное внутреннее напряжение не позволяло забытью перейти в полноценный сон. Джастин прошел все стадии глубокого горя и теперь достиг состояния, когда человек либо начинает слышать музыку небесных сфер, либо пытается говорить с самим собой.
Погруженный в переживания капитан не заметил приближения рассвета. Под навесом становилось холодно, и он ненадолго покинул свой пост, чтобы принести из бивака запасное одеяло, а когда вернулся, то увидел, что на его месте сидит женщина в пышном старинном наряде. Она не была полностью прозрачной, но ее фигуру окутывало голубоватое свечение, создавая ощущение чего-то призрачного, эфемерного. Единственным живым и настоящим атрибутом была красная роза на длинном стебле, который легко сжимала ее бледная рука.
За время похода Джастин так притерпелся к покойникам, что вместо страха и почтения почувствовал лишь злость.
— Чему обязан такой честью? — процедил он сквозь зубы, даже не пытаясь притушить недобрый огонек в глазах.
Даже мертвому духу такой прием показался довольно холодным.
— Ты возносил молитвы, и они были услышаны, — мягко произнесла посланница, но Хартли ее не услышал, потому что в этот момент пурпурный огонек в сердцевине Розы Корвелов испуганно мигнул и погас, волшебница перестала дышать.
— О боги, сделайте что-нибудь, не дайте госпоже умереть! — Джастин опустился на колени и попытался коснуться руки призрачной женщины. — Я совершенно несведущ в делах магии, но даже мне известно, что сила никуда не исчезает, она просто меняет хозяина. Так заберите обратно свое могущество, заберите меня вместе с ним, только позвольте жить Моне Корвел и ее нерожденному ребенку!
Посланница Духов качнула головой.
— У меня нет права распоряжаться жизнью Избранных.
Джастин не понял, что она имела в виду, но на всякий случай постарался сбавить тон.
— Я простой солдат, госпожа, но, если моя жизнь что-то значит, явите милосердие и обменяйте ее на две дорогие мне жизни
Не успел капитан договорить, как его тело сковал могильный холод, в груди стало пусто, словно из него внезапно вынули душу, а посланница истаяла в предрассветном сумраке, оставив на камне живую красную розу…
— Командир!! Ты жив, командир?!
Джастин прослужил вместе с Аланом не один год, но впервые услышал в его голосе настоящую панику. Он с трудом стряхнул с себя оцепенение. По всему лагерю горели факелы, патрульные и эльфы с оружием наготове плотным кольцом окружали палатку. Кэйд помог Джастину подняться и вгляделся в его бледное лицо.
— Во имя неба, что это было?! Мы никак не могли пробиться к вам сквозь невидимую стену, и холод стоял ужасный.
Капитан глубоко вдохнул, чувствуя, как к сердцу снова приливает горячая кровь, а амулет наполняется жизнью.
— Явился Светлый дух из царства мертвых, и я, кажется…
Больше Джастин ничего сказать не успел, потому что тихий звук за спиной заставил его стремительно обернуться. Мона слабо кашлянула и пошевелилась.
Глава 20
Разведчики стояли в пустом замковом дворе и смотрели на столб черного дыма, который поднимался над каменным колодцем, где Мона предавала огню останки несчастных пленников. Взявшийся словно ниоткуда порывистый ветер разрывал дым в клочья и уносил их в низкое сумеречное небо. Дышать с каждой минутой становилось легче. Измучивший всех смрад разлагающихся тел, наконец, исчез, остался только легкий запах гари.
Магическое пламя вылизало зал с клетками, не оставив ни следа от серокожих тварей, только там, где лежали тела Древних, все еще виднелись темные пятна. На каждое пятно Мона пролила несколько капель своей крови, а потом вновь предала их огню, наблюдая как на неровных плитах пола корчится тонкая пленка остаточной магии.
Прежде чем покинуть Каменный остров, волшебница решила взглянуть, что скрывается за запертыми дверями, ключи от которых Древние постоянно носили
