ни было, я держу себя в руках и сохраняю спокойствие. Ты сейчас не в себе. Успокоишься, поговорим.
— Ну да. И поэтому ты явился фантомом, — Максим замолчал, но потом продолжил, — а не потому, что внутри кипит неведомая тебе ревность, и опасаешься наломать дров.
— Я уже это сделал и мне… — Дима замялся чуть, скривив лицо.
— У кого-то проснулась совесть?! — мрачно констатировал Максим. — Поделом.
Димитрий вздохнул.
— Ты всегда был импульсивным. Настолько, что иногда соображать не можешь.
— О чем ты? — почти прорычал колдун.
Спокойствие брата выбешивало.
— Раньше было четкое осознание кто какую играет роль, то сейчас, мой брат, мы себя теряем.
— Что за чушь ты несешь? — Максим отвел взгляд и установился в одну точку в стене, задумавшись над словами Димы.
— Это ты не хочешь понимать. Чувства могут быть ложными. Какова вероятность, что твоя любовь к Ольге — это на самом деле мое состояние, а не твое?
Максим вскинул голову.
— Хочешь сказать, что я как эмпат перекладываю на себя?
— Да.
— Бред. В таком случае могу спросить у тебя. Уверен ли ты в себе?
— Да.
Максим усмехнулся.
— Так и думал. Вечно правый Димитрий и вечно второй номер Макс. Кстати, а за что ты мне треснул? Вообще не понял. И почему Марина обвинила, что я активировал печать?
Нахмурившись, колдун поджал губы. Он не хотел раскрывать свой поступок, но видя последствия и предположения, чем все это может обернуться, рассказать придется.
«— Асмон, — одновременно произнесли братья.
— Что будем делать? — спросил Макс после недолгой паузы. — Против своих идти нельзя.
— Знаю, — протянул черноглазый выбросив клок в огонь. — Поэтому все останется как есть.
Максим неодобрительно покачал головой.
— Но Оля…
— Оля моя проблема, так что лучше не лезь.
— А то что?
Дима резко вскинул голову и посмотрел на брата почерневшими от гнева глазами. Максим выдержал тяжелый взгляд. Потом развернулся и широким шагом вышел прочь. Но спустя долю секунду вернулся.
— Там Ольга и она заморожена. В чем дело?
— Она подслушала наш разговор.
— И? Нового она о тебе ничего не узнала, как был моральным уро…
— Я хочу поменяться телами, — оборвал его Дима.
— Чего? — Максим решил, что ослышался. — Ты серьезно?
— Да.
— Зачем?
— Чтобы поговорить, но спокойно, без психов и слез. Я для нее монстр, с тобой она другая.
— Не знаешь почему? — усмехнулся Максим. — Может стоит поменять подход на более дружелюбный.
— Не могу. Это твоя суть. Я ночь, ты день забыл?
— Нет. Ладно, и что ты ей скажешь?
— Пока не знаю…, наверное, что все будет хорошо.
— Прекрасная речь. Очень красноречиво. Значит все — таки пойдешь к Асмону?
— Да.
— Хм…, неплохо, я уж подумал, что ты действительно конченный…
— Прекрати.
Максим улыбнулся.
— Не боишься потеряться в моей внутренней белости и пушистости?
— Чепуха. Это всего лишь на несколько минут, потом я уйду. Справлюсь. Позаботься лучше о своих нервах. Быть темным это большая ответственность. Да еще не факт, что получится, мы еще ни разу не проводили подобный обряд.
— Верно, — задумался Макс. — Но если для тебя это важно, то почему бы не попробовать. И да, предупреждаю сразу, держи себя в руках если почувствуешь к ней симпатию. Ольга мне нравится, говорю сразу, меня к ней тянет…
— Заткнись, Макс. Сказал же, что справлюсь. И да, за счет тебя я постараюсь убедить ее прекратить сопротивление. Чем быстрее заработает печать, тем безопаснее будет.
— Я уже пытался, она тебя боится и ненавидит.
— Дипломат из нас я, а не ты. У меня получится.
Максим пожал плечами и подошел к Димитрию.
— Брат, — произнес он.
— Брат, — ответил ему тот».
Пока Дима рассказывал, лицо Максима бледнело.
— Ты что сделал? — его голос прозвучал напряженно тихо.
— Я не смог устоять. Видя, как она смотрит, с какой нежностью, без страха, с желанием помочь. На меня она так не смотрела. Я не сдержался. Но еще потому, что, прыгнув из хаосов в утопию очень тяжело сохранить устоявшийся контроль. Максим у тебя масса чужих для меня чувств. Как и у меня для тебя. Посмотри во что ты превратил кабинет? Примерно тоже самое произошло и со мной. Честно сказать, я даже предложил ей убежать, решив навсегда остаться тобой, но вовремя одумался.
— Значит вот почему связь включилась. За счет меня ты смог понять, что действительно к ней чувствуешь. Оговор сбывается. «Лишь девушка, которую полюбишь, поможет все вернуть», — процитировал Макс еще одну строчку. — И когда вернулся в свое тело, в моем остались издержки.
— Видимо да.
— Ну а дальше что? Каким образом Оля поможет нам?
— Я не знаю.
— Почему я не помню вашего… — младший не смог договорить.
— Я подтер воспоминания.
— А-а, — только и выдавил Макс, не сводя с Димитрия пристального взгляда. — Оля знает?
— Нет.
— Рассказывать собираешься?
— Нет.
— Почему?
Дима замолчал и Максим понял почему.
— Ясно, поматросил и бросил. Я козел, а ты герой. Поэтому и не даешь мне с ней увидеться. Узнав правду, она возненавидит еще больше.
Дима сохранял молчание, и Младший осознал, насколько он прав.
— Я был о тебе лучшего мнения. И раз связь включилась, и я вижу, что она действительно тебе не безразлична, что видишь ты? Скажи, люблю ли я ее? Только так мы разберемся эмпат я или нет. А дальше посмотрим, как быть.
Дима смотрел на младшего, чувствуя его смятение и внутреннюю борьбу. Он видел, как тот переваривает информацию, сдвинув брови, в глазах металлический блеск. Максим всеми силами отметал правду в словах брата, но она все равно возвращалась. Тоже самое происходило и с Димой. Почувствовав связь с Максимом, он практически заглянул ему в душу и увидел там истинное чувство. И это ему не понравилось. Ольга должна была решить их общую проблему с проклятьем, а не вносить раздрай, иначе он не понимал смысл проклятия. Или ведьма не учла, что полюбить могут оба? Но в любом случае, раз связь включилась, значит он все делает правильно.
Дима быстро соображал, как исправить возникший конфликт и очень надеялся, что своим решением только поможет им обоим.
— Ты не любишь.
Максим застыл, сощурив глаза.
— Я тебе не верю.
— Ты не любишь, — еще раз повторил Димитрий тверже. — Поэтому забудь ее брат.
— Я тебе не брат, — неожиданно сказал Макс стальным голосом.
— Что? — опешил Дима.
— Что слышал.
И в первые за все время их существования они посмотрели друг на друга, как на чужого. У обоих перед глазами с сумасшедшей скоростью пронеслись воспоминания. Они всегда были вместе. В любом деле, авантюре, когда плохо или хорошо, в споре, недовольстве, веселье и
