Пока он так висит, заметить его нетрудно.
Стык за стыком, черепичку за черепичкой Брайан обшаривал крышу в поисках входа. Когда в темноте возникла железная рама — она пряталась за крышей эркера, — вспыхнула надежда. Он до нее дотянется, если упрется ногами во внутренний угол кровли.
Самым сложным оказалось первое движение. Ужасно холодная поверхность крыши была скользкой от сгнившей листвы, принесенной ветром со всей округи. Едва Брайан всего на шаг соскользнул назад, к пропасти, и торопливо вытянулся параллельно скату крыши, раздался лай, всегда предупреждавший о появлении патрульных и их собак.
Обычно они ходили по двое. Но, видимо, в этот раз встретились две пары, решив устроить собрание как раз под тем местом, где оказался Брайан.
Пожилые мужчины что-то бормотали, сдвинув головы и механически роясь в нагрудных карманах в поисках сигарет. Стояли они под фонарем — благодаря свету было видно, что им весело. С их плеч тяжело свисали винтовки, собаки усердно тянули за поводки. Лишь когда Брайан снова едва не отцепился и впечатал ногу в эркер, животные заподозрили неладное.
Сорвавшись с водостока, склизкая листва приземлилась на мусорные баки. Тут же залаяли собаки. Мужчины удивленно оглядывались. Затем помотали головой, нехотя затушили сигареты о землю и разошлись.
Едва голоса стихли, Брайан подтянулся на крышу. Еще пара секунд — и ногу свело бы судорогой.
Ничего хорошего комната на чердаке предложить ему не могла. На пыльных досках обрели последний приют сваленные в кучу старые кровати и рыхлые матрасы. Деревянная стружка и комки пыли — рай для мышей: тут они могли спокойно плодиться. Если бы Брайану не пришлось оставить следы, указывающие, каким путем он ушел, он бы пробыл здесь несколько дней, пока не распогодится и ради побега не придется так рисковать.
По ходу дела стало понятно, что надо сразу же двигаться дальше. Но сначала нужно поискать какую-нибудь обувь, а здесь он ее не найдет.
Лестница, ведущая на нижний этаж, упиралась в дверь. Наверное, когда-то ее запирали, но теперь от ее прочности остались лишь влага и грязь. Под ним оказалась пустая комната. Здесь гул бомбардировок слышался иначе. Вибрировала наклонная крыша. В хаотичном приближении разрушений ощущалась серьезность и мрачность.
По обеим сторонам узкого коридора, проходящего сквозь все здание, были двери. Весь в холодном поту, Брайан стоял посередине в лучах неяркого света. Мужчина в халате — там, где живут женщины. Ни у кого и сомнений не возникнет, что пациент просто забрел не туда.
В комнату на чердаке, куда он не сумел попасть с крыши, наверняка вела одна из трех дверей перед ним. По доносившимся из-за правой двери звукам, а также расстоянию до остальных двух дверей он понял, где, судя по всему, находятся ванная и туалеты. Дверь посередине, видимо, ведет в помещение над смотровой, а дверь слева — в комнату на чердаке.
За дверью туалета кто-то спустил воду и высморкался. Брайан исчез в чердачной комнате в тот момент, когда женщина открыла дверь. Двигалась она мелкими усталыми шагами. Проходя мимо следующей двери, она постучала и что-то крикнула. Через секунду в коридоре началась суматоха: послышались шаги и разговоры.
В щели над огромным шкафом на фоне ночного неба пульсировали вспышки света. Со двора донеслось эхо от заводящихся машин.
Обычно в такое время суток было гораздо спокойнее.
Брайан осмотрелся. Каждая вспышка освещала стопки аккуратно сложенного белья. Но никакой обуви. Одно белье. Пригодилась бы какая-нибудь майка или что-то из исподнего.
Но взять было нечего.
По мере того как стихал шум в коридоре, усиливалось жужжание и бормотание в комнатах. Исчезли бесформенные тени, мелькавшие в замочной скважине. Возможности у Брайана были очень сильно ограниченны. Подняться по лестнице и попытаться добраться до елок с крыши — в имеющемся обмундировании. Полет предстоял долгий. Или попытаться незаметно проникнуть в комнату с другой стороны коридора. Может, там отыщется одежда, и добраться до деревьев можно будет с меньшим риском. От обоих вариантов Брайана бросало в дрожь. «Сейчас ты бы знал, что нам делать, Джеймс!» — думал он.
Скрутило живот.
От оглушительного грома раздавшихся одновременно взрывов завибрировали оконные стекла и стихли голоса в комнатах. Тут же распахнулось несколько дверей на противоположной стороне, и девушки побежали в комнаты с окнами на запад, где открывался хороший обзор. Не раздумывая и не колеблясь, Брайан открыл дверь и рванул по коридору. Вдалеке суетились несколько молоденьких медсестер. До здания снова докатился грохот. Никто и не заметил, как Брайан проник в ближайшую каморку.
Маленькая и темная комната, из постели кто-то совсем недавно встал. Окно занавешивала затемняющая иссиня-черная штора с редким узором. В шкафу у двери Брайан нашел кое-что из того, что искал. Выцветшая майка, длинные шерстяные чулки и кое-какое нижнее белье. Не раздумывая, он открыл окно и бросил все вещи на ближайшую елку, время от времени освещаемую фейерверком, как на Новый год. Чулки попали на ветки и исчезли по другую сторону забора.
До того как Брайан спрыгнул, он вдруг задумался, обнаружит ли обитательница комнаты открытое окно за задернутыми шторами.
От удара, когда Брайан схватился за влажные, безжалостно хлеставшие его ветви, вскрылась рана на ладони. Прыжок вышел кошмарный. Вдруг он пролетел еще пару метров, лицо беззвучно царапали иголки. Затем он на мгновение повис в гуще колючих ветвей — и рывками заскользил дальше, пока наконец не высвободился окончательно.
Ударившись затылком, он тем не менее приподнялся и огляделся. Всего метр в сторону, и он задел бы острый утес. Рядом валялись нижнее белье и одежда. Впереди отсвечивал серый забор. Лишь полосы неяркого света говорили о том, что в расположенном за ним здании есть кто-то живой.
Вокруг ни души — лишь в окне третьего этажа Брайан, как ему показалось, разглядел нечеткий, но знакомый силуэт.
Глава 27
У Брайана не сразу нашлись силы на то, чтобы натянуть украденную одежду. Чулки он потерял. От холода ступни горели огнем. Он согреется, как только под ногами будут не скалы. Хоть поврежденная лодыжка и распухла, боли он не чувствовал. Холод оказал ему услугу.
Вокруг было неспокойно.
От деревень по узкой дороге, ведущей на запад, курсировали грузовики — Брайану пришлось бежать по обочине.
Поначалу он двигался вдоль ручья, темного и холодного — как в аду, только наоборот. Лишь здесь Брайану верилось: собаки его не выследят.
Такая уверенность стоила мучений.
В воздухе звенели доносящиеся со всех сторон нескончаемые голоса солдат. На северо-северо-западе низко гудели зенитки. Той ночью воздух жил своей жизнью.
Показались крыши, предупреждая о близости деревни, и Брайан вернулся к склонам. В такую ночь спать никто не станет. Любой грохот — признак того, что сыновья, мужья и отцы домой не вернутся.
