медведя, с угрожающим рыком нацелившегося на дамочку.
— Топтыга! — рявкнул Морозов. Дамочку он узнал, но намерений медведя всё равно не поддерживал. — А ну прекрати!
Топтыга на мгновение повернул к нему оскаленную морду. К удивлению своему, Глеб не увидел на этой морде справедливого возмущения. Вообще никаких свойственных Топтыге человеческих эмоций, только звериный оскал.
— Странно, — вслух заметил он, взглядом ища по сторонам что-нибудь поувесистей табуретки.
— Да уберите же его! — опять возопила «бесстрашная и блистательная» Эля Ато, тыча в медведя ножками табуретки.
— Не волнуйтесь, по-моему, он просто хочет взять у Вас автограф, — мрачно съязвил Морозов.
Не найдя ничего более подходящего, он отстегнул от пояса меч и, не вынимая из ножен, как дубиной, ударил им медведя по башке. Авось выбьет дурь.
Метод, на удивление, сработал. Топтыга хрипло заскулил, затряс головой и попятился. Но Глеб не стал дожидаться конечного результата, воспользовавшись заминкой медведя, он отобрал у Эльвиры табуретку, схватил её саму за руку и потащил в сторону выхода.
Репортерша, может, и была рада убраться подальше от озверевшего Топтыги, но вслух благодарить спасителя вовсе не собиралась, скорее, наоборот:
— Куда Вы меня тащите?! — потребовала объяснений она, на ходу пытаясь вырвать руку. — Как свободный репортёр, я имею право здесь находиться!
— Я знаю, кто Вы, — равнодушно ответил Глеб, не сбавляя шаг, — и буду рад оказать Вам еще одну услугу: как раз сегодня в лагерь прибыли очень высокопоставленные особы, думаю, Вам будет интересно с ними пообщаться. А им — с Вами.
Удивительно, как некоторые союзники бывают отвратительнее иных врагов! Впрочем, назвать Элю Ато их союзницей можно едва ли. Такие люди помогают всегда только себе. Сегодня она, как ворона, прилетела на чужой бой, поклевать свежего мяса, так пусть не обижается, что у неё выдернут из хвоста несколько перьев!
Так до самого выхода через главную дверь она и продолжала громко разглагольствовать о своих правах, о свободе слова, о беззаконии и еще о вещах, в которых едва ли что-то понимала. Впрочем, выйдя на свет божий и на встречу «высокопоставленным особам», тише она не стала.
Глава №31, в которой друзья спорят о прошлом и строят планы на будущее
— Морозов?
— Покушался на Самсонову?
— По приказу — кого?!
Кажется, это потрясло друзей больше всего. Даже больше того, чей же на самом деле сын Ванечка Петров.
Впрочем, Велимира настоящая фамилия приятеля тоже не слишком удивила. Что-то такое и следовало ожидать.
— И Григорий Николаевич будет его прикрывать? — с большим сомнением уточнил Ярослав.
— Похоже, что уже прикрывает, — пожал плечами Велимир. Как раз судьба Глеба Ивановича интересовала Велю меньше всего.
Они вчетвером — Велимир, Ярик, Любава и Лоло — сидели в саду арконского дома князя Великого. После внепланового закрытия «Орлиных врат» прошло уже больше недели, всеобщая суматоха понемногу успокаивалась, и друзья смогли, наконец, просто посидеть и поговорить обо всём случившемся. И, возможно, о том, что еще случится.
Бывший дружинник, Морозов, был членом бандитского подполья в Арконе, на чем и попался пару лет назад. Но наказания избежал, став двойным агентом под личным покровительством Григория Николаевича Князева. А этим летом Хранитель Нави пристроил его в лагерь и дал особое задание: унять прыть Настасьи Карповны и, соответственно, господина Хродольфа.
Такой вот подбор кадров.
Рассказывая о Морозове Велимиру, Панкрат Александрович очень старался оправдать друга, говорил, что дядя Гриша просто так понимает защиту общих интересов ОЗК. При этом дед заверял, что ничего не знал мол, это дело лично Князева. Велимир не стал уточнять, что бы дед сделал, если бы узнал раньше. И без того хватало пищи для размышлений.
— Ну, если подумать, это не так уж и поразительно, — серьезно заметил Ярик. Похоже, его вера в авторитеты была непоколебима. — И Григорий Николаевич и твой дедушка — очень влиятельные люди в государстве, но и враги у них не менее могущественные, сам видишь!
— Вроде Дивидовой, — тут же уточнила Любава, — обеих!
— Вижу, вижу, — мрачно кивнул Велимир. Начинать обсуждение заново уже не хотелось.
Надеясь спасти своего жениха, Вера Алексеевна с помощью Вани и Яги добралась до Аристарха Хродольфа и рассказала ему всё. Светским сплетникам Арконы давно известно, что Агата Дивидова не в восторге от выбора сына… Но вряд ли кто-то из них мог догадаться, какое неожиданное применение Агата Яковлевна найдет для «неподходящей» невестки! Взять изготовленный в дивидовской мастерской переходный камень, настроенный на нужное направление и специальным заклинанием уменьшенный до карманных размеров. Принести его в лагерь. Воспользоваться суетой дня открытия и незаметно «активировать» камень. Перейти на другую сторону и порыться в бумагах Хранителя Яви. Искать любые упоминания Станислава Великого или Константина Пугачёва.
Такая вот помощь будущим родственникам.
Вера Алексеевна, никогда в жизни не нарушавшая даже правил дорожного движения, представить не могла, как она такое проделает! Но это был единственный способ хоть как-то подружиться с надменной «мамой».
Первым делом Вера Алексеевна рассказала всё своей лучшей подруге, Розе Борисовне Ждановой. Та в свою очередь не растерялась и сказала, что надо браться. И по-дружески предложила помочь: «на дело» пойдет не сама Ромашкина, а специально нанятый домовой. Поиск подходящего домового Роза берет на себя.
Сначала всё шло по плану. Жданова взяла на себя почти всё: принесла в лагерь «домового», проинструктировала его, помогла Ромашкиной установить камень. Посланец успешно отбыл на задание. И как в воду канул! По крайней мере, так это выглядело для Веры: ни домового, ни бумаг. Только скандал и пристальное внимание правоохранительных органов ко всем сотрудникам лагеря.
Все последующие недели Вера Алексеевна ходила ни жива, ни мертва, теперь боясь Дивидову еще больше, чем прежде. Роза Борисовна, напротив, сохраняла завидное спокойствие и уверяла подругу, что если их маленький сообщник исчез, то и доказать что-либо невозможно. Хотя, ей-то самой было от чего волноваться — и гоблин, и его добыча оставались в лагере, надежно скрытые, но всё же… Нужно только дождаться, когда уляжется шум, когда будет подходящий момент, и спокойно их вынести.
Но подходящего момента Роза Борисовна так и не дождалась, пришлось действовать экстренно: послать сообщение друзьям и в срочном порядке раскапывать свой тайник, пока Ромашкина их обеих не заложила. В этот-то момент Велимир её и застал, едва не сорвал ей всё дело — во второй раз!
Вопрос, откуда Агата Дивидова знала, что надо искать в доме Хранителя Яви, оставался открытым. А вот «дело переходного камня», похоже, будет закрыто за недостатком улик. Кроме слов Веры Алексеевны, госпоже Дивидовой предъявлять нечего, тем более, по версии следствия, у Панкрата Александровича ничего не украли.
Единственной обвиняемой осталась сбежавшая Роза Жданова. Вера Алексеевна, стараниями всё того же Хродольфа, перешла в число основных свидетелей. Остальные участники истории просто приняли случившееся к сведенью и запомнили на будущее. Запомнил и Велимир.
Случай с Пресветлым Бомелием, к слову сказать, он тоже запомнил.
— А не Дивидова ли прислала приглашения в Кремль твоей родне? — осторожно предположил Лоло, прервав затянувшееся молчание. — Вроде как, не получилось устроить большую пакость, так хоть маленькую неприятность организовать.
— Может быть, — Велимир рассеянно кивнул. С родственниками по матери ему еще предстояло нормально познакомиться, но за ту неожиданную встречу в Кремле он был даже благодарен Дивидовой — если это её
