— И я тоже, — заметил коренастый мужчина. — Я впервые…
— Ставки сделаны, ставок больше нет, — певуче произнесла хозяйка дома.
Стало тихо. Все затаили дыхание. Ральф Дуглас взял верхнюю карту из тщательно перетасованной колоды и объявил:
— Карта банкомету — четверка. Мадам Ричардсон проигрывает.
Маркиза с блеском исполняла роль крупье, а мажордом помогал ей.
— Карта игрокам — туз.
— Выиграл месье Журда. Месье, вы идете на семикратную?
Мужчина в ответ молча помотал головой и, получив из банка двадцатифранковую фишку, снял свои ставки.
— Клуб ходячих трупов, — не удержавшись, во всеуслышание произнес Делотрек.
— Карта банкомету — двойка. Месье Делотрек проигрывает.
— Карта игрокам — король. Месье Делотрек выигрывает. Семерная?
Делотрек загнул уголок своего бубнового короля, на котором лежали две черные фишки по сто франков.
— Семерная, — подтвердил он и выпустил изо рта струйку дыма.
Сизое облачко табачного дыма стало медленно подниматься к потолку. Все подались к столу. Глянцевый блеск карт действовал на собравшихся завораживающе.
Следующей картой, извлеченной из колоды, оказалась восьмерка. Ставку на нее никто не сделал. Затем на десятку выиграла миссис Ричардсон. Она загнула на своей десятке уголок и тут же проиграла. Таким образом, очередной выигрыш пошел в банк.
— Карта игрокам… Король. Месье Делотрек выигрывает. Возникла короткая пауза.
— На пятнадцатикратную?
Делотрек, не отрывая от карты глаз, молча кивнул и, улыбнувшись, загнул на своем короле второй уголок. Теперь у него появился шанс выиграть тысячу четыреста франков.
— Карта банкомету… Тройка. Ставок на нее нет…
— Карты игрокам… Пятерка. Мадам Ричардсон выигрывает. Продолжите?
— Это последняя, на которую я поставила. Что ж, рискну. Да, продолжаю.
— Карта банкомету… Дама. Месье Журда проигрывает.
Дама была последней картой, на которую сделал ставку месье Журда. Ему ничего не оставалось, как сложить руки на груди. Игра для него закончилась.
Затем подряд открылись две карты, на которые никто не поставил, а на третью выиграла миссис Ричардсон. Это был ее второй выигрыш. От волнения лицо женщины, которой уже перевалило за семьдесят, побагровело. И она в третий раз решила испытать судьбу.
— Нет-нет, это нереально, — заверещала хранившая до этого молчание болезненного вида пожилая француженка. — Мадам, вы очень сильно рискуете. Выиграть в третий раз…
— Карта игрокам… Король. Месье Делотрек выигрывает. На тридцатитрехкратную?
Куртиса охватило волнение. Он понял, что сейчас может произойти.
С тремя королями Делотрек уже выиграл двадцать одну тысячу франков. Ральф Дуглас, исполнявший обязанности банкомета, просто обязан был это осознать.
Но его лицо оставалось абсолютно спокойным. Ральф облокотился одной рукой на стол, а пальцами другой постучал по коробочке с картами. О чем он думал в эту минуту, Куртис догадаться не мог. А очень хотел.
— Мадам, вы сказали — на тридцатитрехкратную? — переспросил Дуглас.
— Нет, — сухо произнес Делотрек и подгреб выигрыш к себе. — Я отказываюсь. Больше король не выпадет.
— Карта банкомету… — продолжила маркиза. — Король. Ставок нет.
— Не игра, а колдовство какое-то, — повернувшись к Магде, чуть слышно произнес Куртис.
Девушка в ответ едва заметно кивнула. Она стояла рядом с ним, что уже само по себе было волнительно для Куртиса, и держала его за руку.
Игра продолжалась. На семерке Делотрек потерял поставленные им сто франков. Надо сказать, что семерки выпадали довольно часто. При следующей объявленной карте весь выигрыш миссис Ричардсон пошел в банк.
— Вот вам маленький пример! — воскликнула маркиза де ла Турсеш. — Тасуйте, тасуйте карты, если вам это нравится. Чем быстрее они выпадают, тем быстрее бьются наши сердца. Карты — это поэзия для пожилых. Ну, вы закончили тасовать? Хочу заметить, что мы не выносим церемониалов казино. А теперь…
— Мадам! — обратился к ней месье Журда. — У меня вопрос по ходу. Скажите, могут ли двое игроков ставить на одну и ту же карту? Скажем, месье Делотрек поставил на туза. Могу ли я в этом случае тоже поставить на туза?
— Правилами не запрещено. Так что можете ставить на любую карту.
Делотрек смерил презрительным взглядом месье Журда.
— Хотите последовать моему примеру и сохранить свои миллионы? — снисходительно спокойным тоном спросил он. — Что ж, попробуйте.
— Перестаньте! — воскликнула маркиза. — Месье Делотрек, вы ведете себя недостойно. Такого в своем доме я не потерплю. Не забывайте, что вы в частном доме и в кругу друзей. Мы собрались, чтобы…
— Я просто хотел уяснить правила, — невозмутимо заметил месье Журда. — Мне интересно узнать, могу ли я сделать ставку на своего туза. Для начала я бы поставил на него тысячу франков.
А вам, молодой человек, я хотел бы сказать… когда вы держались за подол матери, я у Трувиля разделывал под орех лучших русских игроков. Ну что, продолжим?
Да, в каждой новой игре выявляется характер тех, кто в ней участвует, подумал Куртис.
— Прошу прощения, месье, — тем временем извинился Делотрек.
— Не стоит, молодой человек, — отозвался месье Журда. — Меня заинтересовала манера вашей игры. Я слышал от мадам де ла Турсеш, что вы порой прекращаете играть, даже когда вам везет. Вы выходите из-за стола, а затем, спустя какое-то время, возвращаетесь. Для меня это выглядит странно. Помню, один мой старый приятель…
— Да-да, это такой прием. Давайте продолжим игру!
— Но это очень необычный прием, месье Делотрек, — оживилась маркиза. — В прошлую субботу вы меня удивили. А ведь была замечательная игра. Такого я давно не наблюдала.
Вы покинули игру и стали о чем-то беседовать с ювелиром месье Леду. Я надеялась и сегодня его увидеть, но он, к моему огромному сожалению, уехал в Амстердам. В связи с этим хочу спросить вас, месье Делотрек: почему целый час вас не было с нами?
Она всплеснула руками. Маркиза вряд ли поняла, почему Ральф Дуглас положил коробочку с картами на стол и почему трое из присутствовавших в комнате одновременно посмотрели на Делотрека.
Глава 19 ТРИДЦАТИТРЕХКРАТНАЯ ИГРА
Делотрек раздавил в пепельнице недокуренную сигарету и распрямился.
— Осторожно, маркиза, — сумел он выдавить улыбку. — Возможно, мое отсутствие вас и удивило, но выражайтесь яснее. Когда вы сказали, что я отсутствовал, то имели в виду, что меня за столом не было. Не так ли? Я же из комнаты не выходил.
