по моему самолюбию, но и прямо в сердце. Идите отсюда оба. Мне бы не хотелось срываться на маты, устраивая скандал, а всё к тому идёт.
– Ксения, дело к ночи. Как ты справишься с детьми? Я не в лучшей форме, но так нас двое.
– Послушай, заботливый папа, ты знаешь, что я не пила на банкете, а бутылка едва начата, не ищи причину и выметайся, пока я не запустила этим бокалом тебе в голову. Моему ангельскому терпению, созерцать ваши физиономии, приходит конец. Что здесь непонятного? – глядя на мужа, повысив голос, говорила жена.
– Как у тебя ума хватило? Зачем ты всё это придумала? – глядя на няню, спрашивал Дмитрий. – Моё хорошее отношение к тебе не означало какой-либо интерес. С чего ты взяла, что можешь заменить Ксению в этом доме? У тебя с головой всё в порядке? Да, я ждал шантажа, но не думал, что он тянет на преступление.
– Я просто хотела стать счастливой, но не знала как. Почему одним всё, а другим объедки с барского стола? Ты её носишь на руках, а она этого не ценит. Я не могла больше спокойно смотреть на чужое счастье. Мне захотелось своего, и не важно, каким способом. Это так трудно понять? – говорила няня, глядя с вызовом на супругов. – Тебе нравилось моё внимание, но я хотела взаимности. На что хватило ума, то и делала.
– Вызови себе такси и уходи. Всего, чего ты хотела, частично добилась. Теперь ты счастлива? – спрашивал Дмитрий Светлану, подталкивая её к выходу. – Не заставляй меня применять силу.
– А ты?
– А я остаюсь. Мне терять уже нечего. Я лишился всего при твоём непосредственном участии. Живи со своими фантазиями, и никогда не звони мне больше.
– Не пожалеешь? – спросила Светлана, выходя из квартиры.
– Я пожалел, что не рассказал всего в своё время, поддался на твой шантаж и получил то, что заслужил, – сказал Дмитрий, закрывая за ней дверь. – Ксения, ложись отдыхать, поговорим утром. Если ты решишь меня выставить – я уйду.
– Я даже не спрашиваю: почему ты это сделал? Меня больше волнует – за что ты так со мной? Чтобы ты не сказал завтра утром, я сегодня скажу: «нет». Извини. Буду скрывать это от Каменского, пока ты не найдёшь себе работу и жильё, а после этого подам на развод. Но не затягивай, долго терпеть твоё присутствие я не буду. И ещё: не изображай из себя жертву. Ты знал, чем всё это может закончиться, – говорила она, не глядя на мужа. – Займи комнату Максима и постарайся реже попадаться мне на глаза.
Утром Ксения поднялась с трудом. Проснулась она как всегда в шесть, но вот подниматься с кровати не хотелось. Ночь выдалась бессонной. Не могла долго заснуть, думая о прожитом и недалёком будущем. Позже снились кошмары, от которых часто просыпалась. В итоге: чувствовала себя «разбитой», а на душе было пусто. В её голове было всего две мысли: где найти няню? Как объяснить своё отсутствие на работе на время её поисков? «Курносики сопят, но скоро проснуться, – глядя на малышей, подумала она, надевая домашний костюм и подбирая волосы. – Можно плюнуть на всё и остаться дома с детьми, тогда я подведу не столько отца, сколько компанию. Чтобы закончить начатое, мне нужны месяца два, а для этого нужно найти няню. Я позвоню Кате, посмотрю объявления на сайте, обращусь в агентство. Сегодня суббота и все службы работают. Прорвёмся, ребята. Мама найдёт выход, – Ксения вздохнула. На её телефон пришло сообщение. Оно содержало три фото, на которых был муж и няня. Утверждать, что именно он был на фото, не представлялось возможным – на фото не было лица. Лишь татуировка на груди и подбородок, при увеличении, были похожи. В груди неприятно кольнуло, а на глазах появились слёзы. – Ваша няня хочет окончательно меня добить. Я сама не идеальна, и давно принимаю людей, какие они есть, не пытаясь изменить. Что я делала не так или не делала? Как мне теперь быть с вашим папой? Не думала, что когда-нибудь передо мной встанет этот вопрос. Но я не смогу сделать вид, что ничего не произошло, мало того, оно произошло в моём доме. Пусть это будет правда, полуправда или ложь, она имела место. Её допустили невольно или с молчаливого согласия. Какая разница? А если бы я застала их не в гостиной, а в спальне? Даже с моей скудной фантазией, можно сойти с ума от такого её развития. За что мне всё это? Почему меня нельзя просто любить, не используя и не предавая? Я не боюсь остаться одна с детьми, Виктор Николаевич сможет мне помочь, работать умею, я не первая, кому так «повезло». Ксения вытерла нос, глаза и вышла на кухню, где «столкнулась» с мужем.
– Доброе утро. Дети спят? – спросил он, пристально глядя на жену. Вид у него был скорее встревоженный, чем виноватый.
– Добрым называть его рано, а дети спят. Не нужно на меня так пристально смотреть. Ничего нового не увидишь. Со мной всё в порядке. Ты спал в парадном костюме, а почему не переоделся?
– Не хотел тебя беспокоить, да и не спал я – бессонница после вчерашнего. Пытаюсь приготовить завтрак. Кофе будешь?
– Нет. Ты присмотри за детьми, они скоро проснутся. Мне нужно умыться. – Она отсутствовала минут пять. – Мне прислали пикантные фотографии. Это и есть инструмент шантажа?
– Да. Я не хотел тебе огорчать. Ты можешь меня выслушать и понять?
– Выслушать могу, а вот понять не обещаю.
– Присядь. Фотографии, которые тебе прислали, могли быть сделаны только перед твоим днём рождения, когда ты посещала салон. Тебя не было часа три. Судя по снимкам – это не монтаж, и сделаны они в комнате Макса на телефон с метрового расстояния. Я не знаю, что между нами было, но заметил одну деталь, которая наводит на мысль. Ни на одной из них нет моего лица. Тебе это не кажется странным? Ты когда меня видела в беспамятстве? Вот и я не помню. А что, если я сплю и это постановка? Это не оправдание, но согласись, что я могу оказаться прав. Ты допускаешь, что я позволил бы себя сфотографировать в такой момент?
– Ты, действительно, проспал в тот день до вечера, а Светлана убеждала меня в том, что у тебя «закончился запас прочности». На фото есть твоя татуировка на груди, а лица, ты прав, нет ни на одной. Хотя, куда правдоподобнее было бы снять выражение лица.
– Через
