«Сказка о влюбленном королевиче и ведьме-сиротке»Я бы вечность стояла, там, наверху.
Или даже две. Если подумать, две вечности – всяко лучше одной. Особенно, если рядом человек… который… которому…. Проклятье, правильный человек. Просто правильный и все тут.
Может, и не самый красивый.
И не сказать, чтобы харизматичный. И брутальности у того же Лассара точно побольше, но только с ним мне спокойно. И даже пропасть, раскрывшаяся под замком, не пугает.
А главное, я чувствую, что тоже нужна.
Вот всей своей демонячьей, чтоб ей, шкурой чувствую. И от этого только гаже. Потому что… потому. И сказать-то нечего.
Молчу.
Слушаю. И тихо радуюсь, потому что ни одной из принцесс, сколь бы прекрасны и талантливы они ни были, он этого не расскажет. Не в ближайшее время.
Эгоистично?
Я ведь демоница. Пусть немного, на кончике хвоста, но все-таки… а демоницам эгоизм к лицу.
– Тьма могла попасть туда… очень и очень давно. Я читал, что в Империи многие вещи были измененными, – Ричард вытянул ноги. И на меня он не смотрел. А я вот на него посмотрю. Пока он не видит, потому что… не стоит обольщаться. И травить себя ложной надеждой. – Там создавали удивительные артефакты. Мечи вот…
– Зеркала?
– И они. Наверное. Главное, что со временем зеркало очнулось. Не знаю, что его разбудило. Может, время пришло, а может… она сама? Решила разобраться? Или просто держала рядом, поила силой, пока той не стало слишком много. Какая теперь разница?
Никакой. В этом он прав.
– Но тьма позвала её. И она откликнулась. Потом… тьма подчинила её разум. Хотя, конечно, все равно не понятно. Куда подевался ребенок? – он посмотрел на меня, будто я могла знать. А я… я не отвела взгляда. И мы так сидели, пялились друг на друга.
Два подростка на завалинке.
И странно, и смешно, и страшно взгляд отвести, будто… будто предашь кого-то этим.
– Я не видела, – я нарушила молчание шепотом. – Но если допустить, что она… он… она могла его спрятать?
– Куда? В Зеркало?
– Нет. А… – мысль показалась на диво логичной. – Твой предок, ты сказал, что он вернулся в замок и нашел только мертвецов.
Ричард осторожно кивнул.
– Но… он проверял?
– Мертвы ли они?
– Все ли мертвы. Смотри, она ведь не сразу забеременела… а потом и беременность – это же не быстро. Это девять месяцев целых. За девять месяцев многое успеть можно. Например, найти помощника. Или помощников.
Кого-то, кто тоже взглянет в проклятое зеркало. И коснется спрятанной в нем тьмы. А потом пожалеет молодую госпожу, вынужденную жить с нелюбимым.
Кого-то, кто станет служить верой и правдой.
Кто-то…
– Она родила… может, она бы хотела уйти раньше, но твой предок не позволил бы, верно?
Кивок.
– А потом беременность. С пузом наперевес по горам не побегаешь. Даже если ты одержимая.
Хотя, что я знаю об одержимости?
– И вот все сложилось. Он уехал. Роды… случились. И что-то пошло не так.
– Думаешь?
– Не знаю, – честно ответила я. – Но мне так кажется. Она не производила впечатления маньячки. Да, слегка темненькая и себе на уме. Но зачем убивать всех? Вот просто развлечения ради?
– У демонов свои представления о веселье.
Вот только не надо на демонов вину скидывать. Демоны… они ведь тоже разными бывают. Да и вообще, если подумать, они в этот мир не рвались.
Их сюда тянули. И не затем, чтобы чаем с плюшками попотчевать.
– Все одно. Если бы она была одержима убийством, сорвалась бы раньше. Хотя… роды… роды – это сложно. Вдруг что-то не заладилось. Или… ребенок родился таким, что её одержимость стала понятно? Возможно ведь?
– Более чем. Та тьма влияет на все живое. И дети беззащитны перед нею.
– Тогда… – я прикусила губу. – Тогда она уничтожала свидетелей? Или вовсе… если хотела уйти сама, то… то множество мертвецов и пропавшие жена с ребенком. Это походило бы на что?
– На безумие.
– А вот… вот, скажем, если добавить, что родственникам твоего предка она не нравилась? И какие-нибудь следы… он ведь мог подумать, что кто-то из родных расстарался? Избавил бы от неправильной жены?
Нехороший вопрос.
Неудобный.
И Ричард стискивает зубы. Желваки на лице его обозначаются резко. И видно, что сама мысль о подобном ему неприятно.
– Да. Шанс был. И… тьма так и действует. Она норовит стравить друг с другом. Ищет слабости. Вгрызается. Я…
– Ты не слабый.
– Отец так не считал.
– По-моему, с ним тоже не все ладно было.
– Почему?
– Потому что не может нормальный человек без причины вдруг превратиться в конченного отморозка. Вот отморозок нормальным притворяться может. И довольно долго. А чтобы наоборот… ты ведь помнишь его. Ты сам сказал. Он сперва любил и тебя, и твою мать. А потом началось… и если неспроста? Зеркало опять же.
– Я не помню того зеркала, которое ты описываешь.
И в это я охотно верю.
– Я тебе его покажу, – пообещала я. – Но если к началу вернуться, к тому, что было давным-давно. Смотри, она родила ребенка и… и отдала его кому-то. Чтобы его унесли… куда-нибудь унесли. Подальше от замка.
– Почему сама не ушла?
– Ослабела? Роды – вещь такая, – я задумалась, поскольку это объяснение, пусть и казалось логичным, но все одно что-то не то. – Или… не смогла? Ты говорил, что не способен уйти надолго. И Ксандр вон вернулся. А если она тоже? Если тьма её привязала?
А еще она могла понимать, что происходит. С нею. С этим местом. И… и наверное, это сводило с ума. Меня бы точно свело.
И если так… она возненавидела мужа? Сам замок? Всех, кто вокруг?
