всего замечателен по своей дурной игре Гёте; а между тем, какого ума, какой душевной теплоты и глубочайших соображений исполнены письма его к графине Штольберг о Преферансе!
Курс Преферанса
Практическая сторона
&1. В практическом отношении Преферанс есть договор трёх сторон о взаимном друг друга ограничении, или, говоря общепонятным языком, о взаимном друг друга обдувании. С первого раза определение это покажется невероятным: спросят: как могут три стороны согласиться обдувать друг друга, т. е. обдувать самих же себя? Очень просто. Они заключают меж собой таковой договор: как только одна из них захочет усилиться насчёт двух остальных, сии последние объявляют себя врагами её, соединяются узами теснейшей дружбы и стараются всеми силами не допустить преобладание первой. Этот чудный союз, послуживший образцом для политического равновесия Европы, явился только в новейшее время. Коалиция не была известна древним, и Гиббон красноречиво описывает, как, под конец Империи нравы Римлян развратились до того, что решительно невозможно было никому ходить в вист! Каждый старался топить другого и тонул сам. В новейшие времена мы видим совсем противное: вистующие сохраняют между собой нежнейшую дружбу, и только тогда топят друг друга, когда видят, что вместе с тем могут утопить и играющего. От того, вы нынче часто услышите: «А, сам сяду, да уж и его усажу!» (т. е. играющего). Кто притом не знает, что ныне уж, один из вистующих, обеспеченный своими взятками, часто сносит вернейшие (в возможности), напр., тузов, чтоб дать только взять товарищу!.. Такие трогательные примеры великодушия, следствие везде распространяющейся гуманности, достойны быть преданы отдалённому потомству в мраморе и бронзе! — Я сам был свидетелем, как один почтенный человек, украшенный сединами и окружённый счастливым семейством, снёс от себя туза, короля, и маленькую масти, чтоб только дать своему товарищу взять на валета… Победивши, сей последний держался за него, как утопающий за соломинку, и когда был спасён, то бросился обнимать избавителя. Слёзы непритворной радости блестели на глазах его, и все присутствующие умилённо плакали…
&2. Садясь в Преферанс, кроме специальных познаний, должно иметь непоколебимое присутствие духа, единство цели и сосредоточенность мысли. Великая игра сия требует соединения в одном лице предприимчивости полководца, настойчивости дипломата и глубокомыслия учёного. Древние приступали к ней, очистив себя наперёд жертвой, и, как говорили — manibus puris. Мы, новейшие, садясь в Преферанс, должны сохранять как в лице своём, так и в движениях, отпечаток достоинства. Никакое тревожное или суетное чувство не должно пробегать по душе нашей. Закройте ваши помыслы непроницаемой для противника завесой. Пусть лицо ваше ничего не выражает, кроме чувства собственного достоинства, не оскорбляющего впрочем достоинства других. Тогда все скажут: «Какой прекрасный человек», и будут играть с вами спустя рукава.
&3. На счёт присутствия духа и предприимчивости, многие имеют весьма ложные понятия. Я видел людей, которые безумно расточают врождённую им храбрость и врываются в отчаянные игры почти без оружия (т. е. без взятки). Правда, дела их увенчиваются иногда блистательным успехом, но увы! слишком кратковременным: грозный расчёт чаще всего падает позором на голову их, опустошением на карман! Не таково присутствие духа мужа испытанного! К нему должно идти путём мышления и глубочайших соображений. Должно сказать себе: «Сажусь не для того только, чтоб выиграть, но и не для того, чтоб проиграть. Сохраню мои силы в счастии и несчастии; отниму всё, что только можно и за своё постою до последней». Поэтому, садясь в Преферанс, не только не должно хвастаться перед другими, говоря: «я, нынче, господа, обрежу вас», но даже и подумать о том перед самим собой.
Приведём разительный тому пример из древнего мира: Когда Аннибал запугал Римлян своими победами, они выслали к нему Фабия, старика чрезвычайно тонкого и замысловатого. Прибыв к войску, он тотчас понял, что тут силой ничего не возьмёшь. Тогда он прибегнул к хитрости и отправился в стан к Аннибалу, будто бы для переговоров. Аннибал его принял очень вежливо и приказал поставить самовар. Так-как дело шло уже к вечеру, то хозяин спросил у Фабия: «А что, не хотите ли в Преферансик?» — Нет, — отвечал Фабий, — я плохо играю. «Ничего, мы сядем по маленькой». Сели и записали по XXX (Тогда записывали римскими цифрами)
— Разве, — сказал Фабий, — для занимательности игры, не поставить ли нам в пульку судьбу Рима и Карфагена? От этого и казна больше выиграет, и нам будет…
— Почтеннейший, — перебил его Аннибал, — оно так, казна действительно больше выиграет, да ведь я вас обдую…
— Это ещё не известно.
— Обдую непременно. В Карфагене я обдувал весь свет. Тогда записывали римскими цифрами
— Ну, это ещё не известно.
Слово за слово; поспорили. И в то время, как Аннибал, ставя Фабию ремиз за ремизом, хвастал и смеялся, старый Римлянин тихо взывал к богам: «Бессмертные! сел не для того только, чтоб выиграть, но и не для того, чтоб проиграть» и проч. между тем, счастие к Аннибалу валило чертовское. «А что, а что!» — кричал он в восторге: «вот вам ещё ремиз!» — Ничего, — отвечал Фабий: — finis coronat opus. «Какой тут finis — смотрите — я в малине». — Finis corona opus — повторял упрямый старик. И действительно: под конец Аннибал как-то зацепился и поставил 3 ремиза. Это его взбесило. «Играю — говорит — в червях». И не смотря в карты, он объявил игру, и поставил ещё 5; потом, дальше, дальше. Кончилось тем, что Аннибал проиграл Фабию все деньги, вещи, дорожную свою шкатулку, войсковой багаж, и пр., и со стыдом бежал зимовать в Капую
(Тит Ливий, Книга III, стр. 281)
&4. На счёт глубокомыслия, можно сказать только одно: наблюдайте ваших противников так, как будто бы вы доктор душевных болезней т. е. старайтесь прежде всего узнать — кто они такие; чин, имя и фамилию каждого; сколько от роду лет; какого поведения; женат ли и на ком; обладает ли даром красноречия, или только просто даром слова; употребляет ли горячительные напитки и в какой мере; не начальник ли? если начальник, то каков с подчинёнными, а если подчинённый, то как аттестуется с начальством и не было-ль в жизни его особенных каких-либо происшествий? Ибо, иному стоит сказать раза три: «И я куплю», чтоб заставить его проиграться; а другого не собьёшь с толку даже рассказом о том, как Наполеон бежал из России.
&5. Не развлекайтесь в игре никакой земной страстью или суетным помыслом. Если вы женатый человек, лучше, чтоб жена была подальше; но впрочем, оставлять
