Книга Остров для особенных (сборник) - Хельга Лайс

такое прижимается к её голове. Когда она беспокойно замычала, у Ричарда вырвался истошный вопль: «Я не хочу, пожалуйста!». Но безжалостный старик надавил со всей силой на курок, от чего у мальчика заболел палец. Послышался оглушительный выстрел и глухой звук упавшего громадного тела. Тело, которое покромсают и дадут мальчику на съедение. Единственный друг превратится в отбивную. Ричард, не вынеся жестокой правды жизни, после этого неделю лежал в постели, страдая от нервической лихорадки. Один раз ему принесли суп, в котором плавали куски мяса. Истерика, брошенная на пол тарелка, гнев дедушки, подкрепляемый толстым ремнём, и снова мучительное забытье в бреду. – Ты переполнил чашу дедушкиного терпения! Пускать сопли по животным – удел слабоумных! Если животное не являет собой пищу и одежду, то пользы от них никакой! Нечего разводить эти сантименты! – первое, что услышал от матери Ричард, оправившись после потрясения. То, что так хотелось забыть, вновь ожило в памяти. Только теперь роль деда с матерью выполняет гангстер, а вместо коровы – Ава. В горле предательски пересохло, и изо рта вылетали едва разборчивые обрывки: – Да… У тебя есть право на развод… Ава не заметила, как пепел с её сигареты упал на округлый носок левой туфли, настолько не совпали слова Ричарда с тем, что так хотелось услышать. – Ричард, что с тобой происходит? Я тебе надоела? Говори только правду, а то мне начинает казаться, что ты постоянно лжёшь. Требование немедленного и правдивого ответа подкрепилось приличным ударом её руки о грудь Ричарда, который доселе не мог похвастаться атлетическим телосложение, а за последние дни он и так превратился в донельзя худощавого мужчину. Поэтому место удара заболело, однако душевные метания волновали его куда сильнее. – Ава, я должен тебе в кое-чем признаться… Ты только, пожалуйста, не перебивай и дослушай до конца. Мне очень сложно признаваться, но дальше некуда деваться. Та молча потушила сигарету об оконное стекло, и уселась на стуле возле небольшого столика. Её внимательный взор устремился на того, кто сумел овладеть её умом за столь короткое время. И за спиной нелюбимого супруга. Ричард присел рядом с ней. Его рука потянулась в сторону Авы, но та тут же отодвинулась. – Наша встреча не была уж такой случайной, но ты подозревала это изначально. – Да, но ты тогда не раскололся… – Прошу, Ава! – С мольбой глянул Ричард, тем самым напоминая о просьбе. – Я знаком с твоим мужем, и он нанял меня, чтобы убить… Мне сложно это говорить. И Ричард замолчал. Стул под ним скрипел, выдавая душевные метания. Он не смел поднять глаз на сидящую рядом любимую. Той потребовалось несколько минут, чтобы прервать тишину. – Меня. Убить меня… – Ошеломленно продолжила Ава, не глядя на Ричарда. В глубине души таилась догадка, что новый возлюбленный не тот, за кого себя выдаёт. Иначе как она могла объяснить, что не бросилась прочь из номера, не в силах перенести предательство от человека, к которому она желала уйти? – Но я не могу это сделать! Черт меня дёрнул согласиться! Нет мне прощения… Ава посмотрела на чёрное, как её жизнь, небо за открытой балконной дверью, затем снова на того, кто казался олицетворением мужчины, ради которого можно и на край света укатить. Её достойное кисти художника лицо исказилось кривой усмешкой, а глаза и вправду превратились в ледышки. – Это ещё почему не можешь? Влюбился, что ли? Ричарду стало невыносимо от плохо скрываемого презрения. – Я не убил бы тебя в любом случае. Вообще никого. – Да ты чертов слабак! Поди ещё и деньжат взял, да? Мой муж явно переоценил твои амбиции киллера! И в комнате эхом раздался её смех. Но мужчина не останавливал Аву, понимая, что ей необходимо выплеснуть свои чувства. Поэтому её тирада осталась безответной. Посмеявшись вволю, она продолжила: – Уж не думала, что так облажаюсь! Втрескаться по уши в наёмного убийцу! Боже, какая же я дура! Так за что меня приказали убрать? За невыполение супружеских обязанностей? В голове Ричарда тут же проявилась картина того, как эта богиня делит ложе с жирным уродом… Даёт себя… Отвратительное зрелище! – За то, что ты сорвала его операцию, из-за чего он лишился подчинённых, но обрёл на своём хвосту чересчур принципиальных копов. – Да ладно? – с возмущением воскликнула Ава, – с какой это я радости так поступила бы? – Так это не твоих рук дело? – Нет, конечно! Хотя он давно напрашивается на электрический стул, но у меня кишка тонка выдавать его с потрохами! Мне известно о том, как он подкупает полицию и даже чиновников, а те не трогают его в ответ. Диву даюсь: таких, как он, наберётся достаточно, но только ему удаётся выходить сухим из воды. Не раз доводилось слышать как его называют Акулой. Что ж, метко сказано. Ричард тяжело воспринимал услышанное. Раньше им двигала хоть какая-то цель: наказать предательницу, оплатившую своему мужу чёрной неблагодарностью. Его одурачили, как последнего простофилю. Поди и деньги в чемодане – ненастоящие, хотя вытащенные оттуда пара пачек банкнот не вызывали ни у кого подозрений. Теперь он верил исключительно ей. Ещё тяжелее стало от осознания того, что любимая женщина испытывает к нему ненависть и отвращение. И не мог судить её за это: он заслужил. По крайней мере, она знает правду. Так что врать больше нет смысла, как и жить… Можно и погибнуть от рук какого-то головореза, посланного безжалостным мужем Авы. Но кто защитит её? – Теперь ты все знаешь. – Что мне от того, что я знаю? Лучше бы ты меня задушил подушкой, пока я спала! Как мне жить с тем, что один яро желает меня прикончить, хотя мотивы по-прежнему остаются загадкой, а другой за все время нашего знакомства нагло врал в лицо, и вообще обязан стереть меня с лица Земмли! Ну, уж спасибо! Высказав это, Ава впервые расплакалась. Ричард, как заворожённый, следил, как стекают струйки по её скулам, а затем и по впалым щекам. Ему хотелось обнять девушку и пообещать, что с его стороны будет приложено немало усилий, чтобы спасти ее. Но Ава, заметив робкие поползновения в её сторону, вскочила со стула и побежала в сторону выхода, не забыв при этом схватить сумочку. Сидящий на своём месте Ричард вздрогнул, когда дверь за ней со стуком захлопнулась. Казалось, что тишину прорезал звук выстрела. «Интересно, как долго мне осталось влачить жалкое существование? Час? Два? День?» – и все же, он больше опасался за Аву. Следовало её задержать и увести в неизвестном направлении. Правда, при этом пришлось