Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
бартеру между галереей и торговой конторой, видимо, было положено в апреле 1931 года, когда в Третьяковку поступили десять принадлежавших «Антиквариату» икон XV–XVI веков (атрибуция того времени). Сначала, как следует из акта передачи, галерея получила их во временное пользование, но все они впоследствии остались в ГТГ. Иконы из «Антиквариата» продолжали поступать в Третьяковскую галерею и в 1933, и в 1934, и в 1935, и в 1936 году. Передача икон «Антиквариата» в Третьяковскую галерею продолжалась и после ликвидации торговой конторы в 1937 году.
Был ли равнозначным обмен иконами между Третьяковской галереей и торговой конторой «Антиквариат»? В численном отношении галерея, видимо, получила из «Антиквариата» икон больше, чем отдала на продажу. Можно предположить, что основная масса, по предварительным оценкам сотни икон, поступили в галерею в результате ликвидации «Антиквариата» и представляли собой его непроданный товар. Однако эти предположения требуют уточнения на основе учетных документов галереи, прямого доступа к которым у сторонних исследователей нет.
Соотношение цен на отданные и приобретенные иконы во время обмена было не в пользу галереи, так как цены диктовал «Антиквариат». Его эксперты пересматривали и занижали оценки сотрудников Третьяковской галереи. В 1934 году цены, установленные экспертами «Антиквариата» реставраторами Николаем Павловичем Пахомовым и Михаилом Ивановичем Тюлиным, были в два-три раза ниже оценок Некрасова, заведующего секцией (позже отдел) феодализма, где находились иконы. Так, икона XVII века «Огненное восхождение Пророка Илии», ранее принадлежавшая собранию Остроухова, была оценена Некрасовым в 450 рублей, оценка же торговцев составила 200 рублей. Икону «Преображение» Некрасов оценил в 700 рублей, а эксперты «Антиквариата» – только в 250. Семь икон из чина XVI века были оценены Некрасовым в 2500 рублей, а торговцы дали за них только 1400. Если бы Главнаука утвердила цены Некрасова, поддержав финансовые интересы Третьяковской галереи, то ее долг «Антиквариату» в 1934 году уменьшился бы на 14 550 рублей. Однако рукописная резолюция Кристи «Список и расценку Торгсина49 утверждаю. Вещи выдать» говорит о том, что интересы торговцев взяли верх. Вместо более 14 тысяч рублей в погашение своего долга Третьяковская галерея в конце 1934 года смогла перечислить только немногим более 8 тысяч рублей. Неудивительно, что выплата галереей долга «Антиквариату» растянулась на годы.
Цены на иконы, отданные из галереи в «Антиквариат» в 1935 году, были ниже оценок 1934 года. За исключением трех икон, оцененных в 100, 175 и 225 рублей, все остальные были отданы за 50, 30, 25, а то и вовсе 10 рублей. Некоторые из этих икон оказались у Ханна и в результате продажи на аукционе в 1980 году принесли его наследникам десятки тысяч долларов. Так, икона XVI века «Рождество Христово» из собрания Е. Е. Егорова, которую в 1935 году «Антиквариат» получил из Третьяковской галереи за 50 рублей, то есть, согласно советскому официальному обменному курсу того времени, примерно за 25 долларов, была продана в 1980 году за 70 тысяч долларов. Бывшая икона Исторического музея «Явление Богоматери Св. Сергию Радонежскому», отданная Третьяковской галереей в «Антиквариат» за 30 рублей, ушла с торгов «Кристи» за 12 тысяч долларов. Высокие цены 1980 года объясняются, конечно, не тем, что эксперты ГТГ 1930‐х годов не понимали ценности продаваемых икон, а совершенно иной рыночной конъюнктурой. В 1935 году за 23 иконы, отданные в «Антиквариат», Третьяковская галерея смогла перечислить в счет своего долга только 1155 рублей.
В 1936 году цены на иконы, отобранные из Третьяковской галереи на продажу, были выше цен прежних лет, достигая 400–500 рублей за икону. Но свидетельствует ли это о благоприятном для галереи изменении условий обмена? Возможно, более высокие цены были связаны с тем, что «Антиквариат», имея теперь среди клиентов таких состоятельных людей, как Ханн, требовал выдачи произведений искусства более высокого художественного значения. Стоимость икон, отобранных из ГТГ на продажу в 1936 году, составила около 5 тысяч рублей.
Следует сказать, что ГТГ отдавала не только иконы. Книга учета изделий из драгоценных металлов свидетельствует, что по состоянию на август 1934 года из галереи были выданы более 80 предметов: чаши, потиры, лампады, кресты, кадила, сосуды для мира, лжицы, звездицы, наугольники и средники с окладов евангелия, оклады и венчики с икон, а также украшения и бытовые предметы из ценных металлов. Бóльшая их часть пошла на переплавку.
Общая сумма, «вырученная» галереей за иконы с начала продаж, включая и отданные в 1931 году в Госторг три иконы Остроухова, вряд ли превысит 15 тысяч рублей, тогда как по состоянию на март 1936 года долг Третьяковской галереи «Антиквариату» составил 20 231 рубль. Вероятно, Третьяковская галерея так и не успела полностью выплатить эту сумму до ликвидации «Антиквариата» в 1937 году. Если бы советское руководство не упразднило «Антиквариат», то галерее пришлось бы и дальше расплачиваться своими иконами.
Цены, по которым «Антиквариат» смог продать бывшие иконы Третьяковской галереи иностранцам, мало отличались от тех цен, по которым торговая контора получила иконы из этого музея. Нажиться на иконах Третьяковской галереи торговой конторе не удалось. Так, Ашберг за десять икон Третьяковской галереи заплатил 1575 рублей. «Антиквариат» на этой сделке заработал всего лишь 125 рублей.
ГЛАВА 2. О ЦЕНАХ НА ИКОНЫ
Фальшивки за копейки? Неизвестное искусство. Законы рынка. Икона за 150 рублей: «безумное расточительство». Между молотом и наковальней. Принцип меньшего зла
Цены 1930‐х годов на иконы, с точки зрения современного человека, выглядят очень низкими, что служит одним из главных доводов для тех, кто считает, что красные купцы сплавляли на Запад бросовый товар и подделки: дескать, Советы торговали честно, отдавали фальшивки за копейки. Однако продажные цены на иконы 1930‐х годов необходимо рассматривать в контексте исторической и рыночной ситуации не нашего, а сталинского времени. Цена в несколько сотен рублей за икону в 1930‐е годы вовсе не была бросовой. Сравнение покупательной способности денег, уровня зарплаты и стоимости жизни того времени, а также цен, которые устанавливали на иконы эксперты ГМФ, ГТГ, «Антиквариата», свидетельствует, что цена в несколько сотен рублей в то время и была «красной» ценой добротной и даже очень хорошей иконы. Следует напомнить, что долг Третьяковской галереи «Антиквариату» за десятки прекрасных икон, полученных к 1936 году из торговой конторы, составлял немногим более 20 тысяч рублей. Это значит, что первоклассные произведения искусства, которые в наши дни составляют собрание галереи, а некоторые входят в ее постоянную экспозицию, были оценены в 1930‐е годы всего лишь в несколько сот рублей каждая.
Кто-то может возразить, что в то же самое время цены «Антиквариата» на произведения западноевропейского искусства
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 79
