истинное положение на фронте, подлинную роль советских войск-освободителей. Но для этого требовалась санкция центра. Мариана передала основную радиограмму: «В Катовицах формируется пулеметная рота №. Командир — майор Фокке. Личный состав 500. Направление Краков. Пехотный полк № передислоцировался в направлении Перемышль (подробности дополнительно). В нашем районе дислоцируется отдельный гренадерский маршевый батальон (номер дополнительно). Моральное настроение солдат падает. Есть дезертиры». Затем передала еще одну коротенькую: «Немцы усилили антисоветскую пропаганду. Разрешите заняться разъяснительной работой среди населения».
Через несколько минут была получена ответная радиограмма из центра: «Благодарим. Продолжайте разведку. Подберите агитаторов из поляков, снабдите сводками информбюро. Соблюдайте строгую конспирацию».
После этого Юзек и Мариана работали всю ночь. В душном бункере горела карбидка, воздух был пропитан гарью.
Гриша с Андреем ушли на «акцию», так они называли свои вылазки. Это выражение перешло к разведчикам от польских партизан. Они вели постоянное наблюдение за движением по железной дороге.
Оля свернулась на сколоченной из досок кровати. Она целые сутки не спала, ходила в разведку, и теперь Юзек и Мариана разговаривали шепотом. Даже чихнуть или кашлянуть не решались, чтобы не спугнуть чуткий сон товарища.
Вначале Мариана диктует, а Юзек пишет. Потом оба переписывают текст вновь и вновь. Так рождаются листовки. Мариана отстает от Юзека. Она недостаточно знает польскую грамматику и боится выдать себя. Ведь она молдаванка, а не полька. Но Юзек и все, кто знает пани Нелю, убеждены, что она полька.
Уже выросла целая пачка листовок. В них кратко, но ясно сообщается положение на фронтах. В конце крупными буквами написано:
«Друзья поляки! Немцы вас обманывают. Советский Союз победит. Его цель — помочь полякам освободиться от фашистов. Польша будет свободной и самостоятельной. Советскому Союзу не нужны чужие территории. Боритесь! Наносите фашистам удары с тыла. Это ускорит освобождение Польши.
Hex жие вильна Польска!»
На следующий день Юзек нашел надежных людей. Они быстро распространили листовки среди населения. Позже разведчики с удовольствием узнали, что число листовок выросло почти в сто раз. Члены «Армии Людовой» размножили их и распространили в народе.
Немцы рассвирепели. Они устраивали облаву за облавой.
Активизировались и фашистские прислужники.
Выполняя приказ «правительства» Миколайчика, они стали охотиться за советскими парашютистами, находящимися на территории Польши, ловили и убивали польских партизан, коммунистов. Надеясь, что этот приказ является тайным, аковцы действовали скрытно. Они всячески старались разыскивать советские группы, но безуспешно. Тогда они решили для этой цели использовать Юзека.
Однажды в воскресенье Юзек отправился в костел. Несмотря на прогрессивные взгляды, молодой поляк, как ни странно, был очень религиозен. Его мучила совесть, что он больше двух воскресений не бывал в костеле. Он не раз удивлялся Мариане:
— Як пани Неля може? Костел обязателен для каждого поляка и полячки. Это наша клятва с детства, — говорил он Мариане и вспоминал польскую клятву, которую она так тщательно изучила еще год тому назад:
«Кем ты естеш?
Поляк малый.
В цо ты вежешь?
В орял бялый…»
и так далее. Но она каждый раз отвечала коротко, стараясь не обидеть его религиозных чувств:
— Я, пан Юзек, верю в бога без ксендза. Сердцем верю.
И вот в этом-то костеле, святом, как верил Юзек, месте и схватили его аковцы.
— Парашютисты или смерть, — объявили ему прислужники Миколайчика. — Радистка вместе с рацией нам нужна.
Юзек сразу прикинул обстановку: откажись он сразу, его не выпустят, И он решил схитрить.
— Уже давно я о них ничего не знаю. Несколько месяцев, как они ушли из наших краев. Нужно время, чтобы найти их, — сказал он. Желая проверить, знают ли аковцы местонахождение группы разведчиков, он спросил:
— А может, панове, знают, где они? Может, подскажете?
— Знали бы, тебя не спрашивали. Ты один можешь указать их местопребывание. Это приказ нашего командования, — заявил офицер. На всякий случай он приказал арестовать Юзека.
Но не зря Юзек изучил повадки аковцев. Сейчас это ему пригодилось. Юзеку удалось бежать.
Он рассказал Мариане о приказе из Лондона и требованиях лже патриотов Польши.
— Идиоты! Они думают, что я продаюсь за деньги. Радиста подай им. Они не знают, какое место этот радист занимает в нашей жизни! — при этих словах он поцеловал руку Мариане.
— Вам, Юзек, придется сейчас законспирироваться строже, как и нам, — сказала Мариана. — В ближайшие дни переменим место. Есть приказ отойти дальше в тыл.
— Я самый счастливый человек, — сказал Юзек ночью Андрею, лежа рядом с ним в кювете около железнодорожного полотна. Они выжидали благоприятной минуты для перехода дороги.
— Вам, русским, наверно, трудно понять человека, который рвется на волю, а его держат в клетке, как узника. Сколько лет мы уже невольники. А теперь, может, даст бог, и поляк вздохнет свободно. Я могу сейчас горы сдвинуть, чудеса творить, — горячо шептал Юзек на ухо Андрею.
— Ш-ш-ш! — Андрей пожал ему руку. Невдалеке послышались шаги. Разведчики всмотрелись в темноту. Прямо на них двигались два солдата. Андрей дернул шнур, предупреждая Мариану, Гришу и Ольгу. Те лежали метров на сто правее, охраняя рацию. Все прижались к земле, пережидая, пока немцы обойдут свои участки и вернутся в сторожку. Тогда разведчики должны перебежать дорогу. Это было нелегким делом. Откос очень круто поднимался к полотну. Достаточно кому-нибудь из разведчиков сорваться с откоса, чихнуть или кашлянуть, как их тотчас обнаружат: при сторожке всегда дежурит взвод солдат.
Группа рассчитывала после перехода железной дороги заминировать полотно, а встреча с солдатами охраны может провалить все дело вообще.
Как только тройка получила второй сигнал, что означало «время перелезать» — Мариана, Ольга и Гриша тихо поднялись к полотну, ползком перебрались через линию и незаметно спустились в кювет. Потом поднялся Андрей и заложил мину под рельсы.
Юзек остался последним. Его задачей было прикрывать отход товарищей, отвлекая на себя огонь патрулей в случае тревоги.
Гриша, Мариана и Ольга ушли подальше и укрылись в условленном месте. Время тянулось томительно долго.
— Что-то мешкают наши, — шепнула Ольга. — Как-бы не обнаружили их.
— Не поднимай панику, — сердито зашептал Гриша. — Что-нибудь было бы слышно, а так тихо.
— Ой, боюсь, — прижалась Ольга к Мариане. — А ты?
— Тоже. Но не разговаривай.
— Сказано бабы, — сердился Гриша. — Не могут без разговоров.
Девушки замолчали. Кругом было тихо. Холод забирался под одежду, ноги окоченели моментально, руки тоже.
Все трое вглядывались в непроницаемую темноту. Вот, наконец, идут. Но не двое, а трое. Почему? Гриша взялся за автомат.
— Ольга, приготовь гранату, — приказал он. — Стрелять по моему сигналу.
…«Неужели все? Какой глупый
