и груза, поэтому на большинстве этих катеров вооружение не ставилось.
Десантники могли вести огонь прямо с борта катера из личного и группового оружия, а перевозимые танки из башенных орудий. Эти суда были рассчитаны и на это.
«Току дайхацу», якобы даже держал на плаву отдачу от выстрела 155-мм орудия, установленного в грузовом отсеке…
Но это, скорее всего фейк от какого-нибудь интернетского экспЭрда, который и на «Т-26» - всё норовит гаубицу какую помощнее втулить, чтоб гонять на этом уродце Гудериана по лесам Белоруссии.
Физику надо было в школе учить, товариччч!
И особенно Третий закон сэра Исаака Ньютона.
Благодаря простоте конструкции и технологичности, «Дайхацу» строились массово и в огромных количествах. До конца войны на Тихом океане, японской промышленностью было спущено на воду 4439 таких судов - в том числе и, когда нужда заставила - 1140 деревянных «Мокусей Дайхацу» упрощённой конструкции.
Как уже говорилось, десантные катера «Дайхацу» проектировались и строились по заказу сухопутных войск.
Но те на этом не успокоились, не остановились!
Японская армия имела просто невероятно большую самостоятельность и свои собственные морские силы, общей численностью в триста тысяч человек. Это выше нашего понимания… Но ещё до войны армейские генералы заказывали собственные корабли и, в первую очередь – транспортные.
И вновь оказались впереди планеты всей.
В 1934-м году было заложен «Синсю-мару» - первый в мире штурмовой транспорт специальной постройки, предназначенный для быстрой выгрузки войск и техники на необорудованное побережье. Десантный корабль-док нёс 29 десантных барж «Дайхацу» и 25 малых барж «Сёхацу», с помощью которых мог одномоментно высадить 2200 солдат со всем вооружением и техникой.
Баржи размещались внутри корпуса судна и выпускались при высадке десанта из затапливаемого ангара-дока через люки в бортах. Либо спускались по наклонной аппарели в корме, или же с помощью корабельного крана выгружались через носовой люк.
К декабрю 1941-го года японские армия и флот имели в своём составе десять подобных десантных судов и один штурмовой транспорт. После начала войны с США, в способные нести баржи «Дайхацу» армейские десантные транспорты, было переоборудовано ещё девять судов гражданского образца - водоизмещением от восьми, до двенадцати тысяч тонн.
Какова эффективность боевого применения этих десантно-высадочных плавсредств?
Она, по меньшей мере, впечатляет!
Во время высадки в Палембанге на острове Суматра, спущенные с транспортов «Дайхацу», пересекли под непрерывными атаками британской авиации 20-мильный пролив Банка и утром следующего дня двинулись вверх по реке Муси. Преодолев ещё свыше 60 миль уже по речной глади, уже поздно вечером, морской десант на баржах достиг Палембанга и соединившись с воздушным десантом, захватил нефтеперегонный завод в Пладжу.
Ну и под самый занавес войны – с треском, но вполне достойно проигранной самой мощной мировой державе, в Японской императорской армии появилась самая мощная версия «Дайхацу» - получившая обозначение «Та-Ри» или «Тип 5».
Сохранив оправдавшую себя общую конструкцию, при увеличенном водоизмещении и размерах, судно оснащалось двумя 150-сильными дизелями, имело два 25-мм зенитных автомата и могло перевозить до тридцати тонн груза…
Эээ… Маловато будет!
Эх… Нам бы сразу тонн пятьдесят – чтоб и «КВ с большой башней» мог перевезти и высадить куда-нибудь на Золотые пески.
***
- Самое дорогое и сложное в любой технике – это мотор, поэтому обмен должен происходить по мощности двигателей. Таким образом, за 90-ти сильный «Т-26» - хотим получить полтора этих 60-ти сильных судов, за 400-сильный «БТ» - семь…
Ощерившись дружелюбно-простоватой улыбкой:
- …При оптовом бартере, возможны значительные скидки. Например, за тысячу «Дайхацу» мы могли бы предоставить тысячу «Т-26» или триста «БТ-7».
Опережая естественный вопрос и старясь не моргать, даю пояснения:
- Никаких агрессивных устремлений у Советского Союза нет! С запада мы граничим с братской Германией, с Востока – с дружественной Японией. Да и, наивно и смешно было бы стране, не имеющей полноценного военно-морского флота - планировать высадку морских десантов, кроме как Аральского моря или озера Байкал.
Моя самоирония произвела впечатление: японцы снисходительно ощерились в лыбах.
Ничего… С меня не убудет, а делу - глядишь поможет.
Показывая рукой на карту Советского Союза на стене:
- …Но у нас мало хороших дорог и множество рек, по которым ваши «Дайхацу» - могли бы доставлять людей и грузы в труднодоступные районы северо-востока страны. Вот для чего они нам нужны.
Дав время усвоить информацию, делаю ещё заявку:
- Кроме бартера на танки, Советское Правительство хотело бы купить (или поменять на что-либо полезное для японской стороны) лицензию с полным комплектом чертежей и помощью ваших специалистов для развёртывания массового производства «Дайхацу» на предприятиях СССР.
В Наркомате речного флота СССР – двести с лишним предприятий речного судостроения!
Это я вам скажу, почти на два порядка больше, чем в не так давно образованном Наркомате автомобилестроения – имеющего всего два с половиной завода, если считать за половинку «ЯрАЗ». Если в среднем, каждый из них выпустит до войны хотя бы по десять «Дайхацу» в месяц, то…
От блестящих перспектив у меня случилось небольшое головокружение… Однако могучим усилием воли собравшись, я завершил переговоры:
- Мы также предлагаем японским партнёрам, как можно быстрее приступить к совместному проектированию варианта «Дайхацу» грузоподъёмностью до шестидесяти тонн и затем к скорейшему производству таких судов в обеих странах, из расчёта: наш двигатель – ваше всё остальное.
***
После того, как я умолк, пару минут стояла тишина… Улыбаться перестали все: и японцы и наши – Андрей Яруарьевич Вышинский и переводчики обоих сторон.
Но после «минуты молчания», первым заговорил не японский посол, а Мититакэ Ямаока – военный атташе специально приглашённый мной вместе с ним. Если Ёсицугу Татэкава – бывший генерал, после «Путча молодых офицеров» вынужденный сменить профессию, то последний – представитель Императорского Флота Японии…
Ему видать стало завидно от предложенных «сухопутным обезьянам» плюшек и он что-то залаял в адрес посла.
Тот ему, что-то на том же языке ответил.
Наш переводчик молчал - как Иван Васильевич поменявший профессию и, пришлось даже дёрнуть его за рукав:
- Послушайте, товарищ! Товарищ, можно Вас на минуточку? Хотелось бы, так сказать, в общих чертах понять… Об чём эти косоокие лаются?
Тот, вытаращив на меня глаза:
- Сам не пойму, товарищ Сталин! Какой-то неизвестный мне диалект, возможно с использованием выражений из народного фольклора.
- Понятно… «Непереводимая игра слов с использованием местных идиоматических выражений».
Если моя вышеописанная задумка пролезет, к этому представителю «сумасшедших лягушек26» я чуть позже
