– Вы упомянули Вектор там на поверхности. Тот самый Вектор?
Света ничего не ответила, но это было и не нужно: она и так видела, что Ханна уже все сама поняла.
– То, что убило Алдена… та зараза на звездолете – она же с Вектора, раз Тобин оттуда?
Света так же молчала, наблюдая за тем, как лицо Ханны незаметно меняется с непонимания на полноценное осознание общей картины с принятием правил игры, которая, судя по всему, даже не заканчивалась.
– Не буди его, – неоднозначно среагировала Ханна, – если все то, что я знаю, правда, то ему плевать на всех нас, а узнав, что тут дело не чисто… Просто не буди его. Он не проснется сам, я проследила за этим.
– А Кросс?
Света ответила не сразу:
– Ты привыкла к тому, что тебя окружают те, кому ты доверяешь не меньше своего. В нашей ситуации я не просто так разбудила лишь тебя.
Ханна посмотрела на спящего рядом Кросса, с трудом принимая на мысль неприятные слова, и только обернулась обратно к Свете, как та твердым взглядом указала ей следовать за собой. Наваро стоял у шлюза, проверял костюмы и вооружение.
– Берем нейтрализующие патроны, если что, используем короткоствольный полуавтомат. Холодное оружие, как могу полагать, вполне способное против того, с чем мы можем столкнуться, если все же дело дошло до нарушения карантина?
Свете даже не надо было смотреть на Наваро – и так было ясно, чем на самом деле забиты его мысли. Сама она думала о том же, но только если в себе она уверена, то вот в нем при таких обстоятельствах, как нынешние, – не очень. Это стоило бы придержать в себе – все же в последнее время она усвоила, насколько начинает путать границы между разумной предосторожностью и неадекватной паранойей, – но она все же высказалась:
– Мы не знаем, что там происходит, а значит, ожидать стоит худшего, – ее тон выдал ему почти все ее мысли, – и я не могу не сказать, что жизнь Мойры пусть и, может быть, в опасности, но в первую очередь мы должны…
– Серьезно? Ты? Ты будешь говорить мне такое? – Света молчала. – Я прекрасно отдаю себе отчет во всем! Ты не знаешь, каково мне сейчас, и не можешь поставить себя на мое место!
– Могу, – неровно вырвалось из нее, после чего она продолжила настолько откровенно, насколько Наваро и не ожидал: – Дело не в дочери, нет! Дело в моем бывшем муже, который ждет меня! Ждет, когда я вернусь. Да, представь себе, мы созвонились и… и это был пусть и короткий, но невероятно чудесный разговор. Я лишь мечтать о таком могла! Ты слушал мое сообщение, которое я записала там, на Векторе, к Хью и Климу оно могло попасть только из твоих рук. Даже не смей думать, что я тебя не понимаю. У меня есть шанс начать все сначала – но я здесь и, как никогда, не хочу быть здесь! Ты спрашивал про Вектор? Что там было? Там я узнала, как легко люди, отличные люди, наши с тобой друзья, которым мы верили на службе и в жизни, как они теряют все свои идеалы и предают всех и вся ради личных эгоистичных целей! Я не просто так никому не верю, и я ненавижу себя за это, но иначе никак! Мне пришлось поступить очень плохо, потому что это было правильно, и лишь благодаря этому я вернулась живой! И я молюсь о том, чтобы мне не пришлось поступать так снова!
Наваро не принял это на личный счет: не из тех он был людей, кто падок на такие мысли и эмоции, ему нечего было доказывать. Куда более его заинтересовали слова Светы об их друзьях: Питер, Отис, Тони – первый отправленный на Вектор отряд, дабы под влиянием новых иноземных находок Октавия получила власть над станцией вперед разрешений.
– Я тебя понял.
Света подуспокоилась, словив его понимающий взгляд, после чего принялась одеваться в уже надоедавший бронированный костюм. Вдруг ее почему-то стало немного трясти. Наваро в это время отошел на мостик и показывал Ханне все важные моменты, проводя инструктаж. К счастью, за это время, мельком поглядывая на них вдалеке, Света, походив кругами, разминая все тело, смогла взять себя в руки, отбить озноб, вытереть пот со лба и хорошенько запомнить, что она идет не на Вектор. Наваро вернулся как раз в тот момент, как она уже была в процессе облачения в костюм, который после встречи и спасения Тобина она надеялась более не надевать. Возможно, конечно, что, попав на Улей, они встретят поломку или нечто совсем уж безобидное, – да, возможно, думала Света, но каждый раз она не верила никаким доводам в пользу этих предположений.
Звездолет плавно пристыковался левым боком. Наваро стоял первым, позади него Света. Ханна отдала команду быть готовыми, после чего пошел отсчет и на «три» вход на Улей открылся, предоставив себя в том виде, который Света хотела видеть меньше всего.
Темнота – та самая, порой заставляющая задать вопрос «а не ослеп ли я?», думала Света, крепче вцепившись в оружие. Наваро сразу же использовал прибор ночного видения, а она решила сделать это лишь через несколько секунд, словно вдохнув полными легкими ту самую атмосферу, провоцирующую закаленные инстинкты, оставляя вопрос, бороться с ними или нет. Вокруг лишь пустота, нет следов ни от огнестрельного орудия, ни от столкновения в ближнем бою. В каком-то роде Улей напоминал только что запущенный в работу, а они – первые люди, чьи ноги ступают по его полу. Тишина не поддавалась определению более точному, чем отсутствие как такового слуха вовсе. Наваро отрапортовал Свете и Ханне по общей связи о наличии кислорода и гравитации и о том, что никаких признаков какой-либо формы жизни не наблюдается. Они прошли по пустому коридору стыковочных шлюзов – везде все цело, никаких взломов или повреждений. Свернув синхронно налево, в центральный проход Улья, по команде, оба увидели такую же пугающую черноту. Центр управления был в паре метров слева, но это волновало ее не так сильно, как то, насколько неизвестно, что ожидает их там, впереди. Длинный коридор казался сейчас бесконечным, а тот факт, что он объединял все секторы, делал его крайне опасным и уж очень близким к тому, с чем она надеялась более никогда не сталкиваться, – оказаться в окружении врагов, где лишь слепой инстинкт выживания да жестокость могут спасти. Света своевольно обернулась и проверила все шлюзы, параноидально убедившись в отсутствии возможного нападения со спины, излучая суровость и напряжение. Наваро подошел к двери в Центр управления, не мешая Свете держать на прицеле всю остальную часть Улья, машинально предполагая, откуда может вылезти та или иная тварь.
Вход был заблокирован изнутри, как смел он полагать по причине того, что панель управления шлюзом была спрятана под металлической крышкой, обычно срабатывающей либо автоматически, либо вручную. Наваро вновь постарался выйти на связь с кем-то, но на всех частотах было молчание. Желая узнать, есть ли там кто, Наваро сделал пару ударов кулаком по двери, отчего Света незаметно для него дернулась.
– Твою мать, ты предупредить не мог!
Наваро не ответил, лишь кратко взглянул на нее, а после прислушался. Постучав вновь, все так же безрезультатно, он уже собирался ударить по плечу Светы, дабы пойти дальше, но тут они оба услышали голос Октавии. Только говорила она не через общую связь, а стоя прямо за входом:
