телу. Чувствовать его губы, которые так уверенно и нагло впивались в мои… Если бы можно было доказать правду с помощью лишь одного поцелуя, Корсаков бы точно вышел победителем.
Неизвестная любовница, странные слова Мереминского — всё это осталось где-то там на задворках сознания. Я просто растворялась в этом поцелуе, полностью отдавшись моменту, позабыв обо всём на свете.
Наверное, это и есть мазохизм, когда понимаешь, что человек с тобой не до конца честен. И что скорее всего вы никогда не сможете быть вместе. Когда за один миг, когда тебе вот так до одури хорошо, ты готов страдать в будущем. Безумие, просто безумие!
Саша также неожиданно разрывает поцелуй, как и начал его. Я чувствую опустошение и отчаяние. В этот момент я не хочу никуда его отпускать, не хочу, чтобы он уходил.
Это неправильно так остро на него реагировать! Я так боялась впускать кого-то нового в свою жизнь, в свои мысли. Но когда он рядом, все мои установки летят куда-то в тартарары. И я перестаю принадлежать самой себе, отдаваясь во власть какого-то дикого коктейля чувств и эмоций. А это плохо. Это чертовски плохо! Я ведь знаю, чем всё это рано или поздно заканчивается…
— Я напишу, как подъеду, — прошептал он мне на ухо, прежде чем разомкнуть объятия.
Я молча наблюдала, как Корсаков отправился к своей машине, припаркованной на противоположной стороне дороги. Завёл мотор и, резко ударив по газам, растворился в опустившейся на город ночи.
На меня напало какое-то оцепенение. Адреналин понемногу утихал в крови, и я чувствовала, что начинаю мёрзнуть. Потому что, выбегая из бара, я забыла надеть свою куртку. Но ночная прохлада действовала отрезвляюще. Остыть и поговорить с Корсаковым чуть позже, было совершенно правильным решением.
— Значит, просто Саша? С которым у вас ничего нет? — раздался сзади голос Мереминского.
Я обернулась, обречённо уставившись на Ярика. Больше отпираться бессмысленно, кажется, он всё видел. Разбитую губу парня тронула едва заметная улыбка. Он не спеша подошёл ко мне и протянул мою кожанку.
— Спасибо, — рассеянно пробормотала я. Куртка была очень кстати. Как минимум, потому что в ней лежала пачка сигарет, которая поможет успокоить мне нервы. Чуть дрожащий рукой я достала одну, и стала шарить по карманам в поисках зажигалки.
Рядом с моим лицом неожиданно возник небольшой огонек, Мереминский услужливо помог закурить. Я удивленно уставилась на парня, который вслед за мной сделал глубокую затяжку.
— Ты что куришь?!
— После такого-то? — хохотнул Ярик. — Да тут и спиться недолго. Ваша Санта Барбара меня скоро в могилу сведёт!
Я не знала, что сказать. Почему-то внутри нарастало чувство вины за драку двух лучших друзей. Хотя, положа руку на сердце — бить друг другу морды я их не просила! Да и не так уж сильно я флиртовала с Мереминским тогда в офисе «АКВИРСа», чтобы Саша так взбеленился. Нутром я чуяла, что в этой истории для меня слишком много пробелов, и выводы пока делать рано.
— Извиниться не хочешь? — прервал Ярослав молчание, покосившись в мою сторону.
— За драку? — моргнула я. Он что умеет читать мысли? Или чувство вины, гложущее меня изнутри, можно с лёгкостью считать по моей физиономии?
— За враньё, — серьёзно проговорил Ярик. Я молчала, и лишь устало отвела взгляд. — Сейчас, я надеюсь, ты не будешь мне заливать, что между вами с Корсаковым ничего нет?
Отрицать что-либо теперь глупо. Но и рассказывать историю наших непростых взаимоотношений с Сашей, по сути, постороннему для меня человеку, мне было сложно. Даже если этот человек и являлся лучшим другом Корсакова.
— Извини, — проговорила я, наконец найдя в себе силы просмотреть в глаза Мереминскому. — Я правда не думала, что моё вранье приведёт к вашей драке…
— Ой да забей ты на эту драку, — отмахнулся Ярик, досадливо поморщившись. — Я сам специально нарывался.
Чего? Он сейчас серьёзно?
— Ты нормальный?! — воскликнула я.
— На всё есть причины, — усмехнулся Мереминский. — Отчасти я тоже виноват, так как заварил всю эту кашу…
— Какую ещё кашу?
Мереминский тяжело вздохнул, почесал затылок и с лукавой улыбкой предложил:
— Прогуляемся? Боюсь, разговор будет долгим.
Я кивнула. Ярик заснул руки в карманы джинсов и не спеша направился к пешеходному переходу. До конца стендапа оставалось чуть меньше полутора часов. Я искренне надеялась, что этого времени с лихвой хватит на все его долгие откровения. И я успею вернуться к тому моменту, как прибудет остывший и успокоившийся Корсаков.
Что поведает мне Яр? Насколько его версия будет отличаться от того, что скажет потом Саша? А главное, смогу ли я понять, кому из них нужно верить? Тяжело вздохнув, я потянулась за ещё одной сигаретой.
— Сашка уже несколько лет, как бросил, — вдруг решил сообщить мне Ярик, протягивая зажигалку. Миновав переулок Репина, мы вывернули на более многолюдную Молодогвардейскую, невысокие дома которой уютно утопали в свете уличных фонарей. — Скорее всего, периодически будет читать тебе нотации по поводу курения. Так сказать, по доброте душевной.
— С чего бы вдруг? — вопросительно подняла бровь я. Что-то я не помню, чтобы Корсаков на меня наезжал по поводу вредных привычек. Да и в клубе, я наблюдала, как он сам неоднократно ступал на тропу антизожа.
— Ну на правах твоего бойфренда, — ответил Мереминский и одарил меня хитрой улыбкой. Я аж споткнулась от такого заявления. И слово-то какое дурацкое подобрал!
— Он не мой бойфренд! — насупилась я, ускорив от злости шаг. Теперь уже Ярику пришлось подстраиваться под мой темп и догонять меня. Что в целом, не составило для этого длинноногого особой проблемы.
— Ну да конечно! А я по паспорту на самом деле Хуан Карлос, а вовсе не Ярослав.
— Э-э-эм…
— Лиз, это шутка если что, — засмеялся парень, глядя на то, как я непонимающе хлопаю глазами. — Ну не сейчас, так завтра будет. Что я Сашку, что ли не знаю, и его баранью упёртость?
— Между нами нет ничего серьёзного, и быть не может! — отчеканила я, выделяя каждое слово. Мысли о любовнице не давали мне покоя. И чего тянуть кота за хвост? Надо спросить напрямую, раз уж Мереминский настроен на серьёзный разговор. — Я не знаю, что ты там говорил про его прошлое, и какие у него тараканы на этот счёт, но одно я знаю точно… я не собираюсь пополнять гарем и становиться чей-то второй любовницей!
Кажется, от волнения я даже немного повысила голос.
— Погоди. У Корсакова есть любовница? — Мереминский резко притормозил посреди улицы и ошарашенно посмотрел на меня.
Он, что издевается? Сам же мне сообщил столь ценную информацию пару
