В лучшем ресторане города в честь свадебного празднования на сцене играет живая музыка, артистка из столицы исполняет романтическую песню. Но ни одна дива не затмит артистизма нашей Александры. Дочь голосит громче певицы. Мне пришлось взять ее к себе на колени за стол для новобрачных.
- Покушай мяско, Александра…
- Неть!
Ударяет кулачком по столу хлеще отца. Я в попытках успокоить начинаю играть с малышкой в “ехали татары по кочкам по кочкам”, но и этого недостаточно.
Царев прокручивает в пальцах бокал, оглядывает приглашенных депутатов и олигархов, оборачивается ко мне.
- Она устала. Мать твоя… тоже носом клюет. Пора отправлять стариков и младенцев на отдых.
Через пару часов, когда стрелки перевалили за полночь, а я в окружении гостей выписываю танцевальные пируэты, начинаю ощущать, как кожа на плечах будто горит от пронизывающего до самых костей взгляда.
Интуитивно обернувшись, замечаю среди толпы в темных фраках мужчину. Высокий брюнет как мрачный Аид стоит в одиночестве и сверлит меня карими глазами. Нет, это не Наур, но от вида его волосы встают дыбом.
Протискиваюсь между толстым лысым барином и Катькой, подобрав юбку, возвращаюсь за стол. Богдан, видя мое переменчивое настроение, оставляет разговор с бизнесменами, спешит ко мне.
- Царевна, почему ты опять несмеяна?
- Кто этот человек?
Жадно глотаю воду, незаметно указываю на мужчину.
- Хм… это мой финансист Адам. Не думала же ты, что я в одиночку распоряжаюсь денежными благами?
- Не нравится он мне. Жуткая внешность, вроде, интересный, но в то же время пугающий. От таких лучше держаться подальше…
- Может, ты и права. Просто он холостяк, Валерия, закоренелый. Никого к себе не подпускает.
Богдан не трусит в отличие от меня, а с понимаем относится к моим причитаниям.
Ведущий на банкете решает соригинальничать и вызывает на подиум жениха с белой подвеской в руках. Богдан отворачивается, мнет тонкое кружево, а я замираю душой, наблюдая, как подле собираются серьезные мужчины.
- Любезный, не стойте в стороне.
Бойко произносит ведущий, обращаясь к незнакомцу, почти силком заставляя присоединиться к остальным. Ледяным айсбергом он нехотя шагает к самому краю, скрещивает руки на груди. Под счет Богдан кидает подвеску, восторженные гости подпрыгивают, но тряпица точно падает к тому самому мужчине. Несправедливо! Ведь он даже не пытался ловить…
Когда вызывают меня, девушки выстраиваются в ряд, но подруга Катька затмевает конкуренток. На шаг ближе ото всех она широко растопыривает ноги и руки, принимая стойку. На кураже облизывает губы и шевелит пальцами, мол, давай-давай, я готова. На раз-два-три бросаю цветы через голову и слышу недовольные вопли подруги. Растерянно оборачиваюсь и открываю рот. Букет из маленьких роз повисает на хрустальной люстре и не достается никому. Фантастика.
Веселье на самом пике и достопочтенные господа развязали галстуки, а девушки поснимали туфли и танцуют босяком.
- Может, сбежим, Валерия Михайловна?
- А как же гости?
- Плевать. Только с тобой хочу быть, тебя хочу.
Особо не выслушивая мнение, Богдан крепко берет меня за руку и утягивает к черному выходу. Мы вызываем такси и мчим в давно уснувший особняк семьи Царёвых.
В воздухе так и витает романтика и сладкий купаж первой брачной ночи, отголосками пламени вспыхивает в моем сердце при каждом ударе.
Поднимаемся в комнату и я, ахнув, наблюдаю, насколько изящно украсили для нас спальню заботливые помощницы. В полумраке постель сияет шелком, вокруг лепестки, а на серебристом столике приготовлены угощения.
- Не снимай фату, Валерия…
Успеваю расслышать бархатный голос за плечами, как Богдан, резко схватив меня, валит на мягкие простыни. Мое платье нещадно трескается под натиском сильных рук. И я вся, сгорая, трясущимися ладонями расстегиваю пуговицы на белоснежной рубашке мужа. Принимаю страстные от нетерпения укусы за шею, тут же зацелованные влажными губами. В ноздри пробирается аромат морской, холодный. Дурманит, пропитывает меня изнутри. С жадностью глотаю воздух Богдана, надышаться им не могу. Законно и нагло ощупываю и раздеваю Царёва, утопая точно в сиропе от собственного вожделения. Целую, ласкаю Богдана в ответ, переплетая наши тела в единый водоворот чувственности. Подрагиваю от его движений, ощущая, как внизу живота натягивается огненная спираль, то сжимается, то расслабляется, разнося по телу гудящие токи желания. Вижу, как намокают плечи и грудь Царёва, сияющими каплями переливаются в приглушенном свете. Богдан управляет, вертит мной, как ему нравится. Ловлю губами его губы, бьюсь в экстазе и полностью отдаюсь соблазну, позволяю близости не угасать до самого рассвета...
9 месяцев спустя.
Богдан.
Как сейчас помню утро после свадьбы, позднее, лениво-расслабленное для меня и судорожное для Валерии. Я пил кофе в столовой и молча корил себя за состояние жены, думал, что не рассчитал пыл и слишком яростно любил супругу в первую законную ночь. Валерии нездоровилось, она, покачиваясь, бродила по дому. Ее тошнило.
А я все так же сидел в столовой и наблюдал, как наш божий одуванчик с таинственным видом волочет жену в уборную. Они заперлись вместе и я, нахмурившись, пытался разгадать их скрытые мотивы. Через десять минут довольная Ольга Ивановна и совсем как известка, побледневшая Валерия, подошли ко мне.
- Приятного аппетита, зять, - бросает на стол тонкую бумажку.
- Что это?- делаю очередной глоток и вижу две красные полоски.
- Ты снова станешь отцом, а я бабушкой! И в этот раз по-человечески, без ваших премудростей!
От неожиданности давлюсь кофе, ошарашенно смотрю на Валерию и как дурак улыбаюсь. Срываюсь, с грохотом роняю стул, хочу обнять, стиснуть, вскружить жену, но не знаю, как подступиться. Она опять в положении. Мне известны все трудности материнства, ведь я уже мониторил вместе с врачом первую беременность Валерии.
Я был прекрасно осведомлен, через что нам предстоит пройти.
А сегодня мы с Александрой замерли подле второй детской, и я предупреждаю старшую бойкую дочь вести себя тихо, ведь братья еще совсем маленькие. Осторожно толкаю дверцу, и рядом с колыбелями, как всегда, сидит Валерия. Сонная, уставшая, но это приятная усталость.
- Папа, какие ляльки!
- Да, скоро Кирилл и Рома подрастут, и вы будете вместе играть.
Тихо подхожу, склоняюсь целую жену в макушку. С радостью и гордостью за нашу большую семью рассматриваю сыновей. Наследников. Не упускаю возможности подшутить над женой:
- Валерия Михайловна, вы аки копировальный аппарат. У меня уже трое детей и все на тебя похожи.
Царёва со вздохом расплывается в улыбке, хочет ответить, однако доченька егозит в моих руках и настоятельно заявляет:
