— В таком случае, мне остается лишь пожелать вам, чтобы он благополучно разрешился! — расплылся в улыбке мой собеседник.
— Благодарю, сударь! Уверен, так все и будет!
На этом мы с моим новоявленным вассалом расстались — разойдясь с Крикалевым на лестнице, я поспешил наверх. Уже в середине следующего марша обернулся: очкарик все еще стоял на месте, глядя мне вслед. За толстыми стеклами его глаза показались мне издали неестественно маленькими, и оттого, наверное, сам взгляд — каким-то странным. Вблизи такого впечатления почему-то не возникало.
* * *
На седьмом этаже, ни в вестибюле, ни в коридоре, Морозовой не оказалось. Я даже сунулся в свою комнату — а вдруг? 763-я была пуста. На кровати справа от входа, правда, валялись чьи-то вещи — похоже, у меня таки появился сосед. Присматриваться к ним я не стал, поспешив продолжить поиски.
Вернувшись на лестницу, я сбежал вниз — зачем-то заглядывая по пути на каждый этаж, но девушку так и не обнаружив. К слову, успели куда-то расползтись и прихвостни Воронцовой — в пролете между третьим и вторым этажами я никого не застал. О недавней драке теперь напоминали только следы крови на полу и соскочивший с чьей-то ноги кожаный башмак. От души наподдав его ногой, я сбежал вниз и через четверть минуты уже был у дверей на улицу. С налета распахнул тяжелую створку… и угодил ею аккурат в лоб Наде.
Вернее, чуть не угодил: в последний момент девушка успела отскочить. Но при этом оступилась и плюхнулась пятой точкой на дорожку. Со стороны смотрелось, будто ее именно что дверью сбило.
— Ой, прости! — бросился я к Морозовой.
— Ты где был? — тут же спросила она.
— Тебя искал! — выпалил я, склоняясь над сидящей враскоряку Надей. Видимых повреждений на ее лице вроде бы не имелось. — Ты как? — все же уточнил я. — Очень больно?
— Нет, — мотнула она головой. — Я щит выставила. Ну, магией закрылась, — пояснила девушка в ответ на мой непонимающий взгляд. — Хорошо, не видел никто…
Я машинально бросил взгляд на аллею: похоже, народу на пеньках, и правда, не было до нас никакого дела.
— А администрация не отследит? — все же уточнил затем. Магия вне Хогвартса, все дела…
— А как тут отследишь? Воздействие слабенькое, такое если только специально ловить. А так… Разве что ауру ковырнуть — но для этого причина нужна. Чтобы пожаловался кто или еще какая…
— Понятно, — кивнул я, протягивая Наде руку. — Левую — так получилось. Ухватившись за нее, Морозова встала на ноги, а я не сумел сдержать гримасы — пальцы пронзила боль: все ж таки тот удар в скулу Кутайсова даром для меня не прошел.
— Что с тобой? — настала очередь девушки проявить беспокойство.
— Долгая история, — поморщился я.
— Обед мы уже пропустили, а до ужина еще добрых три часа, — заявила Надя. — Достаточно времени для хорошей истории. Вон, и пенек освободился, — указала она на пустующую «скамейку» поблизости. Присядем, поговорим. Давай быстрее, пока не заняли! — с этими словами она потянула меня к пню. За больную, блин, руку!
— Сегодня прям какой-то день разговоров, — пробормотал я сквозь стиснутые зубы, покорно следуя за девушкой.
* * *
— Руку еще раз покажи, — велела мне Морозова, когда рассказ дошел до событий в пятом чертоге.
Моя ноющая уже даже в покое и, кажется, начавшая слегка опухать левая кисть легла девушке на ладонь.
Беседу в кабинете Алексеева я передал Наде во всех деталях, а о драке на лестнице собирался упомянуть лишь вскользь, но тут собеседница принялась засыпать меня вопросами, и подробности всплыли сами собой. В том числе — о полученной мной травме.
— Ушиб, — помедлив, сообщила девушка. — И небольшая трещинка в косточке. Сейчас исцелю.
— Погоди! — поспешил остановить я ее, машинально вырывая руку. — Магию же нельзя! Народу полно — заметят!
— Лечебную — можно, — мотнула головой Надя. — Это специально оговорено в правилах — не на том листочке, что нам выдали, а в полном своде. Нужно только уведомить администрацию, но это разрешается и после, по факту, сделать.
— А когда ты успела прочесть полный свод? — поинтересовался я, неуверенно возвращая поврежденную кисть в ладонь девушки.
— Зимой еще. Или даже прошлой осенью. Я же заранее собиралась сюда поступать.
— А, ну да…
— Приготовься, сейчас может быть немного больно, — предупредила Морозова, накрывая мои пальцы второй своей ладонью. — На лечение все по-разному реагируют.
— Когда в подвале Воронцовых Сергей Казимирович исцелял мои раны, больно совсем не было, — вспомнил я. — Скорее, наоборот.
— От мастерства лекаря еще зависит, — кивнула Надя. — У меня, правда, не очень большой опыт, но я постараюсь аккуратно…
В следующий миг руку мне словно пробила искра, и, охнув, я судорожно стиснул пальцами ладонь девушки.
— Прости! — виновато пробормотала Морозова. — Но я же предупредила, что может быть больно…
Больно?! Нет, речь шла вовсе не о боли! На миг я будто вновь перенесся в 302-ю, в момент, когда вот эти самые мои пальцы уверенно нащупывали пуговки застежки Надиного платья… Не просто вспомнил — заново ощутил все то, что тогда чувствовал, чего ждал, к чему стремился… Всей душой — и всем, извините, телом.
Даже не представляю, как бы я повел себя дальше, окажись мы с Надей в эту секунду не на людной аллее, а хотя бы в мало-мальски укромном месте. Вернее, наоборот, очень хорошо себе это представляю. Тут-то сдержался разве что чудом…
— Зато рука теперь в порядке… — продолжала между тем оправдываться девушка.
— Спасибо, — пробормотал я. Кисть и в самом деле больше не ныла, а опухоль полностью спала, но признаться, это было едва ли не последним, что меня в данный момент занимало. — Если что-нибудь еще себе сломаю — сразу побегу к тебе лечиться!
— Лучше все же не надо ломать, — улыбнулась Морозова. — А теперь, — посерьезнев, совсем уже иным тоном продолжила она, — объясни, что эти негодяи от тебя хотели-то?
— Что хотели, что хотели… Доставить под ясны очи своей госпожи…
* * *
— В общем, даже и не знаю отныне, чего ждать от жизни, — закончил наконец я свое повествование. — С одной стороны, с поступлением в корпус особых проблем у меня теперь возникнуть не должно: после визита Романова майор Алексеев, небось, лично проследит, чтобы у меня набрался проходной балл, — натужно усмехнулся я. — С другой — до зачисления еще как-то дожить надо. А если относиться к словам Миланы всерьез…
— А как ж еще можно к ним относиться? — удивилась Надя. — Такие, как она, слов на ветер не бросают.
— Больше всего меня тут беспокоит, что Воронцова — твоя соседка, — заметил я. — До меня ей еще как-то добраться надо будет, а ты — вот, прямо под боком…
