– Теперь-то, какая нам разница! – всё же проговорила она.
– Не скажи, – покачал головой Игорь, усаживая Анастасию на свою койку. – Теперь мы могли бы точно решить, как там у тебя говорили древние греки, куи?
– Это любимое выражение юристов, – улыбнулась Анастасия.
– Короче, давай немного полежим и подумаем. В таком деле нельзя торопиться.
Он скользнул следом, накрывая Настю собой.
– Ты не замерзла?
И поцеловал в шею. Стало щекотно и морозливо.
– По-моему, ты хотел разобраться с фактами, которые я нарыла.
– Конечно, хотел, но сначала мы собирались отдохнуть. Слушай, я сегодня целый день на ногах. Дай человеку полежать.
– Если ты считаешь, что это отдых…
– Тебе ли, как врачу, не знать, что лучший отдых – смена деятельности.
Спорить с ним ей больше не хотелось. А хотелось закрыть глаза и слушать, как оживает под его руками каждая клеточка её тела…
– Игорь Валентинович! Игорь Валентинович!
Стук в дверь заставил их чуть ли не слететь с койки. Хорошо, к тому времени они уже начали одеваться, так что Игорю осталось наскоро застегнуть пуговицы на рубашке и открыть дверь.
– Анастасия Львовна у вас?
– У меня. Что-то случилось?
– Случилось. Мишку Панкратова кто-то по башке звезданул. Лежит, весь в крови, мы не знаем, что делать. Можно его поднимать или пусть сначала врач осмотрит?
– Конечно, я осмотрю, – Анастасия вышла за дверь, отбросив все сомнения и подозрения в том, что не слишком здесь на судне с нею церемонятся.
– Где он лежит?
– На нижней палубе. Я провожу, – перед нею стоял один из матросов по имени Саша, который совсем недавно, кажется, сомневался, нужны ли на судне женщины-врачи?
– Хорошо. Только сначала зайдем в лазарет, я возьму сумку с медикаментами.
– Встретимся на месте, – шепнул ей Игорь, торопясь к месту происшествия.
Хорошо, что у неё все было готово, так что она только схватила эту самую сумку и поспешила за своим проводником.
Миша Панкратов лежал скрючившись, на боку, и у головы его расплывалось кровавое пятно. Рядом валялся короткий ломик – явно орудие преступления.
Анастасия ощупала его голову. Слава богу, вроде, рана не слишком глубокая. Конечно, гематомы не избежать, но череп не проломлен. Кто-то ударил не слишком сильный? Не хотел убивать? Или просто помешали?
Но эти мысли мелькали у неё мимоходом, а руки привычно делали своё дело. Она выстригла волосы вокруг раны, наложила заживляющую мазь и теперь бинтовала парню голову.
– Что здесь случилось? – услышала она суровый голос капитана. – Почему я узнаю обо всём последним?
– Наверное, всё-таки не последним, – заметила, не оборачиваясь, Анастасия. Она занималась раненым, и как всегда в таких случаях не озабочивалась соблюдением субординации. – Первым делом нужно было поставить в известность врача, вот меня и поставили.
– Рана серьезная?
– Достаточно серьезная, чтобы матрос как минимум на неделю вышел из строя.
– Да кто об этом беспокоится! – досадливо пробормотал Демидов. – Неделя или больше, но я вам скажу, поневоле начнёшь верить в приметы. Сколько лет с нами плавал Мостецкий и, по-моему, ни разу всерьёз не был востребован его медицинский талант, а тут…
– Вы подозреваете, что это я искала себя работу? – огрызнулась Анастасия. Типичная мужская черта: выбирать крайнего из женщин! Даже если здесь их раз, два, и обчёлся!
Она повернулась к стоящему рядом Александру.
– Саша, возьмите ключ и во второй, маленькой каюте лазарета, заберите носилки. Позовите ещё кого-нибудь. Придется Панкратова транспортировать лежа.
Матрос убежал, а она смочила ватку нашатырём и поднесла к носу Михаила.
Тот приоткрыл глаза и застонал. Первым, кого он увидел, был Демидов, и раненый дёрнулся, пытаясь подняться.
– Товарищ капитан!
– Лежи, чего ты всполошился? – проговорилДемидов. – Ты знаешь, кто тебя ударил?
– Не знаю, я не успел заметить, – простонал тот, откидываясь на руки Анастасии. – Успел только отшатнуться. Хорошо, реакция не подвела… Доктор!
– Больно, знаю, – она погладила его по руке. – Я сделала обезболивающий укол. Скоро вам станет легче.
– Черт знает, что происходит на судне! – выругался капитан. И обратился к стоявшему тут же старпому. – Игорь, ты хоть в курсе, за что матроса чуть не убили?
– Думаю, за правду. Иными словами, за попытку выяснить, почему убили дневальную?
– Какую такую правду? – рассвирепел капитан. – Кто вам разрешил проводить какое бы то ни было расследование, да ещё и вовлекать в это дело подчиненных? Или я уже на судне не капитан?! Немедленно напишите мне рапорт с объяснением причин происходящего!
Анастасия открыла рот, чтобы сказать, что это её идея, а вовсе не старпома, но он будто невзначай схватил врача за плечо, заставляя вновь опуститься на корточки.
Тут прибежали матросы с носилками, положили на них раненого, и Анастасия поспешила следом, чтобы подготовить кушетку в лазарете для приёма больного. То есть, в лазарете давно всё было готово, но теперь у неё была более чем уважительная причина скрыться с глаз капитана. Кому хочется попадать под раздачу?!
Теперь, оставшись наедине с Панкратовым, глядя на его в момент запавшее лицо, она ощутила укол запоздалого раскаяния: как же ни она, ни Игорь не подумали о том, что расспросы Михаила могут быть смертельно опасными? Кто это настолько увяз в преступлениях, что уже, кажется, ничего не боится?
Вот вам и спаянная команда. Тот же Игорь совсем недавно готов был поручиться за каждого её члена.
Она сидела у постели Панкратова и в голове билась мысль: а что, если тот, кто его ударил по голове, захочет повторить попытку? Заставить его замолчать. Но в таком случае, что всё-таки Михаил успел узнать?
– Ну, как, Миша, боль прошла?
– Прошла, но всё равно в голове шумит… Заставил я вас поволноваться?
– И не говори! Ругаю себя последними словами, что позволила тебе заниматься этим самостоятельно.
– А я ведь кое-что всё же узнал! – похвалился он.
Зайдя в лазарет, Анастасия оставила было дверь открытой, но потом передумала, встала и закрыла её на задвижку. Теперь, после слов Михаила, она невольно взглянула на запертую дверь. И почти тут же кто-то снаружи взялся за ручку.
Панкратов проследил за её взглядом и спросил шепотом.
– У вас есть какой-нибудь нож?
– Только скальпель, – так же шепотом ответила она и сама разозлилась. В конце концов, они на судне, а не в темном переулке!
