Тот самый момент, когда ты готов убивать. Двери без стука открылись. Точнее, стук был, но постучали уже постфактум. На пороге толпились рейгверды, служба контроля, за ними маячили Зейда и Кайл Хартман. Чем-то дурным пахнет.
— Потрудитесь объяснить, что происходит? — Харви уверенно поднялся, хотя прошло всего несколько часов, он еще не мог оправиться от поединка, несмотря на влитую в него силу.
— Фетесса Хартман, вы арестованы!
Я так и осталась сидеть на кушетке: в помятом платье, босиком и с открытым ртом. Хартман усмехнулся:
— Неудачная шутка. Все на выход.
— Это не шутка, брат, — Кайл медленно прошел внутрь комнаты по коридору из расступившихся рейгвердов. Зейда с довольной рожей семенила следом, но молчала. Странно, обычно эта дохлогрызка любила потявкивать. Ой. Ой-е-еюшки… Неужели это из-за…
— Объяснись.
— Фетесса Хартман применила приказ великородного к фетессе Лоуренс не имея на это законных оснований. Она угрожала своему правящему. Кроме того, у нас есть основания считать, что она торговала своей кровью — в ее шкафчике на работе и дома нашли крупные суммы наличных, контакты клиентов и другую документацию. А еще — зарин. Она планировала отравить три тысячи человек в национальном театре оперы и балета и, если бы не проблема с пусковым механизмом на отравляющей бомбе, дистрикт на долгие месяцы погрузился бы в траур. В том числе и по правящему.
— Что?! — я вскочила с кровати, но Харви за руку потянул меня обратно и прижал к себе. — Харви, это не правда!!! Все не так было!
— Я знаю, — спокойно произнес он и от сердца отлегло. Он мне верит. Мне, а не им!
— Меня подставили! Я не торговала своей кровью, это же бред! И это не я планировала убить всех зрителей, это она планировала!
— Успокойся, любимая. Все будет хорошо, я во всем разберусь.
— Не знаю, брат, как ты собираешься с этим разобраться. Фетесса совершила серьезные преступления против правящей союзного дистрикта, за это ей грозит пожизненное лишение свободы и молчание. К слову об этом — снимите приказ с Зейды.
Харви стал мрачнее тучи и недобро на меня посмотрел. Виновата! Когда я приказывала ей, я же думала, что мы умирать собираемся. Не хотела, чтобы последним, что я услышу в этой жизни, стало причитание Зейды.
— Я… я не умею, — опустила взгляд на скрещенные пальцы, понимая, что натворила дел. И как теперь выпутываться? Пожизненное заключение! Это много! Это невероятно много. А молчание! Те несколько часов, что я молчала по наказанию Харви — ужас. Пытка пострашнее тростника у драконов!
— Не умеет, — едко усмехнулся Кайл и перевел взгляд на брата. — Накладывать умеет, а снимать — нет. Великолепное зрелище. А знаете ли вы, фетесса Хартман, что приказ женщине в положении может привести к выкидышу, безумию и проблемам со здоровьем? Знаете ли вы, что длящийся приказ, который не сняли, гарантированно приводит к повреждению рассудка?
Знала, но не подумала. Выходит, если бы я не сняла приказ Зейды, то сошла бы уже с ума?
— Почему-то она об этом не думала, когда мне в гримерке приказывала. Что у меня такие проблемы возникнуть могут!
— Приказом правящего я снимаю с вас приказ фетессы Хартман о молчании.
Получив возможность говорить, Зейда безмолвствовать не стала и сразу закричала, да так, что даже присутствующие рейгверды от неожиданности вздрогнули:
— Вранье! Я извиняться приходила! Она еще смеет врать, интриганка! Она мне угрожала! Велела держаться подальше от Харви, сказала, что в театре бомба и, если я не выполню ее требования, то все умрут!
Понимая, что мне нечего противопоставить, кроме собственных же слов, я замолчала, хотя сердце колотилось с такой скоростью, что едва из груди не выскакивало. Как несправедливо! Какая ложь, и она врет так самозабвенно, что невольно заслушаешься! Но бомба? Серьезно?
Если бы я до сих пор не сняла приказ Зейды, то могла бы что-то предъявить. Хотя, у меня есть доказательство! Фетрой Марк Гай видел, что я была скована приказом! Он сможет вступиться за меня! Хотя не припомню в Уложениях девятого дистрикта ничего о том, что можно приказать тому, кто приказал тебе, чтобы отомстить. А ведь именно из чувства мести я и приказала Зейде молчать. Как аукнется, так и откликнется. Говорила мне мама, не отвечай злом на зло, но нет… Гордыня повелела, а я и повиновалась. Дура! Идиотка! Еще и в присутствии Кайла!
— Я не говорила такого, — слабая попытка оправдаться, в которую никто не поверит.
— Ты готова поддержать свои обвинения при допросе под приказом правящего? — жестко спросил Харви, на что получил гаденькую такую улыбочку от своей бывшей.
— Очнись, брат. Зейда носит под сердцем наследника нашего рода. Ни о каком вмешательстве в ее сознание не может быть и речи. Тем более, она только что подверглась приказу, неизвестно, как это скажется на ее здоровье и здоровье плода.
— Посмотрим, что скажет на это трибунал. Флер, как фетессу и члена семьи правящих пятого дистрикта будет судить трибунал из одиннадцати фетроев.
Судить? Трибунал? У меня по спине холодный пот пробежал. Не заметила, что сжала ладонь Харви с такой силой, что наверняка следы останутся, но он лишь накрыл мою ладонь второй рукой.
— Если ты на этом настаиваешь, — Кайла, кажется, такой расклад вполне устраивал. — Я оповещу международную комиссию. До первого трибунала она арестована, как представляющая опасность для общества, и будет заперта в шаре.
15— Нет.
— Харви, не усложняй. По своду Уложений…
— По своду Уложений девятого дистрикта запрещено задерживать женщин, находящихся в положении.
— Что? — три удивленных возгласа. Мой, впрочем, выглядел нелепее всего.
— Дорогая, у нас будет ребенок, — улыбнулся Харви. Искренне так и счастливо, что на миг я забыла и о толпе рейгвердов, и о Кайле, и о Зейде, что верещала попавшей в капкан дохлогрызкой. Удивительно, но того щемящего душу чувства, то ли паники, то ли тревоги, когда я звонила Лоби и спрашивала о контрацепции, сейчас не было.
— Ребенок? Ребенок… Невероятно! — я накрыла ладонью живот, но не ощущала в себе никаких изменений.
— Это ложь, — заявила фетесса Лоуренс. — Пока лекари не подтвердят, мы должны ее…
— У меня есть подтверждение, — Харви кивнул на одну из белоснежных тумбочек, усыпанных папками. — Верхняя.
Кайл, стиснув зубы, даже проверять не стал. Но Зейда гордостью не отличалась. Подбежала, вцепилась в зеленую папку и пошла красными пятнами, когда ознакомилась с ее содержимым.
— Этого не может быть! Это невозможно! Как? Когда?
Меня так и подмывало прочитать фетессе Лоуренс лекцию на этот счет, но вся радость вести о моей беременности перекрылась вот этим, ну, пусть будет фарсом.
