– Я тоже, – чуть хрипловато произнёс он. – Лоли, я тебя люблю. Так безумно, как ты себе не можешь представить! Иногда мне кажется, что я просто перестану дышать, если ты прикажешь мне это. Я клянусь, что буду защищать тебя до последнего вздоха, я никогда и никому не позволю тебя обидеть ни словом, ни действием, и не обижу тебя сам! Ты для меня – всё. Я огражу тебя от всего, что ты не должна знать, но прошу лишь об одном: не спрашивай меня, что мне приходится делать по личным приказам короля. Моё сердце разрывается, когда я вижу презрение или страх в твоих глазах в свой адрес. Я не могу тебе лгать, и правду сказать тоже не могу.
– А если король прикажет тебе сделать что-то со мной? – задала я резонный вопрос. Всё-таки Дарион Блэкшир – один из сильнейших магов нашего мира, а возможно и не только нашего, а при этом он обеспечен, знатен и приближен к королю. Кто знает, какие планы у монарха на самого главу Службы Безопасности по Иномирным Делам. Весьма может статься, что правитель не примет бедную бывшую горничную из публичного дома с сомнительной репутацией в качестве жены своего подданного. Ведь были же варианты с принцессами из других миров.
– Между тобой и королём я выберу тебя, – ни секунды не сомневаясь, ответил сероглазый брюнет и обнял меня ещё крепче. – Он прекрасно знает, что во всех тех мирах, где я представляю интересы нашего государства, я состою в дружеских отношениях с их правителями. Это касается не только короля Изумрудных Сирен, – на этих словах он хмыкнул, а я улыбнулась, вспомнив его историю, как сия коронованная особа не хотела отпускать главу Службы Безопасности по Иномирным Делам в другой мир, когда ему позвонил Бенефис и проорал в мыслепередатчик что-то вроде «я убью тебя». – Фактически, начав войну со мной, он объявит её всем мирам, в которых я являюсь официальным представителем нашего государства.
Мои губы сложились в немое «о-о-о-о». Нет, я, конечно, знала до сих пор, что Дарион – не последнее лицо в нашем государстве, но чтобы та-а-а-к… Мужчина изрядно повеселился моим озадаченным выражением лица и ласково взъерошил мне и без того спутанные после постельных утех волосы на затылке. Я смотрела в эти серые с искорками неподдельного смеха глаза и понимала, что есть ещё один вопрос, который меня отчаянно мучает с момента посещения Сумеречного мира, и я просто не могу его не задать.
– Дарион… есть ещё кое-что, что я хотела бы у тебя спросить, – я приподнялась на локтях и смотрела прямо в лицо мужчины, отмечая малейшие изменения в его настроении. Как и предполагала, искорки смеха тут же улетучились из глаз, а взгляд стал напряжённее.
– Спрашивай, – настороженно произнёс брюнет.
– М-м-м-э-э-э… Видишь ли… когда я только с тобой познакомилась, то слышала много слухов о твоей ориентации… – начала я и почувствовала, как тело Дариона подо мной расслабилась, и он заулыбался, глядя на моё смущение. – Да, я помню, что ты говорил мне в Лазурии по поводу того, что тебе нравятся женщины, а не мужчины… Но… – Боги, дайте мне сил и храбрости сформулировать мой вопрос! – Сколько женщин у тебя было до меня?
Ну, вот я и сказала. А сказав, почувствовала, как покрылись мои щёки и грудь красными пятнами стыда. Никогда не думала, что хоть когда-нибудь наберусь храбрости задать этот вопрос Дариону, но почему-то именно сейчас я почувствовала, что ситуация располагает к такому вопросу. Искреннее любопытство терзало меня всё время, что я была невестой этого мужчины. Всё-таки мне было с кем сравнить. Майкл Миттерсон, первый красавчик в Магическом Университете, который, как оказалось, не раз мне изменял с другими студентками, назвал меня фригидной, и я в это до поры до времени верила.
Даже Бенефис Кёнигсберг, переспавший со всей женской половиной департамента Особо Тяжких Преступлений и Убийств, и обладавший воистину огромным опытом, не доводил меня в постели до такого исступления. О Дарионе ходили слухи, будто ему нравятся молодые мужчины, именно поэтому почти весь департамент Службы Безопасности по Иномирным Делам состоит из мужчин. Конечно же, после всего того, что мой жених вытворял со мной в постели, я прекрасно понимала, что однополыми отношениями здесь и не пахнет. Вот только встаёт вопрос, сколько же женщин у него было, если в интимных отношениях он даёт фору даже знаменитому сердцееду Бенефису Кёнигсбергу? Да, я слышала о неудаче Дариона, постигшей его с Викторией, племянницей короля, но ведь этим его опыт явно не ограничивался. Все эти несостыковки отчаянно меня мучили.
– Сколько женщин у меня было до тебя? – эхом откликнулся Дарион, закинув обе руки за голову. – Лоли, право слово, а почему тебя это интересует? Неужели я дал тебе повод меня к кому-то ревновать? Или же ты беспокоишься о том, не спал ли я с кем-то из своих подчинённых кроме тебя? – в его голосе позвучала ирония, а на губах поселилась игривая усмешка.
Краснея до корней волос, всё-таки не привыкла я такое обсуждать вслух, не так меня воспитывали, я сбивчиво объяснила свой вопрос:
– Дарион… я просто теряюсь в догадках, откуда ты столько всего умеешь… Если сравнивать твои умения в постели тебя с Бенефисом, то я боюсь предложить, сколько женщин у тебя было. Ты явно куда как опытнее, а у него… ну и та история про Викторию, племянницу короля… а ещё ты государственный служащий, и газетчики пристально за тобой следят, но согласно общественному мнению… э-э-э… о таком не говорят вслух
Дарион расхохотался тёплым задорным смехом, перебив мои путанные пояснения. Я же перевела дыхание. Волю отсмеявшись, Дарион заглянул в мои глаза и спросил:
– Итак, ты считаешь, что в постели я лучше Бенефиса?
При этом я готова была поклясться, что в графитово-серых омутах поселились бесовские искорки.
– В разы, – призналась я, отчаянно краснея, а затем добавила. – И не в постели тоже.
Дарион всё так же продолжал смотреть на меня, отчего-то веселясь. Мне пришлось несильно стукнуть его кулачком по груди:
– Так ты будешь мне отвечать или нет?
Мужчина с лёгкостью перехватил моё запястье, а затем поцеловал его со стороны ладони, вызвав лёгкую щекотку.
– Лоли, милая, дело не в количестве, а в качестве. Какой толк менять женщин как перчатки, если при этом не стремиться доставить им удовольствие? Это же глупо, – Дарион фыркнул так, что я отчётливо поняла, как он относится к поведению друга детства в этом вопросе, – как будто тебе дадут орден почёта за каждую новую соблазнённую женщину. Что касается мнения высшего света, то мне это было выгодно. Как-никак, я занимаю высокое положение при короле, имею немалое влияние и вполне обеспечен. Если бы вся местная аристократия прознала бы о моей истинной ориентации, то мне постоянно приходилось бы думать о том, как отбиваться от девушек, жаждущих выйти за меня замуж, вместо того, чтобы спокойно работать. Не могу не признать, стратегия Бенефиса в этом плане выигрышна: по крайне мере никто не пытается подослать к нему одну из своих дочерей, прекрасно понимая, что этот бесстыжий негодяй лишь воспользуется симпатией девушки и тут же её бросит. Ни о каком замужестве речи идти не будет.
Я вскинулась, прекрасно понимая, куда клонит Дарион. До этого он вскользь упомянул, что у него более чем тёплые отношения с правителями соседних миров, а сейчас открыто говорит, что именно высший свет столицы считает его мужеложцем.
