* * *
Воздух вливался в легкие сладким потоком. Я мог поклясться — дышал я носом. Ушла противная сухость во рту и деснах так и не ставшая привычной после моего странного пробуждения.
«Хороший сон», — попытался я повернуться на бок, но опять провалился в странный омут, еще не понимая, насколько для меня изменится в ближайшее время окружающий мир.
Окончательно пробудился я лишь со второго раза и глаз не открывал, боялся спугнуть наваждение с воздухом. Оно не исчезло, и окончательно осознавая себя зафиксированным на столе, я просто наслаждался сейчас малым, не задумываясь о большем.
— Птахин, — трясли меня за плечо, — Птахин, ты очнулся…
«Знакомый голос, — провернулось в голове, — Колька?»
Вереница последних событий вплоть до щелчка и укола в шею мгновенно вернули к действительности, однако мне сейчас не хватало какой-то малости. Какой? Неожиданно я понял — моё время течет в обычном для простого человека русле.
Такое открытие было не самым приятным — я уже стал привыкать в своей роли «Капитана-Америки», необычным способностям и вдруг такой конфуз?
— Птахин… — настойчиво нудел голос и я открыл, наконец, глаза.
Открыл и чуть не застонал — всё говорило о том, что мы так и не покинули небоскреб дядюшки Чжао. Знакомый потолок-отделка и снующие фигурки в синих халатах.
— Зачем? — повторил я последний вопрос к бывшему товарищу, — Зачем ты?
— Вмазал-то тебя? — иронично моргнул Колька и смахнул у себя с носа несуществующую пылинку, — Классная химия, — зажмурился он, будто воспоминания что-то, — Напугался? Я кстати тоже. Как тебя увидел, сразу понял — с тобой не все так просто и в гости к нам ты по своей воле никогда не поедешь. Ну а потом нужно было тебя хоть подштопать. Глянь, как мы тебе носяру отремонтировали. — Выхватил он откуда-то круглое зеркало в никелированной оправе и сунул мне в лицо.
Лучше бы он этого не делал. Гладкая поверхность бесстрастно отразила сросшееся из нескольких частей лицо с перебитой надвое переносицей, ноздрями на левой скуле и оттянутой в сторону щекой придающей невольной улыбке звериный оскал.
— Пробили тебе дырки для дыханья, пока спал, — усмехнулся Колька, — Думали, глянем, как ты заживаешь, даже камеру приготовили, а ты чуть кровью не истек. Пришлось зашивать.
— Когда развяжете? — бессильно проговорил я, — Размагнитил ты, похоже, меня своим наркозом — нечего теперь бояться.
Однако бывший товарищ повел себя странно. Он по-дружески мигнул, мол, все вери велл, а потом изрек стальным тоном. — Сначала поговорим, — и неожиданно в его голосе послышался приговор.
* * *
Допрос для меня за короткое время общих приключений стал штукой привычной. Никогда не задумывался о необходимости таких навыков, а тут на тебе.
Вопросы задавал маленький коренастый китаец, а Колька лишь безэмоционально переводил.
Меня никак не покидало ощущение странного театра с непонятными ролями. Машинально отвечая, я все пытался разгадать этот спектакль.
Врать смысла не было. Раз уж триада из Гонконга прислала сюда целую экспедицию, то эти парни знали, зачем шли, тем более ярые противники дядюшка Чжао и гонконгский «Дракон» были в свое время соратниками.
Особенно заинтересовали их эксперименты с манекенами. Меня несколько раз заставляли повторять рассказ о сыворотке ярости, моих сверхвозможностях и что я чувствовал в состоянии до и после.
Всё время допроса не покидало присутствие чужих пальцев в моём мозгу. Видимо кто-то из присутствующих имел возможность на тонком уровне присматривать ещё и за реакциями «клиента».
Однако играть я не собирался, памятуя беседу с Колькиным шефом. Именно тогда я впервые за свою жизнь уловил присутствие чужой воли во время беседы.
Воспоминания того случая всплыли слишком явным, и я невольно отвлекся от очередного вопроса.
Насмешливая фраза на китайском заставила окружающих рассмеяться. Говорящего я не мог видеть, он стоял в «мертвой зоне» у меня в изголовье.
— Не ищи, нету здесь дракона, — расхохотался Колька, — Что у него спецов по глубокому вентилированию мозгов для тебя не найдется? Кстати мы закончили, — дернул он у меня ремень на руке, — Давай-ка по одной и без фокусов.
Вывернувшийся из ниоткуда Дэн Тин ловко одел на меня наручники и заковал следом ноги стреноживая ширину шага.
— Вставай добыча! — хлопнул меня по плечу бывший товарищ, — Жалко ты боевые навыки после укола потерял, но ничего — разгоним…
«5»
«Добыча, — тюкалась в голове одинокая мысль, — Мы всего лишь добыча…»
Колькины слова говорили о многом. Правда, странности в его действиях по-прежнему присутствовали. Коснись меня, не стал бы я заковывать нас всей командой — «перемешал» хотя бы с испуганными сотрудниками дядюшки Чжао и вся недолга…
Ан — нет. Бесстрастный Дэн продернул через мило звякающие цепочки стальной тросик и мы вчетвером напоминали теперь рыбу, нанизанную на кукан.
Коридоры небоскреба отдавались гулом под нашей поступью. Идти можно было только в ногу, и Карина быстро выровняла нам шаг, командуя будто новобранцам: «И раз, два, три, четыре. Раз, два, три, четыре…»
Нелогичность действий триады «Дракона» не укладывалась ни в какие рамки.
— Свой не свой, на дороге не стой? — ехидно спросил я Коляна, только-только поднявшись со своего лежбища, но ответа не удостоился. Бывший товарищ, так жестко предавший меня, что-то сейчас прикидыывал и лишь раздраженно глянул, мол, отвяжись. Не до тебя. — И все-таки, — настаивал я на разговоре, — Когда домой-то в Гонконг поедем?
— В Гонконг? — удивился тот, — Незачем теперь в Гонконг. Местные специалисты в кармане, оборудование почти уцелело. Манекенов, — гадко (или показалось) ухмыльнулся он и театрально повел рукой, — Весь окружающий мир. Создаем империю!
— Сыворотки тоже у вас?
— Ха! — осклабился он довольный, — Конечно. К тому же благодаря тебе мы неплохо стали понимать возможности лабораторий Чжао.
— Ну, если так все хорошо, зачем мы вам? — настаивал я, — Манекенов-то полно. Отпускайте.
— Не все так просто, Птахин, — доверительно произнес приговор Колька, — Есть понятие утечка информации, а ты и команда твоя слишком много знаете. Так что вы сейчас временно переедете в «отработку», а уже позже решим, что с вами делать. После этого пятиминутного Армагеддона мировой порядок так или иначе восстановится, и никому не надо знать, что происходит за этими стенами. Настоящая власть явной не бывает, — искренне рассмеялся он.
На мое удивление его краткой «лекции» рассмеялось еще несколько человек, не считая старины Дэна, который все-таки неплохо говорил на русском. Смеялся и коренастый властный китаец, одобрительно поглядывая на Кольку, и маленький сухопарый азиат с пронзительным взглядом. Услышав его смех, я сообразил — именно он стоял в головах и «копошился» во время допроса в моем мозгу.
