Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
Фотий был светским человеком, любил мир науки и философии, энергично вдалбливал знания своим ученикам. Кроме того, под большим секретом и с благоговейным страхом, некоторые злые языки шептали, что у бывшего протоасикрита хранятся не только книги языческих поэтов и философов, но и древние магические заговоры и заклинания.
Однако с тех пор, как брат императрицы Феодоры Варда сделал его патриархом, тихой жизни преподавателя кафедры пришёл конец. И всё из-за бывшего патриарха Игнатия. Мало того, что этот неугомонный монах обвиняет его, Фотия, чуть ли ни в ереси и настраивает против других священнослужителей, так ещё и написал жалобу Папе Римскому Николаю! Теперь Папа требует признать избрание Фотия недействительным. Боже, Боже, как эта высокая церковная должность разнится с преподавательской стезёй! Даже будучи высокопоставленным чиновником, он не испытывал такого давления и сопротивления, столько интриг и подлостей.
А тут ещё эти скифы! Если бы не шторм, разметавший их суда, ставшие на якоря, по незнанию, в самом начале бухты, то быть большой беде, ведь они сколь дики, столь же отчаянны и жестоки в схватке, эти непонятные, далёкие и необъяснимые россы.
Патриарх взял стоявший на небольшом столике из чёрного дерева колокольчик и несколько раз встряхнул его, нарушив тишину серебряным перезвоном.
– Что там с этими варварами, Кондратий? – осведомился Фотий у вошедшего на зов асикрита.
– Согласно твоей договорённости с императором и кесарем, их сейчас просто стерегут и пыткам пока не подвергали.
– Хорошо, а что известно об их главаре, кто он и откуда?
– Он архистратигос князя россов Дироса.
– Того самого эллина, который умудрился стать архонтом у этих варваров? – задумчиво вопросил больше сам у себя Фотий. И продолжил. – Что же удалось трапезитам выяснить об этом архистратигосе?
– Россы утверждают, что он послан в Киев Новгородским архонтом Ререхом не то для защиты Киева от хазар, не то для подготовки прихода туда самого Ререха. Сам он и большинство его людей – веринги с Варяжского моря, а это ещё те головорезы!
– Я приказал этого стратигоса варваров хорошенько отмыть в термах, с массажем, втиранием благовоний и прочее, – молвил после некоторого раздумья патриарх. – Потом пристойно одеть, дать отведать доброго вина и вкусной еды, обязательно на дорогой посуде.
– Всё так и сделано, Святейший, – склонился в поклоне асикрит.
– Прикажи сопроводить его ко мне, сюда, – повелел Фотий.
– Провести, конечно, через залы святой Софии? – осведомился, снова склоняя голову, молодой сообразительный асикрит.
– Непременно, варвар должен быть поражён великолепием Дома Божьего!
Отдав приказание, патриарх снова заходил по комнате. Неужели всего полтора года он в патриаршем кресле? Пожалуй, постарел за это время не менее чем на десять. Эти дрязги и склоки, этот твердолобый скандальный монах Игнатий своей непримиримостью расколол Ромейскую империю надвое. Как духовенство, так и простые миряне разделились на сторонников и противников нового патриарха. Одни на его стороне, другие на стороне Игнатия. А молодой император, не отличающийся благочестием, которого большинство за глаза называют Пьяницей, по этому поводу со смехом изрёк, что у каждого теперь свой патриарх. «Мой патриарх – это Феофил, у кесаря – Фотий, а у народа патриарх Игнатий». Скоморох Феофил, более известный по прозвищу Грилл, в самом деле, не раз обряжался в одежды, подобные патриаршим, и творил вкупе с прочими паяцами из потешного окружения императора всяческие непристойности, получая за это от своего покровителя хорошую плату. Так или иначе, но сейчас именно ему, Фотию, решать, как поступить с пленёнными россами. Кесарь Варда согласился с его предложением попробовать заключить с этими северными варварами, пользуясь их нынешним незавидным положением, выгодный для империи договор. Кесарь по натуре стратег, и потому один из немногих в столице понимает, что мудрая политика может принести больше пользы, нежели самая кровавая и победная резня.
«Бог послал нам редкую удачу тем, что внезапно налетевшая буря разметала корабли скифов, – проговорил негромко сам себе патриарх. – И мы будем плохими христианами, если не используем этот бесценный дар… Хроники синкела Феодора рассказывают, как более двухсот лет тому скифы-россы уже нападали на Константинополь вместе с аварами и персами. Казалось, огромная и дикая силища варваров сметёт град. Но всемилостивейшая Богородица устроила так, что греки сумели уничтожить моноксилы россов, которые аварский каган отправил для перевозки персов с другого берега. Не получив помощи, авары ушли. Град Константина вздохнул свободно, а Святая Церковь в честь избавления от варваров составила акафист «Взбранной Воеводе победительная». Теперь сей акафист звучит под сводами храмов с новой силой, ибо Пресвятая Богородица опять защитила нас от диких скифов. И сейчас я буду говорить с их поверженным предводителем»…
Высокорослые смуглые воины ввели и поставили перед патриархом человека, вид которого в первый миг даже несколько смутил главу Константинопольской церкви. Некоторое время Фотий с интересом рассматривал загадочного варвара. Небольшого роста, светлые волосы, крепкий, но далеко не атлетического сложения, – ни статью, ни манерами он никак не походил на предводителя. Только вот глаза, серо-водянистые, холодные и, кажется ничего не выражающие. Странно, чем он мог заставить повиноваться себе этих могучих яростных воинов? Волки не ходят за бараном, только за матёрым волком…
Он указал пленнику на широкую мраморную скамью с вырезанными в виде львов ножками из более тёмного мрамора. В ответ варвар ещё раз склонился в знак благодарности и сел на указанное место. Его Святейшество исподволь продолжал изучать необычного гостя. Скамья стояла так, что на лик варвара падало достаточно света из окон небольшого купола, которым было увенчано помещение, сам же Фотий оставался в тени. Патриарх заговорил, а стоявший рядом худощавый бледноликий монах тут же стал повторять его речь на словенском.
– Я патриарх Константинопольский именем Фотий, а кто ты и зачем пришёл сюда с воинами?
– Я воевода киевского князя Дира, именем Аскольд, шёл со своими воинами на лодьях, когда налетела великая буря и разметала нас. – Неожиданно уверенный и хорошо поставленный голос пленника несколько удивил патриарха. Обычные воины, и даже большинство военачальников не блещут красноречием, а тем более во вражеском плену, пережив жестокую бурю, от которой едва не погиб. Что ж, будем прощупывать этого варвара дальше.
– А куда же ты направлялся, воевода, вместе с великим флотом из двухсот лодий? – поднял бровь Фотий.
– Ну, не столь уж велика сила под моим началом, двухсот лодий точно не было, это наговоры, – всё так же, не смущаясь, и не выказывая никакого страха, ответил Аскольд. – А куда путь держал с воинами, то тайна княжеская, не моя. Одно скажу, не на твою державу мы шли.
«Каков хитрец сей стратигос россов, видно, что с ходу придумал объяснение, и держится уверенно» – отметил про себя патриарх.
Ознакомительная версия. Доступно 25 страниц из 123
