Более того, Бог сотворил их на четвертый день вовсе не потому, что высшие существа должны подчиняться низшим, наоборот, они являются наместниками Общего отца. В обширном граде Вселенной правящий класс состоит из планет и неподвижных звезд, а подчиненный — из всех существ, живущих под Луной. Между различными частями Вселенной существует природная симпатия, а все вещи на земле зависят от звезд.
Звезды не являются причиной зла, но по их движению можно предсказать будущее
Филон, конечно же, не считал, что зло возникает под действием звезд, или потому, что бог проявляет через них свою волю. Как уже говорилось, он был уверен, что зло порождается материей или «естественным изменением элементов», проводя границу между богом и природой, точно так же, как позже это делали отцы церкви. Но он считал, что «некоторым людям удавалось случайно предсказать волнения и потрясения Земли, а также бесчисленное множество других событий, по обращению небесных тел, и их предсказания оказывались очень точными».
Мы можем судить о большом интересе, который Филон проявлял к астрономии и астрологии. Он объяснял, что одиннадцать звезд, явившихся во сне Иосифу, являются знаками зодиака, а сам Иосиф — двенадцатым знаком; лестница из сна Якова, протягивающаяся от земли до неба — это воздух, в котором растворяются испарения земли. Луна, по его мнению, не является чистым эфиром, как другие звезды, поскольку содержит некоторое количество воздуха. Этим Филон объяснял существование пятен на Луне, и я не припомню, чтобы подобное объяснение встречалось у кого-нибудь из последующих авторов.
Еврейская астрология
Согласно Мюнтеру, Иосиф и евреи во времена Филона искренне верили в астрологию. Мюнтер пишет: «Только их астрология была подчинена теизму. Господином множества небес всегда оказывался Бог. Но они считали звезды живыми божествами и силами небес». Позже, в Талмуде мы читаем, что час рождения Авраама был предсказан звездами, и что он, наблюдая за созвездиями, высказывал опасения, что детей у него не будет. Мюнтер также приводит примеры веры раввинов в то, что звезды влияют на судьбу всего еврейского народа и отдельных людей, и в то, что о приходе Мессии возвестит звезда.
Совершенство числа семь
От астрологии Филон легко переходил к рассуждениям о совершенстве и мистическом значении некоторых чисел. Подобный ход мыслей наблюдался и у многих отцов церкви; его же встречаем и у различных языческих писателей Римской империи[6].
Томас Браун в своем исследовании «Вульгарные ошибки» был склонен думать, что не Пифагор и Платон, а Филон несет ответственность за распространение подобных идей. Филон признавал тесную связь между астрологией и числовым мистицизмом; признав зависимость всех земных объектов от небесных тел, он добавлял: «Именно на небе возникло значение числа семь». Филон сомневался, можно ли адекватно выразить великолепие числа семь, но он чувствовал, что должен все-таки попытаться сделать это, и посвятил этому вопросу дюжину глав в своем трактате о сотворении мира, не говоря уже о других работах.
Он отмечает, что существует семь планет, семь небесных кругов, четыре четверти Луны по семь дней каждая, что такие созвездия, как Плеяды и Большая Медведица состоят из семи звезд, и что дети, рожденные в конце седьмого месяца, выживают, а те, что появляются на свет в конце восьмого — нет. В развитии болезни критическим днём является седьмой. Существуют также семь возрастов в жизни человека, как утверждал Гиппократ, и, если верить Солону, семьдесят лет жизни человека можно разделить на десять периодов по семь в каждом. Семь струн лиры соответствуют семи планетам, а в языке существуют семь гласных.
Голова человека делится на семь частей: глаза, уши, ноздри и рот; тело — тоже имеет семь частей. Существуют семь видов движения, семь видимых вещей и даже органов чувств не пять, а семь, если добавить органы речи и органы размножения.
И числа пятьдесят
Идеальная секта Филона «Терапевты» собиралась, в качестве прелюдии к своему главному празднику, на исходе периода из семи недель, «почитая не только простую неделю из семи дней, но и ее умноженную силу»[7], ибо главный праздник наступает на пятидесятый день.
Таким образом, пятьдесят — это «самое святое и естественное из всех чисел, поскольку состоит из силы прямоугольного треугольника, лежащего в основе происхождения и условий целого»[8].
А также числа четыре и шесть
Числа «четыре» и «шесть» почти не уступают числу «семь» в совершенстве. Бог решил создать небесные тела на четвертый день, и ему не нужно было шести дней на сотворение мира, однако, отличная работа должна была быть выполнена в течение совершенного числа дней. «Шесть» — это продукт первого женского числа «два» и первого мужского числа «три». И вправду, первые три числа: один, два и три в сумме, или при умножении друг на друга, дают число «шесть». Что касается числа «четыре», то это число элементов и времен года; это — единственное число, получаемое при сложении или умножении одного и того же числа «два».
Это — первый квадрат и в этом качестве является символом справедливости и равенства; «четыре» также представляет собой куб или тело, ибо число «один» — это точка», «два» — это линия, а «три» — поверхность. Более того, «четыре» — это источник «совершенной декады», ибо один, два, три и четыре в сумме дают десять.
В этом месте мы начинаем подозревать, и совершенно обоснованно, как показывают творения других приверженцев философии чисел, что совершенных чисел — легион. Впрочем, мы не будем следовать за Филоном и вдаваться в подробности нумерологии. Достаточно сказать, что он считал пятый день подходящим для создания богом животных, обладающих пятью органами чувств; делил десять казней египетских таким образом: три — связанные с землей и водой и совершаемые Аароном; три — с воздухом и огнем, доверенные Моисею; седьмую насылают совместно Аарон и Моисей; а остальные три господь оставил за собой.
Духи воздуха
Филон верил в мир духов — еврейских ангелов и греческих демонов. Когда Бог произнес: «Создадим теперь человека», Филон полагал, что он обращался к тем своим помощникам — духам, которые отвечали за пороки, ибо изо всех творений пороками был наделен только человек.
Что касается божественных рациональных вещей, то Филон считал, что одни из них бестелесны, а другие — например, звезды, — обладают телами. Он также верил, что в воздухе и высоко на небе существуют духи. Если эфир населен звездами, море — рыбой, а земля — другими животными, то почему в воздухе не может быть своих существ? Он утверждал, что было бы абсурдным, если бы элемент, необходимый для жизни сухопутных и морских животных, не имел своих собственных обитателей. То, что духи, живущие в воздухе, невидимы, совсем его не волновало, поскольку человеческая душа тоже невидима.
