Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
Уинтер подошел к стулу и сел. Собек продолжал наблюдать за происходящим из дверного проема с непроницаемым выражением лица. Если что-то его волновало или вызывало любопытство, он этого не показывал. Он стоял с абсолютно безразличным видом, фиксируя происходящее, но не демонстрируя свое отношение.
Уинтер закрыл глаза, и часовая стрелка закрутилась назад. Уже не он сидел на стуле, а Изабелла. Она проживала свои последние мгновения, с каждым новым вздохом приближаясь к смерти. Она была не в силах что-либо изменить. Уинтер не фантазировал, он превращался в нее. У него был такой дар. Дар или проклятие. Глубоко вздохнув, он погрузился в другое измерение.
*
Кухонная дверь закрывается, и я остаюсь одна. Шаги убийцы понемногу затихают. Входная дверь слишком далеко, и я не слышу, как она открывается. Бомба легче, чем кажется на вид, но с ней все равно тяжело. Некоторые вещи тяжелее, потому что они страшны сами по себе. Бомба как раз из таких. Кажется, она может раздавить меня своей тяжестью. Давит мне на ребра, и я могу задохнуться. Я первая жертва убийцы и не знаю, чего ожидать. В любом случае, я точно знаю мощность этой бомбы, ведь он мне все рассказал – настолько доходчиво, что даже мой скованный ужасом мозг понял. Мне остается только ждать Николаса. Больше я не могу ничего сделать. Это он тоже мне объяснил.
Когда ты зажата между камнем и жесткой поверхностью, ты на самом деле не ровно между ними. Что-то одно всегда давит больше, и от него ты пытаешься отодвинуться. Люди устроены так, что всегда ищут путь наименьшего сопротивления. Это относится в том числе и к смерти. Никто не хочет умирать долгой мучительной смертью. И никто не хочет умирать насильственной смертью. Никто не хочет, чтобы его разорвало на части то, что не уважает ни плоть, ни кровь. Кто может себе такое пожелать? Нет, все мы просто хотим мирно заснуть и не проснуться.
Вспомнить хотя бы тех несчастных, которые спрыгивали с высоких этажей башен-близнецов в Нью-Йорке после теракта. Они стояли перед невозможным выбором: остаться на месте и сгореть или прыгнуть и удариться о жесткую поверхность. Почему же они прыгали? Потому что в тот момент огонь жег сильнее. Им нужно было отдалиться от него. Все остальное было неважно. А потом они летели, кувыркались в воздухе и падали, падали в другую смерть. Земля приближалась с каждым мгновением, и они уже ничего не могли поделать.
Здесь происходит ровно то же самое. Но я не так беспомощна, как мне кажется. Убийца рассказал мне про ртутный выключатель, срабатывающий при наклоне. Он объяснил мне, что одно неверное движение может привести к смерти.
Я умру. Это уже совершенно точно. Но Николас не должен умереть. Ужас парализует мозг, но это я понимаю. Мне просто нужно раскачать стул, чтобы он перевернулся. Если это получится, я спасу Николаса.
Но я и не могу этого сделать, потому что не хочу умирать. Пока я жива, есть шанс, что меня спасут. Не знаю, насколько это реально, но я просто не могу сдаться сейчас. Я буду бороться до последнего вздоха. Я даже решила, когда он настанет, – когда я услышу, что он пришел, я переверну стул. Умирать обоим нет смысла.
Но так тоже не получится. Я не услышу входную дверь, но услышу, если он окликнет меня по имени. Я бы крикнула ему в ответ, чтобы он не входил, но у меня рот заклеен скотчем. Нужно прямо сейчас перевернуть стул. Но я не могу. Я все еще дышу. Я все еще жива. Я слышу, как он ходит по комнатам и зовет меня. Вот он уже в коридоре, который ведет на кухню, а я все еще на стуле. Вот он уже стоит за дверью, а я все еще сижу. Ручка поворачивается, и становится слишком поздно. Дверь открывается, и взрыв разрывает мне грудь. Я умираю еще до того, как мое тело падает на дорогую мраморную плитку.
5
Открыв глаза, Уинтер увидел стояющую в метре от него Андертон. Она во все глаза смотрела на него, и в ее взгляде отражалась обеспокоенность и любопытство. Любопытства было больше. Он начал понимать, почему Собек оставил в этой комнате все так, как было. Это было его священное место. Уинтер представил, как он приходит сюда посреди ночи, чтобы пообщаться с призраком умершей жены. Он посмотрел на дверь. Собека не было.
– На врунишке горят штанишки, – прошептал он.
– Вы про кого? Про убийцу? – спросила Андертон.
– Бомбы ведь достаточно просто устроены, так? – кивнул Уинтер.
– Все верно. Если вникнуть, то все они практически одинаковые. Нужно какое-нибудь взрывчатое вещество, детонатор и выключатель, который приведет устройство в действие. Вот и все, и есть просто различные вариации одного и того же.
Уинтер встал и посмотрел на стул. Он представил, как на нем сидела Изабелла с бомбой на груди, в ужасе и отчаянии, парализованная страхом и нерешительностью.
– Убийца сделал ставку на старую добрую трубчатую бомбу. С единственной разницей, что он использовал половину трубки. Он разрезал ее вдоль посередине и заложил половину в пластиковый рукав, набил порохом и шариковыми подшипниками. Порох он взял из петард. Дождался Дня Канады, купил партию петард – чтобы не вызвать подозрений, разобрал их и собрал то, что ему нужно.
Андертон подошла и встала за спиной Уинтера.
– Задумка с половиной трубки была гениальной. В большинстве случаев корпус бомбы превращается в обломки. Раскаленные куски металла разносятся по всей зоне покрытия, убивая или травмируя всех, на кого попадают. Здесь же была всего одна жертва, Изабелла. Использовав половину трубки, он смог направить взрыв прямо на нее. И он мог бы обойтись и без подшипников. Силы взрыва хватило бы на то, чтобы разорвать ей сердце. Так что они были лишь для подстраховки. Ему было важно, чтобы Изабелла умерла. Рисковать он не собирался.
– И интересный детонатор.
– Интересный? Наверное, можно сказать и так, – удивленно посмотрел на Андертон Уинтер.
– А какое слово использовали бы вы?
– Да нет, интересный, согласен, – сказал он, немного подумав.
И это действительно было так. Полиция подтвердила, что убийца сделал детонатор из новогодней лампочки. Он аккуратно надрезал край, чтобы не повредить нить накаливания, насыпал внутрь серу, счищенную со спичек. Такого рода лампы рассчитаны на напряжение в один вольт, но он подключил ее к девятивольтовой батарейке. При срабатывании взрывателя нить перегорает и поджигает серу.
Также было доказано, что бомба была приведена в действие сигналом магнитного сенсора открывания двери – такого же, какой используется в домашних охранных системах. Суперклеем убийца приклеил магнит на дверь, а переключатель – на раму. Когда Собек открыл дверь, переключатель встал в закрытое положение, и цепь замкнулась. С этого момента взрыв уже был неотвратим. Приспособление действовало по законам физики. Когда реакция началась, уже ничто не могло ее остановить.
– А что сыграло роль слабой перемычки? – спросил Уинтер.
– Ею была Изабелла, – показала на стул Андертон.
– Именно. Она вносила элемент хаоса в систему, тогда как все остальное имело два устойчивых состояния: выключатель либо включен, либо выключен; детонатор либо приведен в действие, либо нет. Взрывчатка либо в состоянии обычного порошка, либо активированного взрыва.
Ознакомительная версия. Доступно 16 страниц из 76
