школьная привратница Он проверил расписание поездов в поисковике и убедился в том, что сообщение с городом Хой было отличным. Станция оказалась на удивление старомодной, здесь даже любовно сохранили семафорную будку. Облонг остановил такси.
— В Ротервирд машины не пропускают, — ответил таксист и улыбнулся беззубой улыбкой.
— Но у меня назначено собеседование на четыре.
— Серьезно, в Ротервирде? Ты у нас, значит, архангел Гавриил?
— Я учитель.
— Учитель чего?
— Истории.
Таксист вновь изобразил ухмылку.
— Сядь на автобус до двенадцатимильного столба, а потом на шарабан.
— А почему я не могу взять такси?
— Шарабан приедет к автобусу, ни за какими такси заезжать он не будет. Извини, приятель, но Ротервирд — это особая песня. Автобусная остановка вон там.
Над обычной табличкой с расписанием автобусов была прикреплена еще одна: «Автобус сообщается с шарабаном до Ротервирда, остановка по требованию». Автобус, старый минивэн «Фольксваген», приехал через несколько минут.
— Ты садишься или как? — грубо прокричал водитель из окна. Облонг забрался внутрь.
Минивэн шустро мчался по холмам и проселочным дорогам до тех самых пор, пока не подъехал к огромному раскидистому дубу, закашлявшись после особенно долгого подъема. Облонг огляделся по сторонам. Ничего примечательного он не заметил. Водитель ткнул пальцем в направлении дерева:
— Вот это и есть двенадцатимильный столб, вон там начинается Ротервирдская долина, а с тебя, дружок, шесть фунтов.
Облонг расплатился. Минивэн исчез в облаке дыма, чтобы вернуться туда, откуда приехал.
Холмы со всех сторон освещало холодное зимнее солнце, и лишь лежащая внизу долина пряталась в тумане. Он стоял на краю гигантского котлована, на дне которого, притаившись, ждал Ротервирд, а в нем — собеседование.
Тот факт, что город так отчаянно сопротивлялся засилью современного транспорта, но вместе с тем настойчиво искал именно современного историка, показался ему занятным. Он услышал какой-то треск, а затем раздавшийся из ниоткуда голос, глубокий глухой бас, и обрывки песни:
Не всяк тот, что в бархат разодет, хорош, Дитя мое! Остерегайся тех, кто алчет серебра, не дерева, Дитя мое…
Из дымки вынырнуло необыкновенное средство передвижения, напоминающее одновременно велосипед и легкий экипаж и приводимое в движение с помощью педалей, поршней и сообщающихся цилиндров. Сзади над двойной скамейкой нависал сложенный в несколько слоев козырек из брезента. Лицо водителя скрывали защитные очки, зато гриву огненно-красных волос спрятать было просто невозможно. На боку шарабана вычурным шрифтом, зеленой и золотой краской, было написано следующее: «Компания земельных и водных ресурсов братьев Полк», а чуть ниже виднелась приписка мелкими буквами: «Владельцы: Б. Полк (на суше) и Б. Полк (на воде)».
Проведя жирными пальцами по переду рубахи в масляных пятнах, водитель представился как Борис Полк.
— На семь минут опоздали, прошу прощения. Контакты отсырели, да еще видимость нулевая.
— Еще только три…
— Время равняется расстоянию, деленному на скорость. Не стоит путать меня с Бертом — мы хоть и близнецы, но он появился на пять минут раньше. Я — изобретатель, он — администратор; у него есть детишки, а у меня нет; я выбираю землю, а он предпочитает воду, что, в общем, занятно, потому что…
— У меня назначено собеседование — мое единственное собеседование…
— Собеседование! — воскликнул Борис и даже снял защитные очки, чтобы получше приглядеться к пассажиру. — Со мной такого не случалось с того самого лета… Оно еще было дождливым, в каком же году?..
— Собеседование назначено на четыре часа. — Облонг красноречиво взглянул на наручные часы. — На четыре, мистер Полк, а тут уж меньше часа осталось.
— Да что вы? Время равняется расстоянию, деленному на скорость, — это то же самое, что сказать, будто никакого расстояния и быть не может, особенно если вы будете продолжать тут стоять столбом, потому что в таком случае скорости не набрать.
