Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
Teo сидел на полу, прислонившись к горе безделиц. Игроки спорили с Кобзарем: Шныряла и Маска подступили к нему слева, мэр и Алхимик – справа, а Саида ныла посередине.
Тео слушал вполуха. Бесполезно. Он единственный это понимал? Видимо, да.
Он обвел зал пустым взглядом. Никогда прежде не бывал в таком месте. Сапоги отражались в зеркально-гладком полу наряду с тысячами тысяч замысловатых вещей. И все же Тео казалось: он сидит не посреди великолепного и сумасшедшего Золотого зала, а в душной темной комнате.
В окружающих красотах было что-то неправильное. И Тео беспокоил запах крови. От свитера несло ржавчиной и солью. На пальцах виднелись бурые мазки высохшей крови.
Тео сглотнул, закрыл глаза. И увидел маму. Ее голубые глаза смотрели сквозь очки тепло и ласково. Невысокая, всегда готовая быть услужливой, но никогда не поддающаяся его вспышкам упрямства. Это смягчало. Потому что злиться на нее Тео не мог. Он с легкостью поднял бы руку на любого, а ее не мог даже обнять. Он не касался матери, не говорил теплых слов. Словно был не ее сын. Мама обняла его на прощанье так неловко и робко, и это было единственное объятие, которое он запомнил. За всю жизнь. Он не расставался с родителями надолго, а теперь они исчезли из жизни.
Совсем.
На-сов-сем.
В солнечном сплетении заныло так тоскливо и противно.
«Не надо».
В памяти возникло второе лицо – покрытое морщинами, суровое. В отце была сила, в которую он свято верил. Упрямая – именно это злило Тео. То, что эту силу Тео не мог переломить своей, сколько б ни прикладывал отца яростью. Чем больше он давил гневом, тем больше Лазар упрямился в своей доброте, которую сам он считал силой, а Тео – слабостью.
Тео открыл глаза и уставился на далекий купол. В стрельчатых окнах было черно: оказывается, здесь уже настала ночь. Мягкие лунные лучи заставляли груды сокровищ гореть таинственным светом.
Тео знал: он может вернуться. Вернуться назад.
На миг в животе что-то трепыхнулось, словно противная муха: «Уходи. Скорей. Ты свободен». Тео представил, как берет один из золотых предметов и покидает дворец. Ему захотелось этого до сладости на языке, и Тео содрогнулся. Он хотел уйти. С добычей. Легкой, простой. Даже взяв ночной горшок из золотой кучи, он больше не будет бездомным… Купит одежду, дом. Может, слуг?
Вернуться.
Одному.
Его замутило от отвращения.
«И что дальше?» – сказал он себе.
Ответа не было. «Дальше» не существовало. Дом со слугами никогда не станет его. Чей угодно, но не его. Он забрался в самое пекло с другой целью. «Разве ты их не любишь?» – сказал ему Кобзарь.
Любит или нет, Тео не знал. Просто Макабр стал целью его жизни – жалкой и короткой, но жизни. Единственного, чего он не лишился.
«Пока еще, – напомнил себе Тео. – Пока еще».
Он так много рисковал последнее время, что перестал бояться умереть. И хотя виделся со Смертью, она его не страшила. Это действительно так. Тео не боялся смерти. Тогда чего же? Он опустил глаза на свитер, жесткий от крови, и ответ пришел сам по себе.
Его не страшила смерть. Своя… но не других.
Он поднялся и шатко побрел в никуда. Через несколько секунд он понял, что «никуда» оказалось Кобзарем.
– Ну вот ты, Тео, – обратился к нему Глашатай, – ты ведь понял суть договора?
Тео в непонимании уставился на Кобзаря и заметил, что все смотрят только на него. Даже стоявший поодаль Вангели скосил глаза. Тео столкнулся взглядом с мэром – и между ними всколыхнулась тьма. Лицо мужчины побледнело, а белки налились кровью. Вангели скривился и поднес руку к виску – слишком быстро.
Тео вспомнил: Шныряла рассказывала, что у мэра случаются приступы мигрени.
– Тео?
– Это неважно.
Кобзарь поднял бровь и промолчал.
– Сколько в этом зале дверей? – спросил Тео.
– Триста.
– Сколько залов в каждом крыле замка?
– Тысяча.
– Сколько в замке крыльев?
– А это, – музыкант повел плечом, – знает одна лишь Смерть.
– Это невозможно, – выдохнула Санда. – Мы здесь никогда ничего не найдем…
Некоторое время царила тишина, а потом послышалось еле слышное щебетание.
Тео завертел головой, силясь определить источник звука, и заметил птицу, сидящую у двери на постаменте. Цветы у лапок, ветку и саму птицу покрывало сусальное золото. Клюв раскрывался, и оттуда вылетал мелодичный звон.
– Что это?
– Сказительница. Каждую полночь она поет песню о мире Смерти, некогда сочиненную старым мастером, ее создателем. Он сконструировал Сказительницу давно, еще когда Смерть держала его в Ищи-не-…
Кобзарь осекся. Тео перевел взгляд на Глашатая, но тот сделал вид, что ничего не произошло. Он поднял глаза к потолку и нервно застучал по подбородку, что-то мыча. «Ищи-не… Что?» – удивился Тео и вдруг понял, что металлический звон сложился в слова:
…А о Черном, втором, вовсе не говорят —Из него только Смерть и вернется.
И никто во всем мире в тот замок не вхож,Там живых никогда не бывает,Целый век ты ищи – но его не найдешь,Только тень его дверь опирает,
Дверь в Ищи-не-на…
И тут в одном из карманов Кобзаря оглушительно зазвенело. Смешно засуетившись, Глашатай вытащил огромный истошно дребезжащий будильник и нажал на кнопку, но тот продолжал трястись.
– Снова! Сломалась! – перекрикивая будильник, заорал Кобзарь: – Госпожа! Вызывает! Немедленно! Я! Должен! Лететь! Вы! Ищите! Призы! Вернусь! Через! Минуту! Или! Год!
Вокруг музыканта закрутился вихрь, взметнув пестрые бумажки, ленты и блестки. Улыбаясь во весь рот, Кобзарь помахал остолбеневшим игрокам будильником, взлетел в воздух и исчез.
На какие-то секунды воцарилась тишина, а потом началось.
Завопила Шныряла, Маска гаркнул: «Стой!», оглушительно грянул выстрел, и пол зазвенел.
Тео вздрогнул, быстро присел и повернул голову. Дика лежала на полу и тупо таращилась на черную дыру в шаге от себя. От дыры шел дымок, а вокруг сверкали мелкие осколки. В ноздри Тео ударил резкий запах пороха. Злющие глаза Шнырялы буквально прожгли стоящего рядом Маску, который только что ее оттолкнул.
Он держал в руке револьвер.
Александру Вангели посмотрел на Шнырялу, стиснув зубы, потом чуть двинул кистью, переведя дуло пистолета на Маску.
– Вот как? – обронил он холодно.
Повисло безмолвие. Никто не шевельнулся. Гнетущая тишина заскользила вдоль позвоночника Тео мерзким сквозняком, и он, поежившись, потянулся рукой к поясу, но пальцы схватили пустоту.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103