По прибытии в Пекин из Тяньцзиня и Баодина основного контингента войск Жун Лу в столице начались повальные обыски и аресты сторонников реформ.
Лян Цичао удалось бежать из Пекина при помощи японских дипломатов.
«Союз защиты государства» и другие патриотические организации и ассоциации были распущены. Реформаторскому движению был нанесен серьезный удар со стороны консерваторов, его организаторы либо были арестованы и казнены, либо спаслись бегством за пределы страны.
Репрессиям в столице было подвергнуто 38 человек; многие столичные и провинциальные чиновники были уволены в отставку или понижены в должности за симпатии делу реформ. Арестованные маньчжурскими властями видные участники движения за реформы, такие как Тань Сытун, Ян Жуй, Линь Сюй, Лю Гуанди, Ян Шэньсю, Кан Юлу, Кан Гуанжэнь (брат Кан Ювэя) на рассвете 28 сентября 1898 г. были обезглавлены без суда и следствия [9].
Цыси заставила императора Гуансюя 4 апреля 1900 г. подписать указ, в котором он публично отрекался от Кан Ювэя.
Евнухи по приказанию вдовствующей императрицы бдительно охраняли место заключения Гуансюя – дворец Иньтай. Их старались менять каждый день, опасаясь, что они смогут проявить симпатию к узнику и помочь ему освободиться от заточения. После заточения Гуансюй заболел, лишился аппетита, его и без того небогатырское здоровье стало резко ухудшаться. Из города Сучжоу был вызван знаменитый доктор Чэнь Лянфан для наблюдения за больным императором. Ему, однако, не разрешали осматривать Гуансюя. Доктор становился на колени перед троном и выслушивал объяснения Цыси о симптомах болезни Сына Неба. На основании таких объяснений знаменитый доктор поставил диагноз: серьезное воспаление гортани и языка и сильная лихорадка как следствие нервной напряженности. Доктор также обнаружил, что у больного не в порядке легкое. Но эти болезни были только побочными к его главному недугу: серьезному нервному расстройству.
Вся дальнейшая жизнь императора-узника была лишь медленным угасанием. Слабый по природе, он уже не мог поправиться от пережитых страшных потрясений. Вот как описывали состояние и жизнь Гуансюя его современники: «Несчастный Гуансюй, Сын Неба, пленный властелин, не имеет никаких прав. После многих лет царствования император Китая не мог избавиться от опеки вдовствующей императрицы. Старая женщина держит взаперти молодого императора. Гуансюй, существо слабое, выглядит слабосильным и нездоровым. При его 33 годах ему нельзя дать больше 15-16. Он кажется маленьким, хрупким подростком с большими черными глазами, с мягким, сдержанным и застенчивым взглядом. Овал его лица, правильный по форме, по чистоте своей мало походит на типичное китайское лицо. Рот императора постоянно полуоткрыт, и легкая гримаса со сдвинутыми немного влево губами обнажает ряд сильных красивых белых зубов». Многие отмечали, что когда требовалось присутствие императора при совершении определенных традиционных церемоний в Запретном городе или в летнем дворце, Гуансюй, сидя рядом с Цыси на официальных приемах, выглядел подавленным, напуганным и растерянным. Никто с ним не советовался и не слушал его, даже если он что-то говорил.
И хотя Гуансюй постоянно находился под арестом и бдительным присмотром, он по-прежнему представлял потенциально большую опасность для консерваторов: если бы после смерти Цыси власть перешла в его руки, он смог бы расправиться со своими противниками и это они хорошо понимали. Для того чтобы предотвратить эту опасность, надо было либо совершить тайное убийство Сына неба, либо низложить его.
Была предпринята тайная попытка физически уничтожить Гуансюя и объявить, что «император тяжело болен», таких случаев китайская история знала довольно много. Но такой план не удался: посланники держав, получив сообщение о «болезни» императора, направили во дворец французских врачей для освидетельствования больного. Следующим шагом была попытка низложить его с престола. Но на стороне молодого Гуансюя оказалось довольно много сочувствующих.
Кан Ювэй, находясь за границей, обратился к европейским державам с воззванием о помощи заточенному императору-узнику Гуансюю. «Китай возродится, если Гуансюй будет восстановлен на троне, – говорилось в нем. – Страдания, которые император лично перенес за свое старание преобразовать правительство и спасти империю, были ужасны:
1) Прежде он был здоров; теперь он исхудал, и китайские доктора получили приказание давать ему яд.
2) Он томится на острове Иньтай как обыкновенный преступник и ему запрещено видеть кого бы то ни было.
3) Все его верные слуги или изгнаны, или погибли под ножом палача.
4) Его ноги обожжены раскаленным железом.
5) На свои просьбы относительно какой-нибудь лучшей пищи он получает отказ и должен довольствоваться самым грубым рисов.
6) Его супруга, даже в продолжение самого сурового времени года, не смеет надевать на него теплого платья, и он должен оставаться в летних одеждах.
Не должны ли возмущать нас до глубины сердца весь позор и лишения, которым подвергается наш великодушный государь?», – говорилось в воззвании Кан Ювэя.
Требования отказаться от идеи отстранить императора от трона, разрешить Гуансюю возобновить управление страной звучали все громче. Об этом заявила созданная за пределами Китая «Партия защиты императора» (Баохуандан), состоящая из китайских эмигрантов, с таким же требованием выступил мер Шанхая от имени конфуцианских ученых, торговцев и общественности города. Цыси и ее окружение поняли, что Сын Неба не одинок, это мешало им тайно физически расправиться с императором или осуществить план его отречения от престола.
Поэтому довольно логично звучит предположение и объяснение столь неожиданной смерти Гуансюя как насильственной, и виновниками ее были сторонники Юань Шикая. Если бы Цыси умерла раньше Гуансюя, то он мог бы отомстить своим противникам за предательство и грубое с ним обращение. Насильственная смерть Сына Неба освобождала их от наказания и возмездия на земле.
Двор попытался сохранить красивую мину при плохой игре. Врачи, лечившие Гуансюя, подверглись наказанию: они лишились официальной должности и им объявили порицания. Даже наместники провинций, которые рекомендовали таких врачей, были понижены в должности.
На утро следующего дня после кончины Гуансюя вдовствующая императрица созвала высший орган, решавший наиболее важные государственные дела, Верховный императорский совет, на котором выразила соболезнование Лун Юй – вдове покойного императора. От имени нового императора Пу И был объявлен указ, даровавший Лун Юй титул «новой вдовствующей императрицы» и право принимать участие в выработке важных государственных решений.
После смерти Сына Неба в его память были устроены большие траурные церемонии. Вдова императора и его наложницы отрезали несколько волос на голове, завернули в специальную бумагу и вложили в правую руку покойного. Объявленному наследнику трона двухлетнему Пу И также помогли отрезать кончик своей косички, завернуть в бумагу и вложить в левую руку покойного императора. Гроб с телом Гуансюя был выставлен во дворце Небесной чистоты. Погребение же тела состоялось 18 апреля 1909 г. Это объясняется тем, что требовалось время для выбора подходящего дня для захоронения. Этим делом специально занимались предсказатели.
