— Скорее! Нас здесь вырезают!
Один из солдат упал рядом с ним, рассеченный надвое. Хлынула кровь. Обернувшись, Сонека увидел нуртийца, вновь замахнувшегося фалькатой. В попытке защититься Пето взмахнул штык-мечом.
Лезвие фалькаты, казавшееся в вечерних сумерках лишь размытым пятном голубого света, прошло по руке Сонеки, отсекая верхнюю часть ладони вместе с пальцами и разрубая штык-меч у рукояти. Удар был настолько молниеносен, что боли поначалу не было. Сонека отполз назад, глядя на струи крови, хлещущие из его изуродованной руки.
Фальката снова взмыла в воздух, но удара не последовало — атака была блокирована другой фалькатой. Темная фигура промелькнула во мраке и поразила эхвенурта единственным выстрелом из болтера. Воин был гигантом в силовой броне, его лицо скрывал шлем. В одной руке он держал болтер, в другой — фалькату.
— Кто ты? — прошептал Сонека.
Лон подбежал к ним.
— Перевяжи его, — приказал гигант и вернулся в битву.
Он был не один. Пето заметил по крайней мере дюжину бойцов, вмешавшихся в ход сражения. Они вышли из тьмы, как призраки, вооруженные мечами и болтерами. Они двигались с нечеловеческой скоростью и наносили чудовищные по силе удары. За несколько минут они уничтожили почти всех нуртийцев. Их болтеры громыхали, как гром.
— Астартес!.. — Сонека задыхался.
— Все нормально, гет, все нормально, — шептал Лон.
— Это Астартес.
— Вы потеряли много крови. Только не закрывайте глаза.
— Не буду, — пообещал Сонека. — Те люди… они… Астартес.
Лон промолчал. Он смотрел на горизонт.
— Святая Терра, — сказал он.
Тель-Утан горел.
Хонен My наблюдала за горящим городом из окна поста ТК23. Дым затягивал ясное вечернее небо. Ее помощницы вздрагивали при каждой вспышке. Она чувствовала их эмоции. Наконец она отвела взгляд.
— Могу я известить об этом лорда-командира?
— Можете, — отозвался специалист за ее спиной. — Конечно, я сам доложу ему все детали, но передать сообщение о случившемся должны вы.
Хонен отвернулась от окна.
— Спасибо. И спасибо за вашу работу.
— Наша работа на Нурте не окончена. Предстоит сделать еще очень многое, — произнес гигант.
— Я понимаю.
Специалист выдержал паузу, будто сомневался в необходимости продолжения беседы.
— Возможно, наши пути больше не пересекутся, уксор Хонен, — наконец проговорил он. — Я хочу сказать еще две вещи. Первая — Император защищает. Вторая — выражаю восхищение Гено пять-два. У вас отличные солдаты. Генное наследие Хилиада послужило Императору вдохновением при создании нас.
— Я не знала, — удивленно сказала Хонен.
— Древняя история, еще до Объединения, — ответил специалист. — Так что не удивительно. А теперь мне пора идти. Было приятно воевать с вами уксор.
— И мне… Кстати, я до сих пор не знаю вашего имени.
— Я Астартес Легиона Альфа, леди. Вы могли бы догадаться, учитывая ваши цептивные способности.
Специалист покинул пост и скользнул во тьму. Он двигался быстро и тихо. Около северных ворот он вдруг обернулся.
— И снова здравствуйте, — сказал Гуртадо Бронци, выйдя из темноты. Он держал специалиста на прицеле своего карабина.
— Мои поздравления, гет. Вы подкрались действительно незаметно.
Бронци пожал плечами:
— Делаю, что умею.
— Я могу помочь вам?
— Надеюсь, что да, — ответил Бронци.
— А эта штука обязательно должна быть нацелена на меня?
— Ну, я не знаю. Так мне спокойнее. Мне нужны ответы, и мне кажется, что я смогу их получить только таким образом.
— Так вы только навредите себе, гет. Все, что вам надо сделать, — спросить.
Бронци прикусил губу.
— Я вижу, вы взяли Тель-Утан.
— Ловко сработано. Снимаю шляпу. Это стоило стольких жизней?
— Что вы имеете в виду?
— Танцоры. Я слышал, что их буквально вырезали вечером. Это тоже было частью вашего плана?
— Да.
Бронци качнул головой.
— Черт бы вас побрал! Вы использовали моих друзей как пушечное мясо, и…
— Нет, гетман. Я использовал их как приманку.
— Что?
Бронци крепче вцепился в карабин.
— Не стоит удивляться, гет. Жизнь полна тайн, и одну из них я разделю с вами. Честность — единственное богатство. Я скажу вам правду в надежде, что вы будете доверять мне.
— Хорошо, — кивнул Бронци.
— Нуртийцы купаются в своей силе. Их не так просто победить, они одержимы Хаосом, хотя вы и не подозреваете, что это значит на самом деле. Моим воинам необходимо было попасть в Тель-Утан, чтобы посеять смятение в рядах нуртийцев. Сожалею, что ваши друзья оказались приманкой, но они отвлекли основные силы противника, и мы смогли войти в Тель-Утан. Я попросил своих солдат спасти столько Танцоров, сколько было возможно.
— Жестоко, но похоже на правду.
— Мы живем в жестоком мире, гет. И отвечать ему взаимностью — единственный способ победить. Мы должны чем-то жертвовать, и кто бы что ни говорил, жертвовать всегда нелегко.
Гуртадо вздохнул и опустил карабин. Внезапно он выскочил у него из рук и врезался в стену, сломавшись пополам.
— Никогда не целься в меня! — прорычал специалист в лицо гетману, прижав того к стене.
— Н-не буду.
— Вот и отлично.
— Вы действительно Альфарий? — задыхаясь, спросил Бронци. Его ноги беспомощно болтались в воздухе. Свободной рукой специалист опустил платок, закрывавший лицо.
— А ты как думаешь?
Когда Сонека очнулся, то увидел огонь. Ночное небо освещал гибнущий в огне Тель-Утан.
Пето мутным взором окинул окрестности. Рука сильно болела. Возле машин суетились их экипажи, оказывая помощь раненым. Сонека посмотрел на Лона.
— Сколько? — спросил он.
— Слишком много, — ответил голос.
Рядом с ним стояли три темные фигуры, они казались смутными силуэтами на фоне пожара. Каждый держал в руках болтер, лица всех троих были скрыты платками.
— Слишком много, гет, — повторил первый.
— Мы сожалеем, — сказал второй.
— Война требует жертв. Мы победили, но ваши потери слишком велики, — подал голос третий.
— Вы… вы Астартес, не так ли? — спросил Сонека, позволяя Лону помочь ему встать.
— Да.
