Мы не поедем в этом году на дачу. Нет денег. Ну и не надо, даже очень хорошо, я давно лето не проводила в городе. Буду обязательно работать. И куплю себе какую-нибудь одежду. А то мне уже 16 лет, а я не имею ничего приличного, «модного». Кроме того, я каждый день, начиная с 7-ого июня, буду заниматься по-немецки, чтобы в 9-ом классе быть хорошей ученицей и не слышать слова «слабенькая». Потом мне стыдно ползти по химии на посредственно]. Я так часто видела (нрзб.) Анну Никифоровну и ее Адька…[2] Нет, я должна в 9 кл[ассе] учиться по химии на отлично. 9-ый класс сдает экзамены по химии. И я должна весь год проучиться хорошо по химии и сдать испытания на отл[ично]. А для этого[3]
30 мая
Погода хорошая. На сердце ноет. Сегодня у мамы день рождения, а ничего нет. Мама поехала работать и добывать деньги. Правда, мы не голодаем, но в этом мало радости. Мы все это время живем на чужие деньги. Мама все занимает и занимает. Стыдно показаться на глаза в квартире, всем мы должны. Еще никогда мы так не жили.
Вчера сдавали алгебру. У Вовы хор[ошо], у меня — отл[ично], у Люси — посредственно]. Об остальных ничего не знаю. 28[-ого] я весь вечер провела у Вовки. Мы: Вова, я и Дима решали задачи и примеры по алгебре, но больше трепались. Вовка очень остроумно умеет трепаться. Отношения у нас с ним лучше, чем зимой. Он всегда теперь здоровается со мной как с хорошим товарищем. И мне это очень приятно. И вообще, чем больше я бываю с ним, т. е. у него, тем меньше я думаю о любви к нему. Но стоит мне долго его не видеть, я снова его начинаю любить. А хотели этим летом как-нибудь собраться и поехать к нему погостить денек. Но теперь раздумали, это излишне, не надо, лучше я все лето не увижусь с ним. А осенью, когда мы встретимся, поздороваюсь с ним как со старым знакомым и этим еще более сближусь с ним. Надо обязательно перед тем, как расстаться на лето, попросить его сняться крупным форматом, а осенью, как только мы встретимся, опять попросить его сняться, это будет интересно и для меня, и для него, ведь интересно, как он изменится за целое лето. Еще мне хотелось бы получить карточку от Димки, ведь он мне обещал, и от Миши Ильяшева, а также от Эммы, Люси Ивановой, Тамары Артемьевой и Бебы, но эти карточки достать труднее.
Завтра у меня геометрия. И потом останутся только два испытания. Анатомия и физика. Анатомии я не боюсь, а физику боюсь очень. На физику только 2 дня. Это очень мало. И еще что плохо — на физику нашей группе приходить к 9-ти часам утра. Физик тогда совсем свежий и очень требователен. А II гр[уппе] лучше. Он уже устает и дремлет. Отвечать тогда легко.
А Вовка хороший мальчишка, ей Богу, хороший. Если б он был председателем в 9-ом классе. Но нет, это только мечты. Он, наверно, теперь и думать не хочет об этом. Ну, да его дело.
Вот где я чувствую себя как рыба в воде. Это в Вовкиной семье, всегда, после того, как я побываю у них, я чувствую себя так бодро, так хорошо, и жизненный поток для меня — ручеек по колено.
Когда кончилась консультация по алгебре, ребята столпились вокруг Веры Никитичны. Вова и другие мальчишки стояли у окна. Я подошла к доске, прислонилась, окликнула Вову, он живо обернулся и подошел
ко мне, с ним и Леня.
— Ты решал задачи по алгебре?
— Нет, не решал, не хочется.
— Слушай, давай порешаем немножко.
— Ой, Лена, мне так не хочется.
— Знаешь, Вова, — говорю я, пачкая мелом доску, — я совсем забыла, как решаются некоторые задачи. Я завтра могу срезаться на этом.
— Ну, что ты, завтра же будут легкие задачи.
— Ну, все-таки. Я сейчас пойду к тебе. Хорошо? Он кивнул головой:
— Ленька, пошли ко мне. Я эти искусственные приемы не знаю. Решим парочку?
— Нет, Вовка, сейчас никак не могу…
Мальчишки все вместе вышли из школы. Я шла рядом с Вовой, а потом с Яней. Я говорю: «Вовка, почему ты так неважно немецкий отвечал». Вова ничего не ответил. Яня за него: «Разве он плохо отвечал. Он же хор[ошо] получил».
— Дело не в отметке, а отвечал он неважно.
— А ты разве хорошо отвечала?
— Это уже другой вопрос. Ведь в данном случае я говорю не о себе, а о Вовке.
— Леночка, ты бы так не говорила, если б видела его перед испытаниями. Вовка тогда был умирающим Гамлетом.
Сейчас ходила в садик. По дороге встретила Геню Николаева. Поздоровались мы с ним. Немного поговорили. Но я, как всегда, была дурой и осталась ею же. Я бы могла его о многом расспросить. Я же, вот дура, два-три слова с ним сказала и уже — до свидания. А он широко улыбается и спрашивает:
— Ну, а вообще как дела. Отметки какие?
Я, вот дура, быстро оттараторила ответ. И даже за руку не простилась, бегом от него и даже не оглянулась. А он, наверно, оглянулся и подумал: «Какая смешная». Какая я дура, просто идиотка. Встретилась с Геной и не могла хорошенько поговорить. Нет, если я с ним в другой раз где-нибудь встречусь, я извинюсь за свою неловкость и расспрошу его, как он живет, как собирается провести время летом. О многом можно его расспросить. И наконец, попросить у него его карточку.
31 мая
Сегодня последний день мая. Завтра уже июнь — лето. Сдала геометрию на хор[ошо]. Правда, мне везет, все такие легкие билеты вытягиваю. Теперь остались только анатомия и физика.
По правде говоря, я геометрию только 3 часа учила. 2 часа — вчера и сегодня утром час. Но провалиться на геометрии было невозможно. Лида Соловьева ничего не знала, ни 1-ый билет, ни 2-ой билет, и ее все-таки вытянули на посредственно]. Если я была бы на ее месте, то на сообразительность взяла. А она ничего не соображала.
Теперь я уже не могу идти к Вовке — нет предлога. Неудобно. Я бы ему так и сказала: «Знаешь, Вова, жаль, что я не мальчишка. А то я бы к тебе часто приходила. В твоей семье я себя очень хорошо чувствую. Когда я к тебе раньше приходила, у меня был предлог заниматься алгеброй или геометрией. А без предлога мне неудобно». Только я боюсь, что он рассердится и скажет: «Какая ты „умная“. А для меня нет особенной разницы между мальчиками и девочками». Или что-нибудь в таком роде.
Ну ладно, иду учить анатомию.
2 июня[4]
Сдала анатомию на отл[ично]. Почти все сдали на отл[ично].
Сегодня ужасная погода. Шел град, а потом снег большими хлопьями. Холодный ветер пронизывает насквозь. Время от времени появляется солнце и снова исчезает.
Осталось сдать только физику. Время летит незаметно. Скоро начнется лето. Много дел ждет меня впереди. Это лето ни на атом не должно быть похоже на прошлое. Прошлое лето — это потерянное время. Это лето будет не таким, в этом я даю честное слово Советского Школьника. И это совсем не трудно. Только ни на минуту нельзя себя распустить. Дело в том, что в то время, когда школьник сдает испытания, он переживает большой нравственный подъем: он сознает, что должен учиться и отвечать, когда же последний экзамен сдан, школьник ощущает какую-то пустоту, ему кажется, что все кончилось, что впереди пустота. И вот тут-то и попадаются некоторые, они сдаются и… и тогда все идет как по маслу. Шатание по улицам, кино, раз в месяц книга, вставанье по утрам в 10 часов, ложенье в 12 часов. Так и проходит все лето. Однообразно тянутся дни, неожиданно подкрадывается день явки в школу.
