Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
После венчания, когда новобрачные выходили из церкви на улицу, их по русскому обычаю осыпали хмелем. От храма свадебный поезд в прежнем порядке направился к царскому дворцу, здесь начался пир. После обильного обеда были устроены забавы, в которых участвовали все: и русские, и иностранцы. Как отметил один из ливонских летописцев, на общей радости развеселился и царь Иван Васильевич: большой охотник до пения, он собрал маленьких послушников и пел вместе с ними.
Поутру, после брачной ночи, царь подарил молодым богатые меховые шубы. Торжества продолжались несколько дней.
Новобрачные после свадьбы поселились в Оберпалене и жили в мире и согласии. В 1580 году у них родилась дочь Евдокия, крещеная по православному обряду. Родство Магнуса с московским царем не помогло в достижении желанной цели — основания самостоятельного Ливонского королевства при номинальной зависимости от Москвы. Более того, враги московского царя становились его собственными: брат Фридрих II отнял у него Эзель, шведы теснили с севера, а поляки — с юга. Поэтому, когда польский король Стефан Баторий начал одолевать русские войска, Магнус, чтобы спасти остатки своих владений, изменил Ивану IV, поспешив к новому сюзерену. Однако огорчения продолжали его преследовать и свели в могилу раньше времени: он умер весной 1583 года, сорока двух лет от роду. Мария Владимировна по просьбе русского правительства возвратилась на родину. Лишившись вслед за мужем дочери, она ушла в монастырь и жила там под именем инокини Марфы. Похоронена была в Успенском соборе Троице-Сергиевой лавры.
Как мы уже говорили, московские цари предпринимали попытки найти себе достойных невест из европейских правящих домов. Кстати, это относится и к самому Ивану IV, который восемь раз ходил под венец, но со своими подданными. Однако все по порядку.
В праздничный день, 16 января 1547 года, в Успенском соборе проходило торжественное венчание Иоанна IV на царство. В храме было тесно: бояре в богатых парчовых нарядах, иноземные послы в западной шелковой одежде при дорогом оружии, в большинстве — высшее духовенство в светлых пасхальных ризах. Собор был весь в огнях. Хотя двери храма и были открыты настежь, дышать было трудно, пламя многочисленных свечей мерцало от дыхания огромной толпы в тесном пространстве.
Началась священная литургия: митрополит Макарий торжественно сотворил помазание Иоанна на царство. Юный самодержец, одетый в царскую одежду, стоял на помосте, покрытом коврами и алым бархатом. Первосвященник подал ему венец Мономаха, затем державу и меч и надел на него золотую цепь, знак царского достоинства. И вот наконец после вторичного миропомазания начались поздравления: молодому монарху дарили дорогие меха, золотые сосуды, осыпали червонцами…
При гулком перезвоне колоколов всех московских церквей вышел из Успенского собора Иоанн IV, встреченный здравицами столичного люда всех сословий… Весьма далеко за полночь завершился царский пир, многолюдный, шумный и веселый.
А 3 февраля того же года состоялась и царская свадьба. 13 декабря 1546 года, когда Ивану Васильевичу исполнилось шестнадцать лет, он заявил митрополиту о своем желании жениться. Сразу же послали грамоты во все концы государства о сборе лучших девиц для выбора царской невесты. В послании строго предписывалось: «…когда к вам эта грамота придет, и у которых из вас будут дочери девки, то вы бы с ними сейчас же ехали в город к нашим наместникам на смотр, а дочерей девок у себя ни под каким видом не таили бы. Кто же из вас дочь девку утаит и к наместникам не повезет, тому от меня быть в великой опале и казни».
Наместники при отборе царской невесты прежде всего обращали особое внимание на стать, дородность, необходимый рост и красивое лицо.
В таком обычае выбора царской невесты было заметно влияние Византии. Императрица Ирина именно так выбрала невесту для своего сына Константина. На Руси ритуал был такой: получив платок и кольцо, царская невеста торжественно вводилась в кремлевские палаты. Здесь она до самой свадьбы находилась на попечении боярынь и постельниц, среди которых находилась также ее родная мать или тетка. В царских хоромах совершался обряд наречения избранной царевною, когда на ее голову надевали царский девичий венец. С этого момента новонареченная уже обязательно упоминалась в молитвах по всем церквам государства. Любопытно, что после этого акта даже родной отец не мог называть свою дочь иначе как «великою государынею». Зато отец и его родственники начинали играть первую роль в царском дворе, возвышаясь над родовитыми боярами и вызывая постоянные интриги.
Прежде всего интриги были связаны со здоровьем царской невесты: ведь самое легкое ее недомогание скрытые враги представляли для самого царя как опасную болезнь. Наша история знает несколько примеров таких ложных болезней (порчи), часто с трагическим исходом для невесты. Как известно, Марфа Собакина, будучи еще невестой, была объявлена испорченной и умерла через две недели после свадьбы. Причем царь уверял, что ее отравили раньше, чем она стала его женой. Также известна несчастная участь Марии Хлоповой, которую придворные обвинили в порче, и она вместе со своей семьей была сослана в Сибирь. Правда, позже выяснилось, что царская невеста совершенно здорова, и ее перевели на постоянное жительство в Нижний Новгород с улучшенным содержанием.
В Сибири, кстати, оказалась и первая невеста царя Алексея Михайловича — Евфросинья Всеволожская. Самый легкий обморок с ней сразу же был объявлен падучей болезнью. Инициатором этой интриги явился боярин Борис Морозов, протежируя в царицы одну из дочерей Милославских. При выборе второй жены для Алексея Михайловича — Наталии Нарышкиной — появились подметные письма перед Грановитой палатой, и сразу же начались розыски.
Заметим, что для молодой царицы кроме этой опасной интриги придворных бояр был еще один страх — страх бесплодия. Ведь она должна была дать царю и стране наследника. И если у нее вообще не появлялись дети или рождались только девочки, то царица с исступлением молилась дома и в церквах. Когда же молитвы не помогали и она продолжала оставаться бесплодной, муж советовал ей отправляться в монастырь, а сам женился на другой. Так, в частности, поступил Василий III: после двадцати лет совместной жизни с первой женой — Сабуровой — отправил ее в монастырь. Поскольку появился слух, что вскоре после пострижения она якобы родила сына, то производилось тщательное расследование. Когда же вторая жена Василия III, Елена Глинская, после более четырех лет странствований по монастырям родила наконец сына Ивана, то, разумеется, радость родителей была неописуема.
Юный царь Иван IV взял себе в супруги девушку Анастасию из древнего московского боярского рода Романовых. Кстати, она явилась прабабушкой царевен и цариц будущей правящей династии Романовых в России. Современники отмечали у Анастасии все лучшие женские черты: целомудрие, смирение, набожность, основательный ум, чувствительность.
Свадебные торжества прервались пожарами, вспыхнувшими в Москве в апреле.
В первые годы у молодых царствующих супругов не было детей, и они, по традиции, усердно молились. Первыми появились дочери: в 1549 году родилась Анна, умершая спустя год, и в 1551 году — Мария, также скончавшаяся в младенчестве. И вот наконец в 1552 году родился третий ребенок, так давно желанный, — наследник. О его рождении царь узнал при возвращении с удачного похода на Казань. В память прародителя Донского, победителя Мамая, Иван IV назвал своего сына Дмитрием.
Ознакомительная версия. Доступно 21 страниц из 103
