Во время визита в Бленхеймский дворец в ноябре 1874 года, когда Рэндольф и Дженни охотились на диких уток, у Дженни начались преждевременные роды. Ее быстро доставили обратно в дом и, так как она не могла подниматься по лестнице, устроили ей постель в комнате на первом этаже. После трудных восьмичасовых предродовых схваток местный доктор, Фредерик Тейлор, принял на свет Уинстона Леонарда Спенсер-Черчилля, родившегося в 1 час 30 минут после полуночи 30 ноября. Из-за скорости событий для ребенка не была приготовлена одежда, поэтому он был одет во что-то, подаренное женой местного юриста. В последующие дни стало ясно, что у новорожденного рыжие волосы и голубые глаза.
Уинстон был окрещен 27 декабря капелланом герцога в частной церкви при Бленхеймском дворце и был назван в честь отца Рэндольфа (второе имя которого было Уинстон) и Леонардом в честь своего дедушки с другой стороны. Двоюродная бабушка Рэндольфа, Клементина, леди Кэмден[28], стала крестной матерью, и по просьбе Рэндольфа Леонард Джером стал крестным отцом ребенка, хотя он не смог приехать вовремя из Соединенных Штатов.
В январе 1875 года молодая семья Черчиллей вернулась в дом на Курзон-стрит. Дженни наняла в качестве опытной медсестры и няни миссис Элизабет Эверест, которой было около сорока лет. Эта незамужняя женщина – титул миссис употреблялся чисто как форма вежливости – оказала огромное влияние на детей Черчиллей. Когда Уинстон учился говорить, он называл ее Вум, что является частью слова женщина (в английском произношении). В своих письмах мальчики постоянно называли ее Вум или Вумани, и она оставалась их обожаемым и обожающим спутником в течение двадцати лет.
Обставлять свой новый дом мебелью оказалось дорогим занятием, и вскоре после рождения Уинстона уже начались проблемы с деньгами. Леонард Джером не выплатил полностью ожидаемое приданое, и герцог тоже не смог платить в полной мере обещанное Рэндольфу содержание[29]. Молодая пара, как казалось, отказывалась осознавать ситуацию и энергично занималась упрочнением своего положения в обществе. Герцог, однако, приобрел для них за 10 000 фунтов стерлингов / 55 000 долларов арендное право на новый дом по адресу: 48 Чарльз-стрит в фешенебельном районе Лондона – Мейфере. Это был четырехэтажный дом, в котором супруги впервые могли создать настоящий семейный очаг. Но он тоже подлежал обновлению и ремонту. Они наняли на работу отличного французского повара и нескольких слуг. Супругам удавалось устраивать успешные приемы гостей, но это стоило денег. Дженни сильно волновалась всякий раз, когда к ним на ужин приходил принц Уэльский. Сидеть рядом с будущим королем Англии – это то, к чему она всегда стремилась. Принц неизменно хвалил подаваемые угощения и явно наслаждался обществом супругов.
Рэндольф должен был заниматься своими парламентскими обязанностями, и Дженни иногда навещала своих родственников в Париже вместе с малышом Уинстоном. Все это время они вели очаровательную переписку. После того как Рэндольф оставил Дженни в Париже, она писала ему в своем письме, примерно летом 1875 года:
Мне так одиноко без тебя, дорогой. Особенно я стараюсь держать дверь в твою комнату закрытой. Я не могу переносить ее пустынный вид…. Я надеюсь, твоя простуда не ухудшилась, и помни, только 6 сигарет… Пожалуйста, следи за собой, мой дорогой, и приезжай поскорее к твоей одинокой Дженни…. Ребенок такой милый, он превращается в такого толстячка и может ходить почти без поддержки[30].
Дом на Чарльз-стрит оказался полным сквозняков, и Уинстон был нездоров. В октябре 1875 года, после успеха на скачках в Ньюмаркете, где Рэндольфу удалось выиграть 400 фунтов стерлингов / 2 200 долларов, он писал: «Я все еще беспокоюсь о ребенке. Надеюсь, ты будешь очень осторожна с ним в этом продуваемом насквозь доме»[31]. В начале 1876 года он пытался снять в аренду дом за городом, что, как он полагал, будет лучше для здоровья всей семьи. В письмах этого периода содержится упоминание передавать привет «худышке», что было шутливым прозвищем их пухлого малыша.
Дженни была уже обеспокоена чрезмерным пристрастием Рэндольфа к курению, а также его бесконечными слабыми недомоганиями, которые, казалось, преследовали его всю жизнь. Другое письмо без даты, написанное примерно осенью 1876 года, показывает, насколько они были тесной и любящей семьей: «Пожалуйста, скажи мне честно, как ты себя чувствуешь… пожалуйста, выздоравливай, мой дорогой, и возвращайся… Ребенок совсем расцвел, но отказывается поцеловать меня, пока я не скажу “для папы”»[32].
Семья Черчиллей погрузилась в счастливую домашнюю жизнь, но вскоре им пришлось столкнуться с потрясением. Старший брат Рэндольфа, Джордж Чарльз, маркиз Блэндфордский (известный под именем Блэндфорд), был женат, имел семью и встречался с любовницей по имени Эдит, леди Эйлсфорд, которая была бывшей любовницей принца Уэльского. 20 февраля 1876 года принц внезапно встал в позу, принял высоконравоучительный тон и потребовал в письме к Блэндфорду, чтобы он развелся со своей женой и женился на леди Эйлсфорд[33]. Возникла оскорбительная ссора, в которой Рэндольф и Дженни были на стороне Блэндфорда против принца. Принц дал им понять, что никогда не переступит порог того дома, где в гостях будут Черчилли, и тут же семью перестали включать в списки приглашаемых гостей.
Глава 2
Ирландская «ссылка»
1876–1880
Ирландия тех времен была неотъемлемой частью Соединенного Королевства и, следовательно, подчинялась законам британского правительства. Ирландские члены парламента заседали в Палате общин. Королева Виктория являлась также королевой Ирландии, и ее представителем в Ирландии был вице-король, титулованный английский аристократ. В течение нескольких лет в Ирландии зрело недовольство по поводу английских землевладельцев, живущих вне своих имений и собирающих непомерную плату за находящиеся там в их владении земли и дома. Если малоимущие крестьяне не могли платить ренту, их выселяли из домов приставы-исполнители. Вскоре на свет появилась ирландская партия «Лига самоуправления» («гомруль»), позднее называемая Ирландская парламентская партия. Члены партии требовали создания ирландского парламента в Дублине. В результате всеобщих выборов в 1874 году они получили пятьдесят девять мест в парламенте. «Ирландский вопрос», как его называли, начал доминировать в повестке дня парламента. В 1877 году голод в Ирландии усилил стремление к самоуправлению. Герцог и герцогиня Мальборо были назначены вице-королем и вице-королевой в Ирландии; Рэндольф и Дженни сопровождали их в этом назначении.
