Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
Штюрмер мог бы начать движение в сторону культурных элементов («Германия – страна поэтов и философов»), но это, как оказалось, очень трудно, поскольку у многих столпов германской культуры отчетливо прослеживаются элементы национальной ограниченности и явно или неявно выраженного антисемитизма. Вообще достаточно сложно говорить о том, может ли национальное самосознание немцев быть лишено подавляющего влияния германского (молодого по историческим меркам и, следовательно, незрелого, как показывает история) государства.
В своих рассуждениях о национальной идентичности немцев М. Штюрмер часто обращается также к традициям геополитики. Напомним, что идеи Карла Хаусхофера оказали большое влияние на А. Гитлера и на его планы, связанные с попытками завоевания жизненного пространства.
Следует отметить, что вопросы, связанные с геополитикой, весьма актуальны в последнее время не только в связи с книгами З. Бжезинского. Значительно более важным представляется то обстоятельство, что с точки зрения классической геополитики многие вопросы до сих пор остаются «нерешенными». Так, англичанин Х. Макиндер, существенным образом повлиявший на А. Гитлера, постоянно повторял: «Тому, кто владеет сердцевиной территории (Herzland), принадлежит мировое господство». Под «сердцевиной» английский геополитик понимал в первую очередь европейскую часть России (Fest, 326). Применительно к мировоззрению А. Гитлера можно было бы сказать, что все это – околонаучные размышления, не имеющие ничего общего с действительностью. Но разве М. Штюрмер не предлагает своим соотечественникам такие конструктивные элементы национального самосознания, которые также можно было бы назвать «околонаучными»? В любом случае, использование сравнений не делает подобные попытки научными.
В своих статьях М. Штюрмер, как уже упоминалось, часто говорит о «срединном» положении Германии, о неустойчивости этого положения, о «логике», вытекающей из этого «срединного положения», и т. д. Он считает, что в «срединном» положении его родины заключается как «искушение», так и «проклятие» Германии. Он считает, что все взлеты и поражения Германии связаны, в первую очередь, с ее геополитическом положением в Европе.
* * *
Тезис Э. Нольте об «азиатском преступлении» и «первопричинности» политики государственного геноцида оспорили многие авторитетные историки во время развернувшийся в Германии дискуссии по этому поводу. Среди них можно назвать и одного из самых глубоких знатоков нацистского периода и собственно биографии А. Гитлера историка из Штутгарта Эберхарда Йекеля (Eberhard Jaekel). Этот авторитетный специалист утверждал, что политика национал-социалистов в отношении евреев «была потому беспримерной (einzigartig), что никогда раньше государство вместе с авторитетом своего ответственного руководителя (Fuehrer) не принимало и не провозглашало подобного решения, на основании которого определенная группа людей, включая стариков, женщин и детей, включая младенцев, должны были быть по возможности целиком уничтожены, и это решение осуществлялось при помощи всех имеющихся в распоряжении государственных средств» (Wehler, 100). Это мнение Э. Йекеля оказалось настолько убедительным, что его никто из участников «спора историков» так и не смог оспорить.
Но Э. Йекель справедливо сформулировал и еще один вопрос – а что бы изменилось, если бы преступления нацистов не были бы чем-то особенным, свойственным германской истории, а имели какие-то аналоги. Очевидно, что ни масштабы этих преступлений, ни мера ответственности немцев перед своими жертвами, перед своей собственной историей и своим собственным народом не изменились бы.
В своей полемике с Э. Нольте Э. Йекель затронул и еще один «нексус» или узел германско-российской истории. Он подверг сомнению обоснованность установления прямой зависимости между «азиатско-большевистской» практикой уничтожения своих врагов и элиминаторной практикой нацистского государства. Напомним, что Э. Нольте утверждал, что политика физического уничтожения целых народов была для нацистского руководства только «имитацией» практики «иудео-большевиков» в России.
Продолжая полемику с Э. Нольте, Э. Йекель особенно подчеркивает то обстоятельство, что сам А. Гитлер достаточно подробно, в том числе и в письменной форме, изложил свои взгляды на то, почему евреи, русские и другие представители «низших рас» должны были подвергнуться физическому уничтожению. С точки зрения этой концепции А. Гитлера ссылка на «клетку и крысами» не имеет никакого значения.
Э. Йекель считает, что «засилье евреев» в Советской России А. Гитлер воспринимал как показатель «слабости этого государства». Именно поэтому он считал Советскую Россию «колоссом на глиняных ногах». Очевидно также, что А. Гитлер не мог допустить и мысли о том, что ариец может испугаться «еврейского или славянского недочеловека». И действительно, есть достаточно оснований говорить о том, что вплоть до конца 1941 года «фюрер» продолжал рассматривать Советскую Россию как «колосс на глиняных ногах». И здесь Э. Йекель еще раз подчеркивает, что ни тезис о «превентивном убийстве», ни тезис о «превентивной войне» не имеют под собой никаких исторических оснований.
Вступив в полемику с Э. Нольте, еще один авторитетный немецкий историк Мартин Бросцат (Martin Broszat) сказал о том, что, хотя гипотезы и оправданы в исторических исследованиях, тем не менее, историк должен в первую очередь руководствоваться научными критериями в своей аргументации. По мнению М. Бросцата, Э. Нольте постоянно переходит границы «эмпирического» исторического исследования, и его аргументы свидетельствуют скорее о тенденциозном «ловкачестве», нежели о желании следовать исторической правде.
М. Бросцат считает, что рассуждения Э. Нольте больше подходили бы «праворадикальному публицисту с плохим школьным образованием (выделено мной. – С.Д.), а не профессору Свободного берлинского университета».
В связи с этим М. Бросцат задает вопрос, почему К. Хильдебранд так восхваляет Э. Нольте в журнале «Хисторише цайтшрифт». Неужели К. Хильдебранд не замечает при этом основных тезисов Э.Нольте?
Резкой критике со стороны М. Бросцата подвергся также и М. Штюрмер, особенно в связи с выходом его сборника статей под общим названием «Диссонансы прогресса». В первую очередь он обвиняет М. Штюрмера в попытке создания своего рода эрзац-религии на основе толкования истории.
Как уже отмечалось, М. Штюрмер был очень близок к наиболее влиятельным кругам христианских демократов. Не случайно некоторые члены бундестага, в первую очередь тогдашний председатель фракции ХДС-ХСС в бундестаге А. Дреггер, вполне разделяют его взгляды. «Без элементарного патриотизма, – заявил А. Дреггер в бундестаге, – который воспринимается другими народами как нечто само собой разумеющееся, наш народ не сможет выжить. Тот, кто собирается воспользоваться в своих собственных интересах процессом «овладения историей», который, конечно же, был необходим, с целью лишить наш народ будущего, тот столкнется с сопротивлением с нашей стороны» (Wehler, 102).
Для известного историка из немецкого города Бохума Г. Моммзена попытка Э.Нольте создать связь между нацистской Германией и ГУЛАГом представляется «сознательно сконструированной» и «неискренней».
Ознакомительная версия. Доступно 9 страниц из 42
