Четыре экспедиции в малоизученные районы за четыре года – такое в те времена удавалось немногим. И дело не только в непосредственных трудностях и опасностях – очень много сил отнимали организация путешествия и поиск средств на него. Последние для молодого ученого были совершенно неподъемными. Приходилось обращаться к меценатам. Однако просить в очередной раз денег у Николая Михайловича было уже как-то совестно, ведь Григорий Ефимович прекрасно понимал, что он далеко не единственный в России нуждающийся в поддержке путешественник и ученый. В этой ситуации он решил обратиться к графу Шереметеву.
«Из газет вы, может быть, уже знаете, – писал Грумм-Гржимайло своему крестному отцу в феврале 1887 г., – что я, пространствовав три года по пустыням и нагорьям Центральной Азии, ныне вернулся в Петербург и здесь совместно с некоторыми специалистами… принялся за разработку собранных мною, смею думать, обширных научных материалов.
Хотя кое-что уже и опубликовано, но впереди предстоит сделать еще чрезвычайно много. Существуют и пробелы. Вовсе не исследованы юго-восточные склоны Памира, не имеется никаких зоогеографических данных о Джаттышаре[3]. Требуется составить новую экспедицию. Средств, однако, на ее выполнение нет у меня никаких.
Первые три экспедиции, снаряженные по мысли Географического общества и по программе, предложенной мной, осуществились только благодаря материальной и нравственной поддержке, какую угодно было оказать мне его императорским высочеством великим князем Николаем Михайловичем. Из года в год три раза снабжал он меня денежными пособиями, а ныне взял еще на себя и все расходы по изданию некоторой части моих специальных работ. Я не имею духа обратиться к нему за новой субсидией. Есть еще и Географическое общество, которое могло бы оказать мне последнюю помощь, но кто проглядывал его годовые отчеты, тот знает, что давно уже Общество страдает хроническим дефицитом. Итак, у меня остается ныне один лишь исход – это обратиться к частным лицам с просьбой поддержать экспедицию.
К вам, граф, обращаюсь я с этой просьбою. Не осуждайте меня за мою смелость и ради той цели, на которую испрашиваются средства, не шлите отказа. Сумма, которая лишь совершенно необходима, исчисляется в 3500 или даже 4000 р.
Излишне упоминать, что такая поддержка экспедиции встретит, наряду с моей бесконечной благодарностью, благодарность и Общества…
В случае, если вы не имеете возможности снизойти на мою просьбу, не томите молчанием. Поймите, граф, как мне дорог ответ, каким бы он ни был…»
Даже для графа Шереметева запрашиваемая сумма отнюдь не была «копейками». Но Сергей Дмитриевич был человеком просвещенным и понимал, что такая экспедиция принесет немало пользы науке и России в целом, да и отказывать в просьбе своему крестнику… В общем, деньги были выделены, после чего Григорий Грумм-Гржимайло приступил к уже ставшим привычным делу – разработке маршрута и подготовке к экспедиции.
На этот раз главной целью путешествия были центральные районы Памира. Дойдя до уже исследованного им озера Каракуль, Г. Е. Грумм-Гржимайло предполагал спуститься по реке Кудара в Ташкурган – район в Памире на высоте 3600 м, в котором сейчас сходятся границы Афганистана, Таджикистана, Китая, Киргизии и Пакистана, переправиться через реку Мургаб, перейдя через перевал Марджанай, выйти к озеру Яшилькуль. От этого озера Григорий Ефимович намеревался дойти до Памирского хребта и, перевалив через него, посетить и обследовать озеро Зоркуль, а затем по долинам рек Памир, Гунт и Вахандарья добраться до озера Сарыколь. Во второй части маршрута члены экспедиции должны были провести зоогеографические исследования Восточного Памира.
Начало путешествия несколько задержалось, и из Оша Г. Е. Грумм-Гржимайло и его спутники вышли лишь 8 мая. Всего в экспедиции участвовало 13 человек: кроме начальника, три проводника, шесть казаков, переводчик, препаратор. И, наконец, младший брат Г. Е. Грумм-Гржимайло – Михаил.
Как и Григорий, Михаил учился в 3-й Санкт-Петербургской военной гимназии. Затем он поступил в Михайловское артиллерийское училище, которое окончил в 1881 г. Двадцатилетний подпоручик был направлен во 2-ю лейб-гвардии артиллерийскую бригаду. В 1886 г. Михаил окончил Михайловскую артиллерийскую академию. С 1892 по 1898 г. М. Е. Грумм-Гржимайло преподавал военную географию в Санкт-Петербургском юнкерском училище. В ходе Русско-японской войны 1904–1905 гг. он занимался формированием горных батарей, отправляемых на фронт. Весной 1907 г. Михаил Ефимович был произведен в генерал-майоры и получил под свое начало 41-ю артиллерийскую бригаду. В следующем году он вышел в отставку, но с началом Первой мировой войны вернулся на службу.
После октября 1917 г. М. Е. Грумм-Гржимайло примкнул к Белому движению, служил в Вооруженных силах Юга России под командованием А. И. Деникина. Когда белые войска потерпели поражение, Михаил Ефимович попытался пробраться из Баку в Москву, но был арестован. В январе 1921 г. он был переправлен в Москву и заключен в Бутырскую тюрьму. С весны того же семья перестала получать известия о его судьбе. В августе М. Н. Леман, брат жены, при посредничестве Международного Красного Креста обратился в ВЧК, откуда была получена справка – М. Е. Грумм-Гржимайло скончался 8 мая 1921 г. в Бутырской тюрьме.
В биографии Г. Е. Грумм-Гржимайло, написанной его сыном, есть такие слова: «Григорий Ефимович имел счастье дожить до советской власти в нашей стране…» Думается, что случившееся с Михаилом (а кроме того, серьезные проблемы с большевистской властью были и у третьего брата, известного инженера-металлурга Владимира Грумм-Гржимайло) вряд ли ассоциируется со словом «счастье». Но таковы были правила жестокой «игры» под названием «советская власть»…
Впрочем, до этих трагических событий было еще далеко, а тогда, в 1887 г., Григорий и Михаил были молоды, полны сил и желания исследовать и открывать.
Начало экспедиции – и сразу же большой успех: дойдя до верховий реки Танымас, притока Кудары, братья открыли ранее неизвестную группу ледников, названную ими в честь мецената экспедиции графа Шереметева. Однако затем капризы природы спутали все так, казалось бы, хорошо продуманные планы: река Серез разлилась и затопила долину, через которую пролегал единственно возможный путь к Мургабу. Григорий и Михаил решили двигаться на восток, но и здесь неудача: разлилась теперь уже река Мургаб, преградив путь на афганскую территорию.
В этой ситуации, чтобы, как намечалось, попасть на территорию Британской Индии, пришлось избрать третий, очень кружной и далекий путь. Несколько раз перевалив через очень высокие (на одном из них, по воспоминаниям путешественников, даже зашкалил анероид) каракорумские перевалы, экспедиция стала спускаться в долину реки Аксу (приток реки Тарим, протекающий по территории современных Киргизии и Китая). До территории британских владений оставалось немного, однако здесь, возле Аксу, путешественников нагнал патруль китайской пограничной стражи. Начальник патруля передал распоряжение генерального консула в Кашгаре Н. Ф. Петровского – немедленно покинуть китайскую территорию и возвращаться на родину.
