Возникновение отдельных половых ощущений возможно и в раннем детском возрасте. Иногда обычное любопытство, изучение отдельных частей своего тела приводит ребенка в 2–3 года к игре собственными половыми органами или к обнажению их в присутствии других детей. Реакция взрослых должна быть осторожной. Брань, наказание, в том числе и физическое, только зафиксируют внимание ребенка на запретном занятии.
В этой ситуации (если нет нарушений гигиены) необходимо отвлечь ребенка яркой игрушкой, занять игрой. После 3–4 лет можно простыми словами объяснить, что эти органы служат для мочеиспускания, что они различны у мальчиков и девочек, что не прилично показывать их другим.
Не должно быть излишнего внимания к этому вопросу с вашей стороны. И самое главное — это ваше поведение. Никогда, даже маленькие дети, не должны быть свидетелями интимной стороны жизни родителей. Любые циничные поступки, брань, двусмысленные шутки в присутствии детей недопустимы.
И только настоящая любовь между отцом и матерью, забота и нежность в их отношениях на глазах у ребенка являются самым главным фактором полового воспитания.
Надо всегда помнить, что воспитание — это не только слова, но и поступки, жесты, взгляды.
ВлюбленностьКак часто человек принимает влюбленность за любовь. Что же такое влюбленность, каков процесс ее возникновения и как отличить ее от любви?
Этапы влюбленности
Все начинается со знакомства. И если первое впечатление о человеке (внешний вид, манера держаться, взгляд, голос, речь и еще многое другое) сложилось у вас
благоприятное, знакомство переходит в симпатию. Это состояние, когда доставляют удовольствие встречи, приятны разговоры, споры. Симпатия выражается в товарищеских, приятельских и далее в дружеских отношениях. Дружба в этом случае основывается на духовной близости, общности интересов. Формирование и развитие ее зависят от частоты контактов, принадлежности к общему коллективу, общности целей и идей. Иногда дружба так и остается дружбой на долгие годы. Но в ряде случаев помимо воли включается «механизм» чувственности (влечение полов), и возникает новое состояние — состояние увлеченности. Оно может быстро пройти без общности интересов, без ответной реакции. Им можно управлять. Но при определенной готовности и желании увлеченность переходит в сильно выраженное увлечение — во влюбленность. Это период некритического восприятия человека из-за так называемых штор влюбленности. И на первых порах влюбленность можно принять за любовь.
Кого не волнует слово «любовь»? Оно очень знакомо и понятно, но в то же время в нем столько загадочного, неисследованного и таинственного.
Юрий Рюриков в своем послесловии к книге «Первая любовь» (М., 1976) весьма образно, глубоко, с большим пониманием описывает многогранность и величие этого чувства. Любовь, по его мнению, самый высокий плод на дереве человеческих чувств, самое вершинное достижение человеческой психологии. Это как бы «энциклопедия» всех человеческих достоинств, эхо всех завоеваний человеческих чувств. Впрочем, не только достоинств и не только завоеваний. Как у Солнца есть лучи и есть пятна, как у огня — способность жечь и греть, так и у любви есть свой свет и своя тень, свой жар и свои ожоги.
Любовь можно, наверно, сравнить с продуктом, производимым пчелой. Пчела снимает нектар и пыльцу с тысяч разных цветов, перерабатывает их в себе, и из множества этих разных веществ получается все, что есть в сотах и в самой пчеле, — и мед, и яд, и воск, и пчелиное молочко. И любовь — такой же, пожалуй, тысячесложный продукт, сбор со всех растений, которые вырастило человечество: больше с добрых, светлых, но и со злых, едких тоже. Со всех них любовь берет нектар, терпкость, запах и перерабатывает в свой мед и яд, в свою эмоциональную энергию.
В последние годы появились исследования, касающиеся теории возникновения любви. Профессор Московского университета Г. Симкин, занимающийся проблемами взаимоотношений людей, нюансами поведения человека, полагает, что существуют вполне объективные причины, заставляющие нас любить. Это может быть такая «мелочь», как выражение глаз, улыбка, тембр голоса. Обычно мы сами даже и не подозреваем о том, что именно влечет нас к человеку. Множество других, более важных, как принято считать, черт внешнего облика и характера отступают на второй план или не оцениваются вовсе.
У каждого из нас есть генетически заложенные схемы облика будущего партнера. Вот, например, у мужчины длинные, пушистые ресницы, и девушка любит его именно за это. Окажись ресницы чуть короче или не будь они такими пушистыми, она не обратила бы на него ни малейшего внимания. Ей будет безразлично, что у претендента — масса достоинств.
Возможно и обратное: обладатель чудо-ресниц будет любим, несмотря на многочисленные недостатки и даже пороки. Весь секрет — в сигнальных элементах. Основоположник этиологии (науки о поведении животных) Конрад Лоренц называл их реализаторами.
Существует целый механизм предостережения, отталкивания, когда какие-то черты облика и характера становятся непреодолимой преградой на пути к сближению.
Найти своего генетически комплементарного партнера, т. е. человека, отвечающего нашим неосознанным требованиям, очень трудно. Порой мы насильственным путем заглушаем в себе голос природы, и последствия всегда печальны. Любовь заменяем, грубо говоря, суррогатом.
«Нормой» наших прародичей, обезьян, был гарем, но человек, как более высокоорганизованное существо, все-таки стремится к обладанию одним-единственным партнером. Изучение поведения животных привело Г. Симкина к выводу о том, что парность — наивысшая форма отношений в природе. А мы высокомерно забыли, что тоже являемся частью живой природы. Мы подвластны ее законам, но часто в силу различных причин нарушаем их. Сколько браков заключалось, да и заключается у нас не по любви, а по социальным мотивам.
В каждом из нас есть сигнальные элементы, определяющие наше отношение к любому другому живому организму, явлению неживой природы, произведению искусства. Вот простой пример. Много восторженных слов сказано о «Моне Лизе» Леонардо да Винчи. Но на некоторых людей — культурных, разбирающихся в искусстве — ее загадочная улыбка не производит ни малейшего впечатления, а иным кажется отталкивающей. В чем тут дело? Художник, создавая образ, как бы вычленяет из окружающего мира соответствующие его восприятию элементы и объединяет их в новом, «идеальном» образе. Работа художника — подсознательный поиск, предопределенный его генетической историей. Точно так же и зрители. Наслаждение от картины испытывают только те, чьи сигнальные схемы соответствуют поиску художника.
