Среди необычайных, хотя и вполне естественных, обстоятельств моей жизни первое и наиболее примечательное то, что я родился в эпоху, когда перед нами открылся весь мир.
Джероламо Кардано (1501–1576) [1]От открытия к наблюдению
В 1450 г. бо́льшую часть доступных сведений о мире Европа черпала из Библии. Земля существовала шесть тысяч лет. Всемирный потоп случился четыре с половиной тысячи лет назад. Народы Европы, Азии и Африки произошли от трех сыновей Ноя. Все это было общеизвестно и отражено на картах земной поверхности, которые назывались mappae mundi: на них Иерусалим помещался в центре мира, восток (откуда вставало солнце) располагался в верхней части, а по краям водились разнообразные чудовища.
Наиболее точной картой внешнего мира, доступной европейским ученым, была карта, составленная Птолемеем, греческим ученым, жившим во II в., чей главный труд в области картографии под названием «География» они обнаружили лишь недавно (около 1400 г.).
Мир согласно Библии (около 1300 г.)
Рикардус де Белло. Terrarum Orbis (1285). Из архива Бодлианской библиотеки, Оксфордский университет
Мир согласно описанию Птолемея (около 150 г.)
Йоханнес Шотт (1520) по данным Птолемея (II в.). Известный мир. Страсбург, Ballerman & Son. Из архива Бодлианской библиотеки, Оксфордский университет
Очевидно, этот картограф имел неплохое представление о Средиземноморье, Северной Африке, Аравийском полуострове и Ближнем Востоке. Но за пределами этих земель и вод точность его карты неумолимо снижается. Индийский океан на карте Птолемея (внизу справа) со всех сторон окружен сушей, Африка не имеет южной оконечности, у Индии не хватает полуострова, а Азия не имеет восточного побережья. Обе Америки и Тихий океан полностью отсутствуют. При этом масштабы крайне неточны. Птолемей считал, что его карта охватывает почти половину земного шара. В действительности она изображает менее одной пятой части одного полушария.
Европа в 1450 г. не имела данных, позволяющих исправить эти вопиющие ошибки[1]. Препятствия казались непреодолимыми, и было мало надежды на то, что это когда-либо удастся сделать. Путь на запад преграждала вода. Европейские ученые, как и Птолемей, знали, что мир должен быть круглым. Это было очевидно каждому, кто стоял на западном побережье Европы и восхищался едва заметным изгибом горизонта или пытался разгадать, почему парус приближающегося корабля всегда показывается первым, и только потом становится виден корпус. Но европейцы не знали, есть ли там еще суша и можно ли до нее добраться. Водная гладь была, в буквальном смысле, бесконечной. Страх перед огромными расстояниями, помноженный на веру в «истины», почерпнутые из Священного Писания и греческих мифов, заставлял большинство кораблей держаться в знакомых водах.
На востоке препятствие было еще более недвусмысленным: поле обзора Европы заканчивалось там, где начиналось турецкое владычество. Полиэтническая и полирелигиозная Османская империя при султане Мехмеде II в 1453 г. завоевала христианский Константинополь, тем самым перевернув последнюю страницу в истории некогда могучей Римской империи. В течение следующих ста лет военные победы османов на суше и на море вытеснили европейские державы (особенно торговые империи Венеции и Генуи) из восточносредиземноморского региона, со всего Балканского полуострова, с Черного моря, побережья Северной Африки и большей части Ближнего Востока.
Но в 1500 г. у Европы была уже совершенно другая картина мира. Новые факты, накопленные в результате морских путешествий и наблюдений, сначала поставили под сомнение, а затем начали опровергать старые истины. В 1487–1488 гг. португальский мореплаватель Бартоломеу Диаш открыл южную оконечность Африки. Десять лет спустя его соотечественник Васко да Гама обогнул ее, достиг восточного побережья Африки и через Индийский океан попал в порт Каликут (или Кожикоде), «Город пряностей». Его путешествие подтвердило, что Птолемей ошибался: Индийский океан вовсе не был со всех сторон окружен сушей. Эта новость поставила под угрозу существование городов, выросших вдоль Великого шелкового пути между Азией и Европой – оживленного и прибыльного сухопутного торгового маршрута, своим существованием обязанного ошибочному убеждению, будто аналогичного морского пути не существует. Меньшее значение для современников, но большее для мировой истории имело открытие, сделанное в 1492 г. Христофором Колумбом, который также искал новый морской путь в Азию и попутно обнаружил остров Эспаньола (ныне территория Республики Гаити и Доминиканской Республики). Он нашел Новый Свет[2].
Эти успехи подогревали азарт искателей истины и охотников за сокровищами. Португальцы продолжали осваивать морской путь на Восток, в Азию. Вернувшись в Лиссабон, да Гама привез с собой не так много сокровищ, но в течение следующих пяти лет более дюжины новых португальских экспедиций, общим числом около 7000 человек, выжали из его открытия максимум преимуществ. Вооруженные огнестрельным оружием, они завоевали Ормуз в 1507 г. (тогда, как и сейчас, это была стратегическая точка, позволявшая контролировать всю торговлю в Персидском заливе), западноиндийский порт Гоа в 1510 г. и Малакку, центр производства пряностей, в 1511 г. К 1513 г. они достигли южных портов Китая и практически установили монополию на торговлю через Индийский океан. Далее к западу испанский конкистадор Эрнан Кортес последовал по стопам Колумба и в 1504 г. высадился на Эспаньоле, распространив испанское владычество на Кубе (1511–1518) и во внутренних землях ацтеков, населявших территорию современной Мексики (1518–1520). Помимо богатых городов ацтеки владели самыми плодородными в мире пахотными землями и сложной ирригационной системой, позволявшей собирать большие урожаи кукурузы, кабачков и бобов. Французы, не желавшие ни на шаг отставать от соседей в этот новый век создания империй, в 1524 г. отправили Джованни да Верраццано к восточному побережью Северной Америки, а в 1534 г. послали Жака Картье в первую из трех экспедиций вверх по течению реки Святого Лаврентия.
